Северная корона. Часть 1 (СИ) - Джейн Анна - Страница 4

Его забыть она все же смогла. А Никиту - нет.

Когда он оставил Нику, веселиться и искать ему замену ей не хотелось. Девушке тогда хотелось только одного - лежать в своей кровати, укрывшись с головой одеялом, и не о чем не думать. Прошло уже почти два года, или даже немного больше, а Ника никак не могла перестать думать о своем далеком от идеала любимом по фамилии Кларский. И хотя их отношения можно было назвать лишь игрой, и было в них всего лишь пара поцелуев и вынужденных объятий, рана в душе Ники была очень глубокой.

У Саши в руках был быстрый нож-флиппер, а у Ника - острый мясницкий тесак.

Надо же, тогда, в квартире, где они прятались от полиции той жуткой ночью, когда были арестованы брат Ника и члены его группировки, она считала, что все происходящее чем-то похоже на игру, которая обязательно завершится хэппи-эндом. И что светловолосый нахал будет с ней, и что они по-своему, но будут счастливы, и что это так прикольно - иметь такого парня, как Кларский - ведь никто ее тогда даже и не обидит, но... ничего этого так и не произошло. Им не суждено было быть вместе. Как бы пафосно это не звучало, но это было правдиво. Кстати, именно там, в квартире, где они прятались, когда Ника рисовала портрет Ника, она окончательно поняла, что Кларский ей дорог.

Ника думала, что будет держать за руку своего Никиту, а в результате в ее ладонях оказался лишь июльский пух да его зажигалка. А еще на ее шее осталось красивое колье из белого золота, в котором она была на благотворительном вечере. Этакий эквивалент мифической Северной Короны, оставленной Тесеем в качестве подарка своей Ариадне. В ней она выходила замуж за Диониса.

А, может быть, это она, Ника, виновата, что не смогла уговорить Никиту взять ее с собой, не смогла догнать его, не смогла вовремя выбежать? Это... она виновата? Или он? Или во всем виновата штука под названием судьба? Чушь, такого не может быть. Человек сам выбирает свой путь, а не полагается на какой-то фатум. Кажется, Никита Кларский считал по-другому. Он в Судьбу верил. А верит ли до сих пор?

С этими мыслями, под очередную заводную песню героев мультфильма Ника незаметно для себя уснула. Финал мультика она благополучно пропустила, и была разбужена сестрой только после того, как по экрану поплыли веселые субтитры.

- Ну как тебе? - спросила довольная до жути Марта, когда они с сестрой выходили из зала кинотеатра.

- Средненько, - отвечала выспавшаяся и объевшаяся поп-корна Ника. - Тесей - махровый дурак. Ариадна тоже неадекватная, влюбилась в черт знает кого. Минотавр похож на латентного гомосексуалиста. Один Дионис более менее адекватный пацан.

- Ты же до конца не досмотрела! - возмутилась Марта. Она, романтично-доверчивая душа, была от мультика под впечатлениям. - Там было все очень романтично!

- Ты со своей романтичностью допрыгаешься, - пригрозила ей Ника. Она прекрасно знала, что у Марты иногда бывают слишком идеалистические представления о мире. К тому же Марта была младше Ники. Она училась на втором курсе государственной консерватории имени С.С. Прокофьева, по классу скрипки, а вот Ника этим летом уже закончила университет и с начала сентября работала в фирме друга своего отца, такого же любителя рыбалки, как и он сам.

Сегодня, сентябрьским воскресным днем, Ника поддалась уговорам прилипчивой сестренки, и пошла вместе с ней в кинотеатр, располагающейся в модном торговом комплексе "Рай".

Девушки спустились вниз по эскалатору на первый этаж, болтая, прошли мимо многочисленных бутиков и фирменных магазинчиков, не забыв заглянуть в некоторые их них и посмотреть модные вещички, а после оказались на улице, на огромном широченном крыльце. Прямо перед ними простиралась переполненная автостоянка, а справа находился вход в дорогой ресторан с претенциозным названием "Милсдарь", выполненный в дореволюционном роскошном стиле и в своем обширном меню имеющий лучшие блюда русской кухни.

- Ты там была? - спросила Марта Нику, попросив ее остановиться и ища в большой объемной сумке мобильник. Тот никак не мог отыскаться. У Марты вообще частенько терялись вещи, ломалась техника или происходили другие забавные для всех (но не для нее) казусы. Она могла, задумавшись о своем, пойти переходить дорогу на красный, перепутать автобусы, опоздать на часик-другой или приготовиться не к тому экзамену. Наверное, кому-то другому подобные дела не сошли бы с рук, но только не Марте - она, сама зачастую этого не осознавая, могла быть очень очаровательной и по-светлому обаятельной девушкой, на которую нельзя было долго сердиться. К тому же многие знали, что Марта - личность творческая, потому часто витающая в каких-то своих мирах, и прощали ей ее маленькие недостатки.

- Не-а. Кто меня туда поведет? - пожала плечами Ника. О ценах в этом местечке она была только наслышана. - Ты там нашла свой мобильник?

- Почти. Сейчас... Идиотская косметичка!

Пока Марта копалась в сумке, мимо девушек пронесся явно дорогой "БМВ" металлического горделивого цвета и припарковался на свободном месте около ресторана "Милсдарь". Из автомобиля неспешно вылез высокий подтянутый молодой человек в черных очках и с темными, почти черными волосами, которые в контрасте с довольно бледной кожей придавали всему его облику аристократический небрежный шарм. Брюнет небрежно поставил машину на сигнализацию и повернулся к дороге, словно ждал кого-то.

- Смотри, какой парень, - восхищенно прошептала Марта, найдя, наконец, свой телефон с сиреневым корпусом. Ей даже показалось на миг, что там стоит, скрестив ноги, какой-то актер - лицо, сокрытое солнцезащитными очками, на миг даже показалось знакомым.

Ника лишь пожала плечами. На парня она взглянула только мельком и без всякого интереса. Может быть, если она пригляделась к брюнету, то быстренько сделала бы отсюда ноги, и ничего не случилось, но ее отстраненность слегка навредила девушке. Или, может быть, наоборот, помогло.

- А я блондинов люблю, - беспечно отозвалась Ника.

На самом деле она любила не всех светловолосых мужчин, а, кажется, только одного, но вот что с ним и где он, девушка понятия не имела. Ник умчался вдаль июльского утра, и больше Ника ничего не слышала о нем.

Многие удивлялись, когда узнавали, что Карлова никем не занята и ни с кем не встречается - девушкой она была симпатичной, веселой и компанейской. Многочисленным подружкам и знакомым она говорила с улыбкой, что пока не нашла парня, с которым хочет быть вместе, маме и родственникам - что выходить замуж до тридцати не планирует и желает пожить для себя, и только лишь сама себе отдавала отчет в том, что не может ни на физическом, ни на психологическом уровне быть с кем-то кроме этого проклятого и пропавшего куда-то козла по имени Никита. Она, правда, пробовала встречаться с парнями! Но каждого из них сравнивала в душе с Укропом, и они постоянно проигрывали ему, как будто бы он всех их подговорил!

- Глупо определять, кто тебе нравится только по цвету волос, - наставительно заметила Марта, все так же роясь в своей сумочке.

- Я еще и на цвет глаз смотрю, - хмыкнула Ника.

У Никиты глаза были серые, холодные, кажущиеся замерзшим льдом на плотине, внимательные и не слишком любезные. У него, если честно, вообще было много недостатков, но, как поняла потом девушка, все они были ей по вкусу. Наверное, она чертова мазохистка.

Она не замечала, что молодой человек, вылезший из машины, в упор смотрит на нее снизу вверх. Марта по причине невнимательности и не слишком хорошего зрения, которое даже в линзах было далеким от стопроцентного, - тоже. Девушки, не особо торопясь, спустились по крыльцу и так же неспешно двинулись в сторону парка, который все еще мог похвастаться как вполне еще сочной зеленью, так многочисленными голубыми, розовыми и оранжевыми круглыми клумбами-пампушками. Осень в этому году была теплая, как ладонь солнечного существа, спустившегося на землю из любопытства.

Молодой человек с черными волосами, склонив голову, провожал двух сестер задумчивым взглядом. Из подъехавшего следом тяжеловесного брутала, зовущегося "Джип Рэнглер", вылез еще один молодой мужчина, очень высокий и крупный, с отлично накаченными мышцами и с лицом, на котором от виска к шее через всю щеку тянулся не отличающийся изяществом шрам.