Три дня до эфира - Ямалеева Гульназ Фарисовна - Страница 30

Тот при виде незнакомца насторожился, но, заметив его улыбку, тоже улыбнулся в ответ.

— Здорово, дедуля! — поприветствовал его Толстяк.

— Здравствуйте, — вежливо отозвался мужчина.

— Я тут к другу приехал, а дом найти не могу. Вроде тот, за углом, похож, но я не уверен. Когда мы сюда приезжали, сильно под этим делом были, — Павел щёлкнул себя по шее.

— Как фамилия друга?

— Семён… Подожди, дедуля. Сейчас… Как его, бишь! Семён Сергеев! Да, точно, Сергеев! Такой огромный, мордастый.

— Да тут все здоровые, мордастые! — махнул рукой старик. — А вот Семена Сергеева не знаю.

— А в том доме кто живёт? — Павел махнул рукой в сторону трехэтажного особняка.

— В том?

— Ага, за углом, такой кирпичный.

— Нет, там не знаю никого. Старые хозяева съехали год назад. Долго там никто не жил, потом продали. Но я никого там не видел. Приезжают какие-то машины, потом уезжают, а людей не видел.

— Жаль. Не найду, наверное, друга. Мы ведь с ним случайно познакомились, он меня к себе привёз. Встретил хорошо… А вот теперь найти его не могу.

— Бывает, — развёл руками старик и направился к дому.

— Спасибо, дедуль, извини, что побеспокоил, — бросил ему вслед Павел и вернулся к машине.

План к тому времени у него уже был. Он понял, что узнать имя владельца будет трудно, поэтому решил последить за особняком. Для этого он выехал за пределы посёлка, оставил машину в нескольких метрах от дома на пустыре и вернулся пешком. Место для наблюдения найти было сложно. Деревья и кусты стояли голые, вокруг ни души, улица пуста. Забор особняка был выше человеческого роста, двора не видно. Павел с безнадёжным видом посмотрел на дом напротив и усмехнулся шальной идее: попроситься у хозяев посидеть у окна и понаблюдать за соседями. Вот бы они удивились такому предложению! — подумал Пастухов и прошёл вдоль соседского дома.

Жители посёлка, по всей видимости, были людьми осторожными. Поэтому заборы выстроили на совесть, взобраться ни на один не было никакой возможности.

Шансы у любопытных были нулевые. Толстяк прошёл мимо соседских ворот и понял наконец, что счастье ему улыбнулось. Благодаря своей хрупкой комплекции Павел мог пролезть под воротами, поэтому он, недолго думая, лёг на живот и быстро пролез внутрь. Оказавшись по ту сторону, он внимательно огляделся. Казалось, никто не заметил его манёвра, поэтому Толстяк взобрался на крышу сарайчика и стал наблюдать.

Он хорошо видел крыльцо особняка. Некоторое время там никто не показывался. Потом из дома вышли двое мужчин, в одном из которых Павел узнал уже знакомого ему стрелка, второй был чуть ниже ростом и одет в чёрный плащ. На секунду Пастухову показалось, что он где-то видел этого человека, но, сколько он ни напрягал память, вспомнить никак не мог. Двое сели в машину и выехали за ворота. Третий, вышедший почти сразу вслед за ними, быстро закрыл ворота на висячий замок и вернулся в дом. По виду это был типичный охранник, и Павел был уверен, что мальчик находится в доме.

Павел понимал, что должен позвонить и доложить о своих наблюдениях, но включать мобильный телефон было неосторожно, поэтому он отложил доклад на более позднее время.

Толстяк видел все: и выбежавших из дома испуганных охранников, и проскользнувшего в дверь мальчика, он видел, как ребёнок метался в поисках выхода, как мальчик спрятался в мусорном бакс. Когда мусоровоз выехал за ворота, Павел быстро вылез из укрытия и направился к машине…

Через двадцать минут, когда его машина свернула на шоссе, раздался взрыв и объятая пламенем машина, несколько раз перевернувшись, свалилась в кювет.

Незнакомец затащил Сашу внутрь вагона, мальчик больно ударился коленкой об угол и громко завизжал.

— Тёс, молчи, — мужчина ткнул ребёнка в спину, — думал сбежать, да? А я тебя и поймал. Вот гадёныш! Сейчас узнаешь у меня, как воровать!

— Я ничего не воровал! — взмолился Саша.

— Ну да!

— Вы меня с кем-то спутали! Я сын кандидата Снегирёва…

— Чего-чего? — незнакомец от удивления ослабил руку и выпустил мальчика.

Почувствовав свободу, Саша сделал резкое движение в сторону, чьи-то руки скользнули по его лицу.

— Скворец, это ты?

Руки мужчины скользнули по голове ребёнка.

— Нет! Я не Скворец! — крикнул испуганный мальчик.

— А кто? Откуда взялся?

— Я… тут… — по его лицу потекли слезы.

— Ты что плачешь? Испугался, да?

— Вы кто?

— Я? Кучеров я, дядя Лева… Пацан мой бутылку стащил, я тебя с ним перепутал. Прости, пацан… Спутал я, ни черта не вижу. А с похмелья — так и слышу через пень-колоду. Ну и дела! — искренне удивился слепой. — Кому расскажешь — не поверят. Видно, и пальцы что-то отказывать стали…

Откуда-то из угла послышался шорох.

— Скворец, ты здесь? — Мужчина насторожённо поднял голову.

— Не крал я твою бутылку! Ты чего наговариваешь?

— Ax ты! — мужчина, назвавшийся дядей Левой, мгновенно вскочил и бросился по направлению звука. Через секунду он извлёк откуда-то щуплого мальчишку. — Вот ты где! А я тут обыскался!

— Отпусти! — заверещал ребёнок.

— А где пол-литра?

— Не знаю я! Может, ты её по дороге обронил!

— Вот ещё! — ответил дядя Лева, но видно было, что он засомневался. — Как я её обронить мог?

— А что! Вчера потерял нож? Потерял. А два дня назад…

— Да ладно, найду я тебе нож, чего ты!

— Ну и не надо тогда лапищи распускать. А то брошу тебя тут, помирай с голоду! — угрожающе произнёс мальчишка.

— Не сердись, — миролюбиво ответил дядя Лева и нащупал рукой притихшего рядом Сашу. — Видишь, у нас тут гость.

Саша весь сжался в комок. Мальчишка быстро метнулся в его сторону. Он с удивлением заглянул Саше в лицо и неожиданно спросил:

— Есть хочешь?

От неожиданности Саша на секунду растерялся, а потом утвердительно кивнул. Он уже часа два жутко хотел есть, и в ответ на вопрос мальчишки его желудок требовательно заурчал.

— Сейчас соображу! — мальчик шмыгнул куда-то в угол, пошуршал там несколько секунд, лязгнул чем-то металлическим и наконец вернулся к Саше и протянул ему консервную банку и чёрствый батон. — Ешь!

Ничего вкуснее Саша Снегирёв никогда не ел за свою жизнь. Мальчик жадно набросился на кильки в томате, заедая их хлебом.

— Вишь, как изголодался, — с довольным видом произнёс маленький хозяин.

— А ты! — он повернулся к дяде Леве. — Ещё небось его за шкирку хватанул?

— За что получилось, — оправдывался слепой.

— Я его знаю! — пояснил мальчишка. — Чуть что, за шкирку хватает. А хватка у него мёртвая, даром что калека!

— Ничего! — с набитым ртом ответил Саша и вытер губы рукавом.

— Наелся?

— Угу.

— У меня сегодня удачный день был, тётка зазевалась, вот я и хапанул пару банок.

— Украл, что ли? — спросил Саша.

— А кто ж нынче подарит! — совершенно резонно ответил мальчишка. — Будешь рот разевать — с голоду помрёшь. Тебя как звать-то?

— Саша.

— Это по документам, что ли?

— Да.

— А кличка какая?

Саша на секунду задумался и, улыбнувшись, ответил:

— Снегирь меня в школе называют. Моя фамилия Снегирёв, вот и кличка такая.

— А ты что, в школе учишься? — В голосе мальчишки прозвучала зависть.

— В пятом классе.

— В пятом? Вот это да!

— А ты не ходишь в школу?

— Не! Что ты! Мне вон старика кормить надо. Это ж отец мой родной.

— А тебя как зовут?

— По документам я — Василий, Васька, значит. А вот отец меня Скворцом называет. Видишь, как получается, ты — Снегирь, а я — Скворец.

Мужчина тихо засмеялся.

— Здорово! — сказал Саша.

— Будем знакомы! — Скворец протянул руку. Саша пожал руку новому другу и почувствовал, что у того лёгкая, почти невесомая ладонь.

— А тебе, Скворец, сколько лет?

— Не знаю! — махнул рукой мальчишка.

— Девять ему, — ответил отец.

— А мне уже десять, — с гордостью произнёс Саша и вздрогнул.

По крыше вагона что-то громко застучало. Мальчик испуганно посмотрел на потолок.