Солнечные дни - Хардвик Элизабет - Страница 2

Макси нравился Френсис, который очень напоминал ей Майкла. С самой первой их встречи ей было легко общаться с ним. Он всячески демонстрировал свое дружелюбное отношение и спешил разрядить временами напряженную обстановку незамысловатой шуткой.

Женщины, как всегда, обменялись поцелуями, хотя Макси могла бы поспорить на что угодно, что мама Майкла не питает к ней нежных чувств. При каждой встрече Клементина просто излучала радушие, но, как казалось Макси, под ее лучезарными улыбками прятались настороженность и некоторая сдержанность.

Нужно быть справедливой, уговаривала себя Макси. Майкл — единственный сын Клементины, ее любимчик. Мама, несомненно, желает для него самой лучшей партии. Дело теперь за малым — доказать ей, что лучшей жены, чем Макси, для Майкла просто не сыскать.

— Какой сегодня чудесный день, правда? — с энтузиазмом воскликнул Френсис, наливая всем по рюмочке шерри. — Солнечно, птички поют. Так тепло, что можно было бы пообедать на террасе.

— О чем ты говоришь, дорогой? — Клементина поджала розовые губки. — Оставь, пожалуйста, свои деревенские замашки. К тому же у нас сегодня гости!

Все же гости, а не гость…

Только сейчас до Макси дошло, что в гостиной находились только родители Майкла. Где же Рикки и таинственные посетители?

Майкл заговорщически подмигнул матери и спросил:

— Мы видели машину Рикки. Где прячется от меня старшая сестренка?

— Опять полощешь мое имя, братишка? — резковатый голос Рикки ворвался в умиротворенную атмосферу зала.

Она вошла летящей походкой через дверь, ведущую в оранжерею.

— Вот уж не думал, что ты интересуешься флорой, — поддел сестру Майкл, когда она грациозно подошла расцеловаться с ним.

— Ты прав, малыш. Я предпочитаю любоваться цветами исключительно в виде изысканных букетов, которые мне доставляют по утрам, — не осталась в долгу Рикки.

Рикарда была почти точной копией мамы, унаследовав при этом высокий рост отца. Она уверенно и беззаботно шла по жизни, взирая на окружающих сверху вниз своими холодными голубыми глазами.

Ее короткое лазурное платье изощренного кроя выигрышно обрисовывало стройную фигуру и демонстрировало окружающим длинные, абсолютно безупречные ноги.

— Я просто показывала дом нашему гостю, — продолжала Рикки.

Так речь все же идет об одном госте? Тогда миссис Слейтер и ее, Макси, относит к этой категории? А она-то надеялась, что уже включена в разряд родственников или хотя бы друзей… Обидно…

Дверь в оранжерею вновь отворилась, и в комнате появился еще один человек.

Улыбка застыла на губах Макси. Птицы за окном перестали петь, муха, бьющаяся об стекло, зависла в полете, часы на камине остановились…

Холодные серые глаза смерили ее с ног до головы, вызвав дрожь озноба. На лице вошедшего мужчины не было ни тени удивления, как будто он знал заранее, что им предстоит встретиться этим вечером.

Ему было около тридцати, и он был гораздо выше Майкла. Элегантный покрой темного костюма не мог скрыть могучего тела под ним. Волосы мужчины были черны, как южная ночь, а глаза, бесстрастно взирающие на окружающих, излучали властность и напор. Длинноватый нос явно говорил о непреклонности характера и высокомерии, как и квадратный подбородок. Красиво очерченные губы, хотя и были слегка искривлены в усмешке, вовсе не обещали веселого нрава.

Максимилиана, которая надеялась, что больше никогда в жизни не увидит этого человека, не могла прийти в себя от удивления.

Что он здесь делает? Похоже, он приехал сюда с Рикардой. Та, как не могла не заметить Макси, смотрела на него, как кошка на сметану.

А впрочем, женщины всегда так смотрели на него. И разве не она сама совсем недавно млела от одного его взгляда, таяла от каждого прикосновения?

— Мистер Сазерленд, разрешите представить вам остальных членов нашей семьи, — предложил Френсис. — Мой сын Майкл и его невеста Макси.

Мужчина, не торопясь, подошел к ним.

— Ол. Рад с вами познакомиться.

— Очень приятно. Майкл.

Они с Майклом пожали друг другу руки. Макси неожиданно обнаружила, что перестала дышать, когда взор нового гостя обратился на нее. Она со страхом ждала того, что должно произойти. Признается ли он, что они знакомы, или поприветствует так, будто впервые видит?

— Здравствуйте, Макси, — хрипловато протянул мужчина и подошел ближе.

Макси смотрела на руку, протянутую ей, на длинные ухоженные пальцы с отшлифованными ногтями, которые подчеркивали ауру силы и уверенности, идущую от него. Как она сможет пожать ему руку, когда у нее не хватает смелости даже поднять на него глаза?

А он стоял перед ней с протянутой рукой, как будто предлагая перемирие. Словно это было возможно…

Опомнившись, Макси заставила себя на секунду вложить свою ладонь в руку Ола Сазерленда, но затем так поспешно выдернула, что он даже не успел пожать ее. Холодок пробежал по позвоночнику Макси. Даже такого мимолетного касания было достаточно, чтобы в который раз убедить ее, что от этого человека стоит держаться подальше.

Доложили, что обед уже подан, и вся компания отправилась в столовую.

Теперь ей придется есть, хотя у нее совершенно пропал аппетит. Как она сумеет сохранять спокойствие, сидя с ним за одним столом? Следует признать, однако, что он пока ничем не выдал того, что они знакомы. Макси не догадывалась, почему он решил утаить это, но знала точно, что и ей самой вовсе не хотелось бы обнародовать факт их знакомства.

В столовую она шла под руку с Френсисом. Хоть здесь ей повезло! Рикки составила пару с их гостем, чему была несказанно рада, а Майкл сопровождал маму.

Макси с Френсисом шли первыми, но она никак не могла забыть о мрачном человеке, идущем за ней следом. Она кожей ощущала, как его ледяной взгляд сверлит ей затылок… Такой знакомый ей взгляд… Он мог окатить холодом или зажечь огонь страсти…

Как неприятно все повернулось… Она с таким нетерпением ждала этих выходных, она так хотела остаться с Майклом наедине… Само присутствие господина Сазерленда в доме превратит эти несколько дней в кошмар!

Оказалось, что их места были напротив друг друга. Вот не повезло! С другой стороны, если бы он сидел с ней рядом, было бы еще хуже. Она хотела только одного — чтобы он сейчас же испарился из этой комнаты.

Макси исподтишка взглянула на Сазерленда. Он не сильно изменился с тех пор, как она видела его в последний раз. Год назад это было. Да, год назад. Вокруг его глаз и губ появилось несколько морщинок, а на висках проглядывала первая седина. К сожалению, это его нисколько не портило. Наоборот, даже придавало еще больше привлекательности.

— Макси, вам не нравится копченый лосось? Вы совсем ничего не едите.

Она чуть не поперхнулась от его слов. Краска залила ее щеки. Ей было неприятно внимание, которое он привлек к ней, сделав это, конечно же, намеренно. Чтобы понять это, было достаточно одного взгляда на саркастическое выражение его лица. Итак, он намерен повеселиться за ее счет?

Как же иначе? Сколько Макси себя помнила, она то и дело становилась объектом его изощренного юмора. С самого детства.

Она ответила ему с приторной улыбкой:

— Что вы, мистер Сазерленд, что может быть лучше копченой лососины?

И она несколько раз демонстративно ковырнула вилкой в своей тарелке.

— Зовите меня Ол, как и все остальные, — довольно сухо бросил он.

— Ол, у вас такое необычное имя, — кокетливо заметила Клементина.

— Да, — тут же подхватила Макси, намереваясь теперь поставить его на место. — Это, должно быть, уменьшительное от какого-то более длинного имени?

Сазерленд нахмурился, но при всем своем желании не смог оставить ее вопрос без ответа, так как все посмотрели на него.

— Олхеломес, — вполголоса проговорил он.

— Как, как? — с деланным удивлением переспросила Макси, игнорируя его предостерегающий взгляд. — Ну и имечко! Немудрено, что вы предпочитаете, чтобы все звали вас Олом.

— Макси, твои замечания не очень вежливы по отношению к нашему гостю, — поспешила выразить свое порицание Клементина.