Сезон охоты на ведьм. Ведьмин дар - Волынская Илона - Страница 1

Илона Волынская, Кирилл Кащеев

Фан–клуб колдовства

Книга I. Сезон охоты на ведьм

1

Яринка – бисова дивка

Они появились снова. Огромный, просто гигантский кот сидел на яблоне, и ветка гнулась под его тяжестью. Толстый, как палка, трехцветный хвост небрежно свисал, и лишь его кончик раздраженно и угрожающе подрагивал. А на улице, за редкими досками покосившегося забора, стоял пес. Высокий и поджарый, он пружинисто покачивался на слишком тонких и длинных ногах. Что–то отчетливо змеиное было в плавных движениях узкой, будто шило, морды. Ирка с ужасом поняла, что сдавленный рык, клокочущий в глубине собачьего горла, тоже напоминает шипение громадной змеи.

Ирка невольно шагнула назад. Пес, словно почуяв ее движение, медленно повернул голову. Совершенно белые, слепые мутные бельма вперились в Ирку, давя готовый сорваться крик. Умом девочка понимала, что пес слеп, не может видеть ее! Но при этом ясно чувствовала его взгляд – внимательный и недобрый. Белесая муть его глаз дрогнула, придвинулась. Ирка ощутила, как медленно и неотвратимо наползает на нее липкий и омерзительный туман, окутывает, тянет… Ирка бессильно увязает в его щупальцах, беспомощно погружается в слепую глубину собачьих глаз… Кончики пальцев слабо сжались на старой пыльной занавеске у входа, словно пытаясь удержаться. Но девочка уже не могла сопротивляться. Безвольно качнувшись, она шагнула навстречу псу…

Дикий, истошный, до невозможности противный кошачий мяв взвился над садом. Из–за соседнего забора, молотя крыльями и отчаянно каркая, метнулась испуганная ворона. Ирка дернулась, занесенная нога зацепилась за высокий порожек. Девчонка пошатнулась, миска с кормом словно выпрыгнула из рук. В громыхании и блеске старого таза и брызгах куриной болтушки Ирка вывалилась через порог и грохнулась на четвереньки. Коленки ткнулись в мокрую тряпку, ладошки и локти больно впечатались в цемент ступенек. Посудина, лихо перекувыркнувшись в воздухе, точнехонько наделась на Иркин выставленный тощий зад. Да так и осталась, зар–раза!

Мгновение Ирка стояла неподвижно, потом медленно–медленно повернула голову. Тихонько застонала от боли в ушибленных руках, а еще больше – от обиды.

– Таз на тазе, однако, – пробормотала она и резким движением отшвырнула миску. Та грохнула в кирпичную стену и наконец–то свалилась в траву, а из дома старческий голос заорал:

– Яринка, ты шо ж там творишь, бисова дивка?!

Покряхтывая, Ирка поднялась. Наскоро лизнула ссадину на ладони, извернулась, горестно рассматривая свои джинсы. Теперь придется стирать.

Отбросив в сторону занавеску, на пороге появилась бабка. Оглядела измазанную внучку, куриный корм на ступеньках, валяющийся в траве таз, гневно хлопнула себя по коленям:

– Ну шо за дытына! Це ж не дытына, це ж наказание Господне! Курям дать – и того не может. Не, ну як це ты такого натворила?

– Сама сто раз говорила, о наш порог убиться можно! – огрызнулась Ирка и для убедительности ткнула в порог носком кроссовки.

Бабка на мгновение смутилась: порожек и впрямь был очень высоким, переступая его, каждый раз ворчала, что спилить бы надо. Один раз даже позвала соседа–плотника, а потом долго ругалась, обзывая того кулацкой мордой и угрожая написать на него в налоговую инспекцию. Сосед был трезвенником и за бабкину вишневую наливку работать не соглашался. По–соседски помочь тоже отказался. Соседи вообще не рвались помогать бабке, и, если по справедливости, винить их было не за что.

– Так я старая! – тем временем нашлась бабка. – Мне лет–то сколько! А ты молодая, должна через порог козлом скакать, а не каракатицей ползать.

– Козлами пусть козлы и скачут! – буркнула Ирка и послюнила царапину на локте. Защипало.

– Поогрызайся с бабушкой, поогрызайся, – пригрозила бабка, потом расчетливо прищурилась, оглядывая разбросанный корм. – Ты, Яринка, новый курям не заводи, этот собери. По углам соскреби, мусор вынь, и добре будет.

Ага, щ–щас! Золушку нашла – дров на месяц наколи, на год кофе намели. Вытащи из–под хвостов сорок розовых кустов. Дождавшись, пока бабка ушаркала обратно в дом, Ирка наскоро сгребла в таз самую большую кучу рассыпанного корма, бухнула добавку свежего и поволокла курам.

На яблоню она старалась не смотреть, на улицу тоже, хотя и знала, что ни гигантского кота, ни жуткого пса там уже нет. Зато на дорожке в глубине сада послышались тихие шаги. У Ирки дрогнули руки, корм в тазу угрожающе колыхнулся. Нет уж, хватит трястись! Ирка отвела миску в широком замахе. Кто б там ни был – сейчас схлопочет!

Между деревьев мелькнула облаченная в джинсовую рубашку фигура, из–за поворота появилась Танька. И остановилась.

– Мы что, поссорились? – после секундного молчания поинтересовалась она, недоуменно разглядывая изготовившуюся к броску Ирку.

– Тьфу ты! – Ирка вдруг почувствовала, как внутри у нее все слабеет. Таз показался неимоверно тяжелым, и девочка поставила его на землю. – Подкрадываешься, прямо как… Как не знаю кто! Ты откуда взялась?

– У тебя задняя калитка открыта! – виновато ответила Танька.

– Лично у меня никакой задней калитки нет, – едко объявила Ирка. – В моей фигуре вообще калитка не предусмотрена! – и покрутилась туда–сюда, словно предлагая Таньке убедиться воочию.

Но Танька игры не приняла.

– Ты чего злишься? – спросила она. – Потому что штаны испачкала?

Ирка независимо передернула плечами и незаметно вытерла о джинсы взмокшие ладони. Мимо задней калитки она пробегала пятнадцать минут назад и совершенно ясно помнила, что тяжелый засов был задвинут. Бабка в ту сторону не ходила, в доме сидела. Снаружи засов не откроешь, доски пригнаны плотно.

Ирка подхватила таз и поволокла его курам. Танька шла позади.

– К нам зайдешь сегодня? – наконец прервала молчание Танька.

Ирка покачала головой.

– К той тетке с курсов пойдешь? – тоскливо спросила Танька.

– Пойду! – опустошая таз, кивнула Ирка.

– Значит, уедешь, – еще тоскливее вздохнула подруга.

– Ничего и не значит! – запротестовала Ирка. – Знаешь, как она гоняет! Она вчера только приехала, сразу всем группам по контрольной, потом вопросы. Потом меня и еще одну девчонку к директору в кабинет забрала и давай спрашивать! Девчонка один раз неправильно сказала, ее тут же выставили! А меня дальше гонять! Думала, живой не выпустит! Велела сегодня к ней в гостиницу прийти. Опять всю душу выжмет.

– Справишься. – Теперь уже Танька пожала плечами.

– Ну а даже если справлюсь, знаешь, сколько стоит у нее в школе учиться? У меня таких денег нет! А жить где? Чужой город!

– А то она не знает, что у тебя денег нет. Ей способные нужны – богатеньких бездарей к себе приманивать. Чтоб они думали: поучатся в ее школе и тоже как ты смогут. Нет, заберет она тебя. Опять я одна останусь. В обнимку с книжками. – Танька не отрывала глаз от верхушки яблони, но Ирка все равно видела, что глаза у подруги на мокром месте.

– Я тебе писать буду, наверняка там электронная почта есть, – неуверенно предложила Ирка. Танька тихонько шмыгнула носом.

– Тань, если она меня возьмет – я поеду, – глухо сказала Ирка. – Ты же знаешь – мне нужно. Очень.

Танька упорно глядела в сторону.

– Ты хоть завтра зайди, расскажи, что получилось, – наконец выдавила она.

– Зайду, – кивнула Ирка.

Танька медленно побрела обратно к задней калитке. Ирка вытряхнула остатки корма и поспешила следом. Калитка действительно стояла открытой. Ирка обогнала подругу, задумчиво покачала калитку – та тихонько заскрипела. Пощелкала засовом – вроде в порядке. Как же она открылась?

Танька без всякого интереса наблюдала за ее манипуляциями.

– До моего дня рождения не уезжай, – попросила она. – В этом году опять родительские приятели понаедут. С дочками, – с ненавистью выдохнула Танька.

– Не уеду, – снова согласилась Ирка. Подружка шагнула в калитку, но Ирка вдруг удержала ее. Высунулась и, осторожно вертя головой, внимательно оглядела улицу, покосившиеся заборы, соседские ворота. Никого.