Наследник Магнитной горы - Волынская Илона - Страница 29

Шаманка одобрительно покивала:

– Вот так, вот так! Для таких, как ты, – самый полезный отвар! Совсем не поможет, но немножко попустит.

– Для таких, как я? – недоуменно переспросил Хакмар, возвращая старухе котел.

– Чикыш знает, что делает, Чикыш уже такое видала! – старая шаманка пошаркала обратно к очагу. – Давно, правда, ох давно! Еще до Кайгаловых войн. Как шаманы с кузнецами ссорились, к духам идти не хотели – так молодых в горе и начинало Огнем распирать.

Что она такое говорит!

– Черные шаманы, борцы с голубоволосыми ведьмами, никогда бы не отказали в помощи своим братьям, черным кузнецам, – твердо сказал Хакмар.

– А они и не отказывали – когда жертвенный бычок толстый был! – беззубо ухмыльнулась старуха. – Два бычка – один духам, один шаману. А пока Черные-папаши с Черными-шаманами торговались, чтоб молодых силой не порвало, к Чикыш бежали: «Вари, бабка, зелье!» Чуды тогда от чужих-то не хоронились, это уж потом, после войны… – Она безнадежно махнула рукой. – Не верим мы вам – беспокойные вы. От того беспокойства все и беды. Сивир до Кайгаловых войн ух богатый был, а горы и того богаче – за всякие хитрые кузнечные придумки в пещеры и меха, и рыбу, и кость моржовую, и золото, и камешки блестящие, прозрачные со всего Сивира тащили. Вот были б вы умные, как чуды, сидели бы, радовались, вкусно кушали… Да только вам, кузнецам черным, все мало, – она неодобрительно покосилась на Хакмара. – Все вы искали чего-то, придумывали, докапывались – оттого и со жрицами ругались. Они вам – опасно, а вы только в смех да дальше за придумки свои. Так и разругались, что аж развоевались!

Старуха была шаманкой еще до нашествия голубоволосых, она зналась с Черными – и с кузнецами, и с шаманами. Она умеет помогать таким, как он!

– Бабушка Чикыш, а вы шаманка какая? – замирающим от неожиданной острой надежды голосом спросил Хакмар. – Белая? Или… – Хакмар судорожно сглотнул и замирающим шепотом выдавил: – Черная?

– Вот глупый чужой! – старуха всплеснула мохнатыми ладонями, так что аж лохмы шерсти разлетелись. – Чикыш – не белая шаманка! И не черная! Чикыш – чуд-на-я! Понятно тебе?

– Предельно! – уныло кивнул Хакмар. Чего ж тут непонятного – с чудами-то. Он затянул кусок старой кожаной тряпки на очередном молоте для Юкси и отложил его в сторону. Медленно поднялся, с трудом держась на дрожащих ногах. – Спасибо вам, конечно, бабушка Чикыш, но мне все равно помочь может только черный шаман.

– Ну так иди к Кайгалу, – предложила старуха, почесывая за ухом той же костью.

Хакмар обиженно вскинулся – как она может так зло шутить, ведь он умирает! Потом расслабился. Она не издевается, просто она… чуда, что тут еще скажешь.

– Вот помру, спущусь в Нижний мир – там с ним и встретимся, – вымученно усмехнулся мальчишка.

– Да он в Среднем, – с тем же чудским спокойствием выдала чуда. – Чикыш к Умай камлала, просила чудов от кошки избавить. Так вдоль всей Великой реки, что меж тремя мирами течет, по берегам – Кайгаловы следы. Из Среднего мира выходят и сюда же возвращаются. Здеся он.

– Что ж Умай вам ничего против кошки не подсказала? – потерянно пробормотал Хакмар. Он просто не знал, что сказать! Сперва выяснилось, что он – черный кузнец. Потом – что он должен умереть мучительной смертью, сгорев в собственном внутреннем Огне. И теперь вдруг оказывается… Что Донгар Кайгал, Великий Черный Шаман, главный злодей всех Дней для ведьм и тайный герой мальчишек-горцев, – жив! Но это же невозможно!

– Почему не подсказала – подсказала, – с обычной своей невозмутимостью ответила на его вопрос шаманка. – Сказала – ты придешь!

Теперь еще и Умай!

– Так чего ж вы меня кошке скормить пытались? – рявкнул он.

– Но она ж не сказала, как тобой пользоваться! – удивилась шаманка. – Этих духов разве поймешь?

Ну да, особенно если ты – чуд!

– Я вам не… убивательная палка, чтоб мной пользоваться! – рявкнул Хакмар и заметался по крохотной пещерке шаманки. – Черный Донгар исчез тысячу Дней назад. – Он остановился, глядя на сидящую старуху сверху вниз. – Ты уверена, что это его следы?

– Исчез – появился, на то он и шаман, – рассудительно сообщила шаманка. – Что я, Кайгаловых следов не узнаю?

– Но тогда, тогда… – лихорадочно забормотал Хакмар, запуская руки в волосы. – Он может мне помочь! Я не умру! Где мне искать Великого Кайгала, бабушка Чикыш? – кинулся он к старухе.

– Где искать Кайгала… где искать Кайгала… где искать Кайгала… – раскачиваясь, будто испортившийся механизм, забубнила старуха.

– Да – где? – нетерпеливо повторил Хакмар.

– Где искать… где… – продолжая покачиваться, бормотала старая шаманка. Желтая кость вывалилась у нее из рук и с глухим стуком упала на пол. Шаманка раскачивалась.

Хакмар хотел встряхнуть ее за плечи… И отпрянул.

В жизни ему не приходилось видеть, как чужие глаза лезут на лоб. Причем в полном смысле этого слова! Глаза шаманки вывинчивались из глазниц – сперва правый, потом левый. Подпихивая друг друга округлыми боками, выбрались на лоб, оттуда перелезли на макушку. Немного покрутились, катая шарики зрачков туда-сюда – будто искали что-то. Похоже, не нашли – перепрыгнули на стену, лихо прокатились по ней и скрылись за занавесью из облезлых шкур.

– Вы куда? – кинулся вслед за глазами Хакмар. – А если на вас кто-нибудь наступит?

– Искать… искать… искать… – у него за спиной продолжала монотонно повторять старуха, раскачиваясь все сильнее. Хакмар вжался в скальную стену – он даже безглазой кошки так не боялся, как этой – теперь тоже безглазой – старухи.

– А потом тоже будет по пещерам рыскать – глазки свои требовать, – пытаясь хоть как-то преодолеть крутящий внутренности ужас, пробормотал мальчишка. – Модно это у них тут, что ли?

– Искать… искать… – старуха уже раскачивалась так, что почти ложилась на пол пещеры. Чепец с нее давно свалился, длинные лохмы шерсти болтались в такт качанию. На губах, прилипая к шерсти вокруг рта, проступила белая пена. – Искать… искать… Найти! – с диким воплем старуха вскочила на ноги, приплясывая, завертелась на месте – подол ее фартука летел по воздуху. – Там! Там! – она вытянула руку со скрюченными пальцами, указывая куда-то в глухую скальную стену… и тут же занавесь у входа отлетела в сторону, беглые глаза со свистом ворвались внутрь и одним прыжком заскочили в глазницы. Вновь прозревшая шаманка похлопала морщинистыми веками и с диким воплем, от которого Хакмар чуть не допустил жуткую неловкость прямо в свои единственные портки, метнулась к мальчишке. Ухватила его за пояс и, почти повиснув на ремне, прокричала: – Ищи Кайгала у семи черных кузнецов! – и замерла, запрокинув к нему мохнатую морду и лупая вернувшимися из странствий глазищами.

В пещерке повисла долгая тишина.

– Тьфу! – Хакмар едва не сплюнул в досаде. Аккуратно отцепил от своего пояса старческие лапки в седой поредевшей шерсти, присел на корточки и, оказавшись со старухой лицом к лицу, с раздраженным ехидством осведомился: – Бабушка Чикыш, если единственный на весь Сивир черный шаман находится у черных кузнецов – то есть в подземном мире, – куда я никак не могу попасть без сопровождения черного шамана, то, скажи мне ради Высокого Неба… Какой мне от этих сведений толк? – заорал мальчишка.

Старуха обиделась:

– Я глаза на поиски послала? Послала! Чего они разглядели, тебе сказала? Сказала! Огнеупорным составом тебя напоила? Напоила! Чего еще хочешь от старой бабки?

– Да ничего, наверное, – вяло ответил Хакмар. От недавней ярости не осталось и следа. На самом деле он хотел, чтоб кто-нибудь – не обязательно Чикыш – просто кто-нибудь могущественный и… взрослый спас его жизнь, вернул обратно в родную гору и сделал так, чтоб всего этого просто не было! Ни того, что Хакмар черный кузнец, ни деда и дяди, вместе со своими всадниками ищущих беглеца по приказу жрицы, ни отца, так легко и просто отрекшегося от него, бросив без помощи и поддержки. Если бы мама жива была – она бы им не позволила! Никому, даже жрице! Мама бы его не оставила одного – умирать!