Код возвращения - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 78

Все плохое, что было когда-то связано с Машей, провалилось в небытие, уступив место любви и вере. Это же Маша, любимая женщина, гений чистой красоты!

В этот момент Макс не сумел бы объяснить, что с ним произошло. И скорей всего на этот вопрос не ответил бы даже профессор Брониславский, так много и плодотворно проработавший с сознанием спецкурьера. Человеческий мозг и все связанные с ним ощущения настолько загадочны и непредсказуемы, что объяснить это трудно даже тому, кто программирует конечный результат.

— Маша, Машенька!

Макс еще крепче обнял девушку, как живительный кислород вдыхая полной грудью аромат ее волос. Голова пошла кругом, и он почувствовал, что теряет под собой твердую почву. Уловила это и девушка. Она поняла, что цель достигнута.

— Что с тобой? — Она слегка отстранилась и заглянула в его глаза. По щекам Марии катились самые натуральные слезы. — Тебе нехорошо, Макс? Ты болен?

— Нет. — Он судорожно сглотнул и усилием воли разогнал окутавший его дурман. — Все в порядке, дорогая. Немного болит голова, но это пустяки. Знаешь… Я тоже скучал по тебе.

— В самом деле?

На этот раз ей не пришлось играть. Маша действительно была удивлена таким результатом.

— Да, я все время вспоминал о тебе. О тех мгновениях, что мы провели с тобой вместе. — Макс облизал пересохшие губы.

Семь лет выпали из его сознания. За горизонтом затуманенного разума скрылись образы Анны и маленького Тома. Померк потонувший в туманной дымке Лондон. Маша снова была с ним. Любящая и любимая. А все остальное… Все остальное уже теряло смысл. Мышцы почему-то ослабевали и превращались в некое подобие ваты.

— Я рада это слышать. — Маша держала его за руку. — Ведь я потратила так много времени, чтобы разыскать тебя, Макс. И вот оказывается, что мои труды не напрасны. Я боялась, Макс. Боялась, что ты оттолкнешь меня, не захочешь больше видеть.

— О чем ты говоришь? — Карданов слабо улыбнулся. Лицо женщины поплыло в сторону и потеряло четкие очертания. — Разве я могу тебя забыть? — Он провел свободной рукой по лбу, смахивая выступившую испарину. — Мне и правда что-то нездоровится. Нам лучше поехать домой.

— Домой?

— Да, домой.

Он сделал шаг в сторону, но, потеряв равновесие, стал заваливаться на правый бок. Маша попыталась удержать его, но тщетно. Теряя сознание, Карданов упал на потертый ковер. Его пальцы выскользнули из Машиной ладони.

Она тихо вскрикнула и затравленно огляделась по сторонам. В холле больнице никого не было. Да и во всем мире не было ни одного человека, способного прийти на помощь. Маша опустилась на колени рядом с неподвижно лежащим телом.

— Помогите! Кто-нибудь, помогите, человеку плохо! Сейчас она уже не играла, она была действительно растеряна.

— Человек умирает! — добавив драматизма, истошно завопила девушка.

В это время в вестибюль решительной походкой вошли три человека и, оценив ситуацию, быстро включились в дело. Фокин подхватил Макса под голову, приподнял ее, нажат какие-то точки за ушами.

— Вот бедняга, у него всегда были проблемы с головой. — Он нажал еще и точку на переносице.

— Сейчас я приведу кого-нибудь! — Клевец метнулся в коридор.

А Ходаков быстро достал телефон и в очередной раз набрал номер Лисы.

— Скорей вниз, Зоя Васильевна, вашему пациенту плохо, — отрывисто сказал он.

Но Макс Карданов уже зашевелился и открыл глаза.

— Голова закружилась, пройдет, — сказал он испуганной Маше и с недоумением уставился на Фокина. — Это действительно ты? Откуда ты взялся?

Потом он перевел взгляд на Ходакова.

— Нет, мне это мерещится.

Карданов сел и протер глаза. Тем временем Клевец привел медсестру со шприцем.

— О, да он уже сам очухался! — удивился отставной милиционер.

А Макс теперь уставился на него, потом перевел изумленный взгляд на остальных. Из собравшихся он не знал только медсестру.

— Вы что, все с неба свалились? Откуда вы? Как здесь оказались?

От укола он отказался.

— Мне уже лучше. Все прошло.

Фокин, взяв под локоток, отвел Машу в сторону.

— Нас прислал за вами Стаховский, — понизив голос, сообщил он.

— Андрей?

— По-моему, в Москве только один Стаховский. Он обеспокоен вашим исчезновением. Как вы здесь оказались?

Фокин сунул в рот сигарету, но прикуривать ее не спешил, закусил фильтр зубами и слегка повернул голову влево. Теперь Маша могла созерцать его мужественный, будто высеченный из гранита профиль.

— Меня послал этот… Каймаченко, — ответила девушка. — Они меня запугали.

Про денежное вознаграждение она решила не говорить.

— Ничего, теперь мы отвезем вас в Москву, все будет в порядке.

Подоспела Зоя Васильевна, профессионально расспросила, что произошло.

— Да, шоковых впечатлений вам следует избегать, — сказала она. — Это моя вина, следовало подготовить эту встречу.

Лихорадочно блестевшие глаза Лисы встретились с горящим взглядом Кедра, и будто разряд электричества пробежал между ними. Молодость повторялась.

— Как освобожусь, позвоню, — тихо сказал Кедр. Лиса кивнула.

Через несколько минут Ходаков, Фокин и Клевец вышли на улицу. С ними следовали Карданов и Маша Смулева. Почти все выполнили свои задания. Маша нашла Макса, Фокин и Клевец нашли Машу, Ходаков помог им это сделать. Правда, сам Макс не знал, какое у него задание и выполнил ли он его. Впрочем, переговорив с Вампиром в рентгенкабинете, он мог считать, что тоже оправдал возложенные на него надежды. По крайней мере, частично.

Все были возбуждены, и никого из них не волновала красота окружающего загородного ландшафта, которому истинный любитель осени мог бы посвятить целую поэму. Одетые в золото и багрянец деревья, соприкасающиеся на горизонте земля и небесный купол, широкий бескрайний простор с левой стороны трассы и, главное, запах. Запах свежести и обновления природы.

На минуту они остановились на ступеньках, стоя в ряд, как будто собирались сфотографироваться. И их можно было хорошо рассмотреть.

В «Кондоре» Шашков резко опустил бинокль.

— Черт возьми! — на выдохе произнес Дмитрий, не отрывая глаз от окуляров. — Откуда он здесь взялся?

— Кто «откуда»? — удивленно спросил Сова. — Карданов?

— Карданов, понятно, откуда! — раздраженно буркнул Шашков. — А вон тот, что справа, — это Фокин.

— Тот самый? Который чуть Петра Георгиевича не угрохал?

— Да.

В «Кондоре» наступила тишина. Все трое знали, какое решение принято в отношении Фокина. Такое же, как в отношении Карданова. И раз оба приговоренных оказались вместе, следовало воспользоваться удобным случаем.

— Они здоровые лоси, и один, и второй с ним, — ни к кому не обращаясь, сказал Чибис. — И, видать, ушлые, в Конторе других не держат.

— А Карданов разве подарок? — спросил Сова. — Он тоже многих положил. А у меня уже сил нет, нога затекла — наступить не могу.

— Их слишком много! Четверо здоровых против троих раненых! Почему нам не прислали подкрепления? — возмущался Чибис.

Шашков молчал. В конечном счете решение зависело от него. Но проявлять активность никому не хотелось, в том числе и ему самому.

— Так что делать будем? — опасливо спросил Чибис.

— Пока ничего. Понаблюдаем.

Четверо мужчин и женщина спустились по ступенькам.

— Какой замечательный воздух! — Макс глубоко дышал и не мог надышаться.

— Ты поедешь со мной в Москву, Максик? — ласково спросила Маша.

— Конечно, дорогая!

Каймаченко оказался прав. То, чего не могли сделать боевые бригады «Консорциума», оказалось по силам стройной хрупкой женщине. Карданов нежно взял ее под руку, прижал локоток к телу.

Его спутники были настроены более прозаично.

— Смотри, что это за тачки? — Фокин толкнул Клевца, показывая на стоящие в отдалении «Кондор» и «Мерседес». За тонированными стеклами угадывались мужские силуэты.

— Хрен его знает! — пожал плечами тот. — Нам-то что? Никто не знает о нашем приезде.