Основная операция - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 80

— Все в порядке, — сказал Али. — Взрывчатка, жратва, три автомата, много патронов.

— Тогда поехали, — нетерпеливо оскалился Махмуд. — Показывай куда…

Сливин осмотрелся, наморщил лоб, вспоминая.

— Вон туда, к сопкам.

Джип тронулся с места и развернулся. Широкие, с резным протектором и шипами колеса устойчиво держали дорогу. Начинало смеркаться, и Махмуд включил габаритные огни. Благодаря этому наблюдавший в бинокль Карл смог проследить направление движения.

— На полигон? — не отрываясь от бинокля, спросил он. Стоящий рядом с таким же биноклем капитан в российской военной форме кивнул.

— Больше некуда.

— Поехали следом… Не упустить бы…

Они зашли за гряду валунов размером с двухэтажный дом каждый. Здесь стоял «УАЗ» российского полка обслуживания полигона. Точнее, остатков полка. На сегодняшний день личный состав части составлял двадцать восемь человек.

Капитан сел рядом с водителем, Карл втиснулся назад, где на расположенных друг напротив друга сиденьях размещались Франц, Гор, Пьер, Рик и Пол.

— Давай через балку, — сказал капитан и, обернувшись назад, пояснил:

— Это на шесть километров короче.

Капитан не скрывал озабоченности. После развала СССР полк обслуживания оказался за границей и существовал на птичьих правах. Приказ встретить шестерых москвичей под видом отделения замены и оказать им необходимое содействие сулил только хлопоты и неприятности, если обман раскроется. Внешний вид и манеры гостей вряд ли могли его успокоить: они не походили на людей, с которыми не возникает проблем. К тому же они следили за не менее подозрительной троицей, тоже прибывшей из Москвы, а под гражданской одеждой угадывалось оружие — все это являлось нарушением законов страны пребывания. Вполне можно заработать дипломатическую ноту и потерять погоны…

— Людей у меня почти нет, — решил определить позицию капитан. — Не знаю вашей задачи, но помощь оказать вряд ли смогу.

— Сами управимся, — буркнул Гор.

— Только это… Мы ведь не у себя дома… Как-никак заграница…

— А мы только за границей и работаем, — сказал Карл, и это была чистая правда.

— Вот потому без неприятностей… Чтоб не дай бог стрельба или что… Теперь это международный скандал…

Ответом послужило угрюмое молчание, и капитан тоже замолчал. В перегруженной машине было холодно, натужно завывающий двигатель тяжело волочил ее через темную казахстанскую степь.

В джипе, наоборот, мощная печка легко накачивала горячим воздухом просторный салон. Если Сливин предавался мрачным размышлениям, то Шах и Воин находились в хорошем расположении духа. Они столько раз попадали в серьезные переделки, что предстоящая операция казалась детской забавой. А самое главное — им предстояло добыть то, о чем мечтает каждый воин «Джихада», каждый борец за свободу мусульман и торжество ислама на земном шаре: грозный огонь возмездия, всесокрушающее оружие, которым можно поставить на колени всех неверных. Это тебе не пластит в самолетном багаже, не водород в колесе автомобиля… Огонь возмездия во имя Аллаха уничтожит любой город мира: Нью-Йорк, Лондон, Париж, Москву.

— Куда теперь?

Джип блуждал между сопками, кромешная тьма не позволяла ориентироваться, тем более что Сливин всегда приезжал сюда в качестве пассажира и не запоминал дороги.

— Здесь должна быть каменная россыпь… От нее направо.

— Где эта россыпь? — раздраженно спросил Али. Он говорил по-русски пришепетывая и мягко растягивая слова, но акцент не был похож на азербайджанский. Пришла неожиданная мысль, что Ахмед соврал, представляя их как бизнесменов из Баку.

— Не знаю. Я никогда не сидел за рулем. Надо ждать рассвета.

Али зло выругался.

— Какая разница? — примирительно сказал Махмуд. — Отдохнем, поедим, поспим…

И, взглянув на Сливина, добавил что-то на своем языке. Оба рассмеялись. Как показалось Василию Семеновичу — недобрым смехом.

«Что он сказал? — испуганно прикидывал конструктор. — Что-то типа: и этот чуть дольше поживет… Они не собираются меня отпускать… И зачем я влез?»

Махмуд выключил двигатель и габаритные огни. Джип растворился в ночи. Только огоньки панели приборов слабо освещали салон.

— Что там из жратвы? Не накормят ли они нас свиньей?

Чужие носатые профили склонились над коробкой. Сливину на миг показалось, что он спит у себя дома, в покое и безопасности, а все происходящее — обычный сон, потому что ему нечего делать в ночной казахстанской степи с неизвестными головорезами, ему не нужен уцелевший ядерный фугас, не нужны десятки и сотни тысяч долларов, это совершенно другая жизнь, в которой ему нет места…

— И водку положили! — удивился Али. — Это нашему другу. Мусульмане не пьют спиртного.

Сливин не отказался. После ста пятидесяти граммов под рыбные консервы он несколько расслабился.

— Вы меня не убьете? — напрямик спросил он у Али.

— Ты что?! — возмутился тот. — Ты же нам помогаешь, значит, наш друг. И потом, я вообще никого не убивал!

Успокаивающим тоном Али начал рассказывать, как он учился в Москве. Махмуд время от времени включал двигатель, прогревая салон. Разомлевший Сливин подремывал, изредка невпопад встревая в разговор. Ощущение нереальности происходящего не исчезало. Словно он перешагнул границу киноэкрана и оказался в вымышленном мире героики, опасностей и приключений. По законам жанра его непременно должны были отыскать и спасти. Хотя он и не подал сигнала майору Межуеву, контрразведчики обязаны вычислить его местонахождение и прийти на помощь.

Его надежды имели некоторое основание. Группа Карла заняла исходную позицию на сопке у самого ограждения полигона. Они разместились в небольшой пещере и приготовились ждать. Все, чем помог им капитан — отлитый прямо из бака в стеклянную банку из-под огурцов бензин. Время от времени Рик аккуратно сливал граммов двести в небольшое естественное углубление и осторожно поджигал. С гулом вспыхивало брызжущее искрами сине-желтое пламя, к нему тянулись шесть пар огромных ладоней с растопыренными деревянными пальцами. Когда горючее выгорало, температура вокруг несколько поднималась. Коротать время в суровых походных условиях без специального снаряжения и в обычной гражданской одежде было нелегко, но «торпеды» привыкли терпеть неудобства.

Они переключились на предстоящую работу и были вынуждены признать, что она может оказаться сложной. За Шахом и Воином официально числилось тридцать два террористических акта, каждый из которых в свое время заставил содрогнуться целый континент, а то и весь мир. Трижды их задерживали, два раза судили. Гуманность государств, отказавшихся от смертной казни, привела к тому, что из двух пожизненных заключений террористы отбыли лишь несколько лет. Однажды они бесследно исчезли из бельгийской тюрьмы, и тайна этого побега так и осталась неразгаданной.

Второй раз их отбили прямо в Олд Бейли, британская юстиция просто не знала, что такое нападение на суд. В стране, где уважение к правосудию сохранилось со средневековья, когда приближение к судье на расстояние вытянутой шпаги каралось каторгой, где за последние двадцать лет погибли всего восемь полицейских, где уличные констебли несут службу без оружия, а специальная оперативная группа криминальной полиции распечатывает пирамиду с карабинами лишь по особому приказу, в этой стране невозможно было представить, что два десятка арабов, потрясая автоматами и бешено стреляя во все стороны, ворвутся во Дворец правосудия, освободят подсудимых и скроются на поджидавшем их вертолете. Теперь благодаря «Джихаду» чопорные англичане вполне могут представить такую концовку судебного процесса.

Третий раз знаменитые террористы сели «на всю жизнь» в Германии, где высокая организованность полицейского аппарата и педантичность исполнителей исключают любые подобные эксцессы. Власти здесь последовательно борются с терроризмом, никогда не вступают в переговоры и не идут на уступки. Благодаря твердой позиции им удалось ликвидировать такую мощную террористическую организацию, как «Красные бригады». Но когда в разных концах земного шара одновременно взорвались три «боинга» и два шикарных круизных теплохода, а «Джихад» громогласно заявил, что это только начало — на очереди главное здание ООН, штаб-квартира ЮНЕСКО и наиболее крупные отели Европы, железные немцы вынуждены были сдаться…