Антикиллер - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 27

Ашот отставил чашку.

– А будет ли нам лучше? Если этот с бомбами придет... Он всех повысылает! И границы закроет!

– Э-э-э, – презрительно протянул Эльхан. – Что нам так далеко смотреть! Если придет... А если нет? Это дело далекое. А мы говорим о деле близком!

– Нужен специалист отличный. И не из наших, и не из ваших...

– Очень правильно. Найдем такого. Сейчас смелых парней много.

Эльхан продолжал рассматривать сотрапезника, и тот наконец прямо взглянул ему в глаза. Оба улыбнулись.

– Надо это не здесь делать. Надо там делать. В Тиходонске!

– Хоп, – сказал Ашот.

– Тогда давай выпьем! – Эльхан поднял предупредительно наполненную обслугой рюмку.

– За успех!

– За успех!

Коротко звякнул хрусталь.

У человека, который прибыл фирменным поездом «Тихий Дон» из Москвы, заградительные группы не проверяли ни документов, ни багажа, потому что он не вызывал никаких подозрений. Хороший Темно-синий костюм, светло-голубая сорочка, галстук в цвет костюма, аккуратная прическа и властные манеры – он был похож на высокопоставленного комсомольского аппаратчика без выраженных возрастных признаков. С одинаковым успехом ему можно было дать и двадцать семь лет и сорок два, хотя много повидавшие глаза склоняли к верхней границе оценки.

Проверок он не боялся: документы находились в полном порядке, а в багаже не было ничего лишнего. Собственно, весь багаж состоял из небольшого дорожного чемоданчика с замысловатым бронзовым замочком.

Когда-то он купил его в Австрии и впоследствии ездил на соревнования только с ним, вроде как с талисманом, приносящим удачу.

Человек был известным несколько лет назад спортсменом, заслуженным мастером спорта по пулевой стрельбе из винтовки. Он работал почти во всех видах. Выполнял упражнение «МВ-9», требующее крайнего напряжения и сосредоточенности, – из положения лежа следовало выстрелить шестьдесят раз и на пятидесяти метрах уложить пули в сантиметровый кружок «десятки», все остальные попадания считались потерями, так как отбрасывали от рекорда. У него обычно получалось две потери, когда пули уходили в «девятку», на тренировках иногда удавалось выбивать шестьсот очков, но на соревнованиях добиться этого он не мог.

Он стрелял по «бегущему кабану», когда все решала скорость: прицеливания, выстрела, перезарядки, умение определять и выдерживать упреждение, хладнокровие и точный расчет.

Стрелял из снайперской винтовки, где очень важно посадить кружок мишени на острие пенька прицела и, удерживая цель между горизонтальными рисками, добиться равномерного теневого кольца в окуляре.

Он стрелял на тренировках и соревнованиях, на соревнованиях и тренировках, на сборах и во время каникул. Он любил стрелять и сжег сотни тысяч патронов с удовольствием, а не для того, чтобы исполнить изнурительную обязанность. Потому и результаты были стабильно высокими, а прозвище приклеилось выразительное: Мастер.

Международный класс спортсмена обеспечивал достойное существование, поездки за границу, что в те времена очень многое значило, высокий социальный статус. Но времена менялись. Денежное содержание отставало от стоимости жизни, за границу стали ездить все кому не лень, престижность спорта растаяла, как дымок «мерседесов», за руль которых сели ушедшие в рэкет спортсмены.

В первую волну переквалифицировавшихся, ветеранов вошли в основном "силовики – штангисты, боксеры, борцы. В начале новой криминальной эры мускулы и техника единоборства еще обеспечивали достижение необходимых целей.

Носила ничего не значит против специфических инструментов, в основе действия которых лежит принцип быстрого расширения пороховых газов. А таких инструментов в криминальном обороте становилось все больше и больше. Значит, рано или поздно должна была появиться потребность в людях, умеющих виртуозно пользоваться оружием.

Первый заказ Мастер получил в июле девяносто первого. Толстый Хамай насолил многим, но отгородился от всех обиженных и недовольных столь плотной стеной мускулистых телохранителей, что достать его было невозможно. Во всяком случае, сам он считал именно так.

Но ошибался. Маленькая свинцовая пулька калибра 5,6 миллиметра попала ему прямо в рот, когда он пил чай на веранде своей дачи. Выстрела никто не слышал, и окружающие думали, что он подавился печеньем, или в мозгу лопнул сосуд. В таком заблуждении они пребывали до приезда «скорой». К этому времени никаких следов пребывания на чердаке соседней дачи посторонних лиц уже не осталось.

Мастер не был ни чувствительным, ни сентиментальным, поэтому никаких мучений или угрызений совести не испытал. К тому же Хамай – отпетый мерзавец, и то, что он отправился на тот свет, принесло облегчение многим.

Потом поступали еще заказы. Все они касались опасных и нехороших людей, потому что разделаться с обычным гражданином не представляло никакого труда и без высокооплачиваемого снайпера.

Мастер работал с условием: точная информация о местонахождении цели, доставка инструмента к точке прицеливания, обеспечение прикрытия стрелка лежит на заказчике. Сам он появлялся налегке, в свободной одежде и тонких нитяных – чтобы пропускали воздух – перчатках. Совместив местонахождение пули и объекта цели, он так же налегке уходил к ожидающей его машине.

Он считал, что таким образом сводит риск к минимуму, но столкнулся с непредвиденной проблемой. Работая с лестничной площадки пятого этажа по движущейся от автомобиля к подъезду цели, он допустил промах. Инструмент был десятизарядный – охотничий вариант карабина СКС, поэтому он немедленно повторил выстрел, но с прежним результатом. Такого не могло быть, точнее, могло, но лишь в одном случае: если сбит прицел. Цель, почуяв неладное, побежала. Мастер положил карабин на подоконник и открыл беглый огонь, будто выполнял упражнение «бегущий кабан». По следам рикошетов он вносил корректировки в стрельбу и восьмым выстрелом поразил цель.

Излишний шум и задержка во времени затруднили отход, а карабин вынести вообще не успели. Но главное не в этом, на следующий день газеты сообщили о бойне во дворе жилого дома: оказывается, кроме цели рикошетирующими пулями были ранены три человека.

Заказчик остался не вполне доволен. Впрочем, если бы он не достал все-таки объект заказа, то, возможно, отправился на тот свет вместо него. Мудрая предосторожность: иначе он мог раскрыть клану заказанного, кто сделал заказ...

Установить причину происшедшего сбоя по причине утраты карабина не удалось, но он был уверен: доставлявший его олух не соблюдал правил обращения с точными инструментами и ударил оружие о стену, а может, бросил на пол. Из случившегося следовало сделать выводы. И он их сделал.

Теперь он работал со своей командой. Три человека, завязанные на общий результат. Посторонние, в том числе и заказчик, не могли проникнуть во внутреннюю «кухню» бригады. Они лишь Давали исходные данные, оставляли деньги – и все.

В такой организации работы имелся свой риск. «Знают двое – знает свинья», – говаривал опытный киногестаповец папаша Мюллер. Наличие нескольких полностью осведомленных человек повышало уязвимость исполнителя. И хотя Мастер хорошо платил, он знал – это лишь относительная гарантия безопасности.

Бизнес, которым он занимался, вообще представлял значительную опасность. Конечно, друзей и родственников больше интересует, кто отдал приказ, а не кто нажал на спуск. Но встречаются щепетильные в подобных вопросах субъекты. Чеченцам, например, обязательно надо отомстить тому, кто непосредственно пролил родную кровь.

Опасность исходит и со стороны заказчика. Есть соблазн обрубить канал, по которому может уйти вредная информация. Поэтому приходилось страховаться. Все переговоры велись через людей, которым Мастер безусловно доверял. Он регулярно менял адреса, имел телохранителей, проверялся даже на обычных повседневных маршрутах, успокаивал себя мыслью, что в специалисте его уровня заинтересованы все, кому приходится решать специфические вопросы устранения конкурентов. И понимал, что по большому счету все это ровным счетом ничего не значит.