Антикиллер - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 17

Иногда приводились только факты преступлений, но встречалась и полная раскладка: кто, когда, с кем, где, почему, как...

Для официального использования эти материалы не годились: суду нужны свидетели, потерпевшие, вещественные доказательства, заключения экспертов, а не обрывки разговоров, пересказ слышанной от кого-то истории, пьяные откровения либо даже наблюдения самого толкового и заслуживающего доверия агента.

Тщательно процеживая оперативную информацию, сыщики уголовного розыска или РУОПа могут выявить совпадающие сообщения и материализовать их в виде ножа с отпечатками пальцев, ограбленного, но не заявившего о том гражданина, свидетеля, наблюдавшего поножовщину с собственного балкона, то есть отыскать доказательства, предусмотренные законом. Тогда свидетеля и потерпевшего допросит, следователь, нож исследуют эксперты и перед судом предстанет не набор бессвязных и несистематизированных баек сомнительного происхождения, а столь любимые улики, позволяющие вынести приговор.

Однако в последнее время оперативные службы, следователи и суды захлестнуты таким валом неопровержимых свидетельств преступлений: трупами с признаками насильственной смерти, взломанными сейфами, ограбленными квартирами, бесконечными заявлениями о хулиганствах, изнасилованиях, избиениях, – что не успевают отрабатывать массив о ф и ц и а л ь н о й информации.

К тому же вызванное многими причинами и тщательно скрываемое от общественности явление, научно именуемое «снижением интереса к результатам служебной деятельности», а в повседневности называемое похуизмом исполнителей, приводит к укрытию явных фактов преступлений, незаконным отказам в возбуждении уголовных дел, опусканию «на тормозах» возбужденных, издевательски несоразмерным приговорам и другой подобной хреновне.

При таких обстоятельствах реализовывать оперативные материалы не имеет никакого смысла, так как надо быть полным идиотом, чтобы выудить из кучи агентурных сообщений и повесить себе на шею новое преступление, от которого может отказаться не только преступник, что привычно, но и потерпевший со свидетелями, что тоже становится привычным в последнее время.

Но в отличие от территориальных органов милиции, идущих вслед за совершенными преступлениями, РУОП работает «на опережение», поэтому Крылов всегда внимательно изучал и систематизировал оперативную информацию. К этому его приучил первый наставник – Игнат Филиппович Сизов по кличке Старик, который считал, что если не рыться целыми днями в навозе, то никогда не найдешь жемчужину.

Сейчас Крылов изучал оперативные дела еще и по специальной телефонограмме Управления ФСК: «Просьба использовать оперативные возможности СК РУОП для раскрытия убийства сотрудника Управления подполковника Галенкова и максимально полного установления всех обстоятельств совершенного преступления».

Что конкретно можно искать в папках с грифом «сов. секретно», исходя из этого запроса? Что выбирать из сотен машинописных страниц? На что обращать внимание в сообщениях «источников»? Телефонограмма не давала ответов на эти вопросы, их следовало додумать.

По делу уже были задержаны трое подозреваемых, и, в принципе, они даже признались. «В принципе», потому что признавая избиение неизвестного мужчины, они отрицали его убийство. Ничего удивительного: так бывает почти всегда. Признаются в малом, чтобы избежать ответственности за большее. Подобные ублюдочные полупризнания обычно трактуются судом как полные – если человека хотят осудить, либо как отсутствие признания вообще – когда нет желания выносить обвинительный приговор.

Поскольку в жизни ничего не делается просто так, Крылов размышлял: что заставило УФСК рассылать тревожные телефонограммы по делу, которое в принципе раскрыто? Безутешность от потери и желание покарать убийцу?

Но учреждениям обычно не свойственны эмоциональность и человеколюбие, Управление ФСК вряд ли является исключением из общего правила...

Значит, служебный интерес? Утеря «сов. секретных» документов, подозрение в предательстве, наличие косвенных данных об утечке важнейшей информации...

«... максимально полного установления всех обстоятельств совершенного преступления».

Да, точно... Утеряна папка со строгим грифом, или один листок с красной поперечной полосой, или дискета, магнитофонная кассета, любой другой носитель информации...

Но сообщений об обнаружении подобных предметов не попадалось. «...избивал продавца коммерческого ларька и грозил убить, при этом кричал, что работает на Итальянца...»

«...по слухам, исходящим из окружения Черномора, им дано задание на приобретение партии оружия, в том числе автоматов новейших систем...»

«... на углу Державинского и Красных Зорь нашел пистолет системы „браунинг“ в кобуре, но без обоймы, который предположительно хранит у своей тещи по адресу...»

Сведений, интересующих УФСК, в изучаемых Крыловым документах не было. Но одно сообщение он обвел красным карандашом.

«... Когда мы выпили с ней бутылочку водки, девушка стала жаловаться на жизнь и рассказала, что в мае этого года в ресторане „Сапфир“ познакомилась с парнем по прозвищу Бык, который под предлогом катания на машине привез ее на городское кладбище, где распивала спиртные напитки большая компания мужчин, предположительно гробокопателей; с ними была еще одна девушка, находившаяся в состоянии опьянения. Бык и еще несколько человек увели эту девушку за пределы помещения и отсутствовали больше часа. За это время к ней стали приставать оставшиеся четыре парня, требуя вступления в половую связь. Она отказывалась и сопротивлялась до тех пор, пока не вернулся Бык и ушедшие с ним люди, но девушки не было. Бык ударил ее по лицу и в грубой форме сказал, что ту девушку они убили и закопали в могилу и что если она не даст им всем, то ее тоже убьют и закопают. Ввиду безвыходного положения она была вынуждена выполнить требования Быка и его друзей. По условиям обстановки выявить установочные данные девушки не представилось возможным...»

Крылов задумался. Информация была практически непроверяемой. Нет данных предположительно убитой, нет данных свидетельницы. Отправная точка – Семка Бык, отпетая скотина. Все, о чем говорится, очень на него похоже. Как раз его стиль.

С другой стороны, никого могли не убивать и не закапывать – просто напугали рассказчицу, чтобы была сговорчивей. А ту, первую девушку, использовали и отпустили. Или она убежала. Или... Объяснений может быть много...

Но речь идет об убийстве! Причем совершенном с участием бригадира группировки Шамана Семена Плотникова по кличке Бык! Значит, надо заниматься...

Крылов наложил резолюцию: «т. Гусаров! Тщательно проверить. Доложить мне план мероприятий по реализации данного сообщения».

В это время тренькнул телефон внутренней связи.

– Можно к вам, Александр Семенович? – голос Королева казался возбужденным.

– Заходи.

Через минуту высокий с узким треугольным лицом оперативник вошел в кабинет.

– Звонит дежурный, – без предисловий начал он. – Пришла заявительница. Ну ладно, спускаюсь. Девушка, блондинка, симпатичная. Завожу в комнату приема: по какому вопросу? – Изнасиловали. – Это не к нам, надо в райотдел по территориальности. – Нет, там я уже была, направили к вам. – Странно, думаю. Ну, рассказывайте.

Королев расплылся в улыбке.

– И что вы думаете?

– Давай, Костя, не тяни кота за одно место.

– Она дает заявку на Семку Быка!

– На кого? – Крылову показалось, что он ослышался. Таких совпадений просто не бывает!

– На Семку Быка! – торжествующе повторил опер. – Достаю альбом с фотографиями, зову понятых – она его опознает!

– А свидетели? – кисло спросил начальник оперативного отдела.

– Парень с ней вместе пришел. Его Бык чуть насмерть не зашиб.

– А еще?

– Дежурная по этажу видела, как он ее в номер затаскивал. Официант слышал, как он потом хвастался. Да многие слышали.

– А показания они дадут?

Крылов был настроен скептически. Он не знал ни одного случая, чтобы нашлись охотники свидетельствовать против бригадира. Да и против рядового «быка» не идут. А если скажут в горячке – потом отказываются. Запуган народ, что сделаешь! Бандиты друг за друга горой стоят, а кто порядочного человека защитит? Может, сейчас, под шум нового Указа удастся его загнать в камеру? Да по кладбищу заодно покрутить?