Джокер - Разумовский Феликс - Страница 45

— Как что? — справился с собой Забелин. — Играть! Но — тонко, без суеты. Важен не разум, а интуиция. Не голова, а сердце. Вот и вся премудрость…

Оставшись одна, Оксана зачем-то посмотрела на часы и нашла глазами свой балкон на фасаде гостиницы. «Такой лещ пропал. Жирный. Экологический. Икряной. Его теперь, наверное, мурры жрут. С теми, которые ещё хуже… Ну, пусть подавятся…»

Было без пяти минут девять.

«А ну как всё окажется розыгрышем, и сейчас позвонит мудель Пётр Петрович, и я выпущу кота и поеду на мотоцикле куда-нибудь на городскую помойку. В матированном забрале, задом наперёд и вниз головой. А вечером вернусь к себе в номер и съем этого леща. С костями и чешуёй… Ну?! Отсчёт пошёл…»

Минута.

Сорок пять секунд.

Тридцать.

Пятнадцать.

Ноль.

Телефон не зазвонил. Ни в девять ноль-ноль, ни в девять ноль пять, ни даже в половине десятого. Оксана стала подозревать, что Забелин и в особенности Марьяна отнюдь не шутили. И свинья, то есть Васечка, Петру Петровичу была подложена по полной программе.

«А некоторые ещё говорят, будто на периферии скучно служить…»

На мгновение ей захотелось подняться в краевский номер, забраться с Тихоном под одеяло и лежать неподвижно без эмоций и мыслей, наплевав на реальное с ирреальным.

Пока не явятся те, которые «ещё хуже».

«Вот только Тишеньку жалко. Он же меня защищать будет…»

Миг слабости не прошёл незамеченным высшими сферами. Оксана оглянулась и поняла, что ей был ниспослан ответ: узрела блаженного Никиту. Тот шёл мрачный, угрюмый, лишённый обычного благолепия, — сизый нос, в сумке позванивает бутылочное стекло…

— Ты вот что, желанная. И не думай, — начал он, даже не поздоровавшись. — В эту свою отель ни ногой! Это я тебе как ветеран рум-сервиса говорю. Ни ногой! Всё там, — он указал на гостиницу, — теперь проклято для тебя. Кой-кто постарался…

— Спасибо, Никита, — кивнула Варенцова. — Я вообще-то в курсе. В общем и целом. Мне эти ваши, —  она замялась, не зная, как выразиться, — игроки с другого стола ещё вчера рассказали…

«Вот так, — констатировала она про себя. — Вчера вёлся разговор только про номер, сегодня про всю гостиницу. А завтра что, на Марс велят улетать?»

— Запомни, девка, для нас с тобой они не очень-то наши, — веско сказал Никита. — У нас своя компания, у них — своя. Та ещё шайка-лейка…

«Ага, — мысленно кивнула Оксана, — только вчера они меня приняли и защитили, а ты туманными намёками ограничился…»

— Ну в общем, раз ты знаешь, я пошёл, — поднял сумку Никита. — Поминали вчера с начальством друзей боевых… то ромом, то водкой…

— А вот скажи, уважаемый, — прищурилась Варенцова. — Твой-то в чём интерес? Чего ради ты мне помогаешь?

Она ждала новых рассуждений о козырях, шулерах и готовой ополчиться секьюрити, но услышала совершенно другое.

— Э, девонька, вот ты о чём… — как-то затуманился Никита, и голос его неожиданно дрогнул. — На дочку ты мою сильно машешь… Мамай, собака, взял её тогда в полон, недоглядел я, каюсь, недоглядел. А ты на неё — как сестра… Что, лещика-то моего так и не попробовала? Не горюй, ещё один есть, последний, так и быть, желанная, поделюсь.

С этими словами он достал крупного вяленого леща, примерился, крякнул и с лёгкостью фокусника разорвал рыбину надвое.

— На-кось, держи.

Лещ был поделен идеально, словно раскроен лазером. Зеркально-чистый срез проходил точно посередине хребта. В брюхе поблёскивала половинка икряного мешочка.

— Спасибо. — Уставшая удивляться Оксана благодарно приняла лакомство. — Большое.

Варенцова. «Ваши все там»

Потом она сидела на лавочке и прислушивалась то к сердцу, то к разуму, то к внутреннему голосу. Все они хором твердили одно: «Краев». И то правда, к кому ей теперь идти? Больше не к кому. Только вот куда?..

Сотовый механическим голосом объявлял аппарат вызываемого абонента выключенным или временно недоступным. Гостиница нынче справок не давала по причине проклятости. «Язык до Киева доведёт», — в конце концов решила Оксана и переступила порог маленького кафе.

Называлось оно уютно, вкусно и даже как-то доверчиво «Морошка». И румяные ягодки на вывеске были нарисованы с явным знанием дела.

Рыжая полненькая девушка, хозяйничавшая в кафе, показалась Оксане некоторым образом похожей на ту самую морошку, круглую добрую звёздочку на пути странника по болотам. Она удивительно быстро поставила перед Варенцовой кофе, да не какой-нибудь пахнущий нефтяными цистернами растворимый, а самый настоящий, ароматный, крепкий и животворный, от которого Оксана ощутила весёлое и злое желание не просто выжить, но и «всем показать».

Тихон, разбуженный запахами съестного, высунул рыжую морду из рюкзачка, и Светочка восхитилась:

— Ой, это кто там у вас, котик? Можно, я сметанки ему принесу?..

Естественно, она знала, где дислоцировался поисковый отряд.

— Это вам по трассе надо идти. Как автозаправку минуете, сразу налево свернёте и дальше просёлком. Так и придёте. — И добавила, кладя рядом с кофейной чашечкой большую конфету от щедрот заведения: — Ваши все там.

Прозвучало это довольно загадочно. По крайней мере, допускало интересные толкования. Оксана хотела было спросить, что именно Светочка имела в виду, но прикусила язык.

От заправочной станции просматривался пещёрский указатель, свёрнутый уж не тем ли ночным таранным ударом, давшим название гостинице. Оксана сощурилась против солнца и поняла: сбылась мечта идиотки. Просёлок, куда направила её осведомлённая Светочка, оказался тот самый, который она всё собиралась обследовать на досуге.

Совпадение? Женская интуиция? Магические флюиды?..

Тихон завозился в мешке, требовательно мявкнул, ткнулся лбом в хозяйскую спину. Имей, дескать, совесть, выпусти по делам!

— Давай, малыш, беги.

Оксана расстегнула молнию, проводила взглядом кота, исчезнувшего в высокой траве за домиком АЗС, и присела на заботливо установленную кем-то лавочку. Солнце проливалось наземь нежарким, удивительно приятным теплом, от которого Оксану начато даже чуть-чуть клонить в сон. Она прикрыла глаза и попробовала представить, что уже переехала в Пещёрку жить насовсем, что сидит у себя на участке, принимая заслуженный роздых после всяких утренних дел. Накормлены гуси, уложено подходить в корзинку хлебное тесто, вымыт и выгулян проказник Васечка-младший. Сейчас она чуток отдохнёт, а потом сварит вкусного кофе и отнесёт уткнувшемуся в компьютер Олегу…

Вернувшийся Тишка вспрыгнул на колени и начал топтаться, щекоча пушистым хвостом Оксанину шею. Варенцова тряхнула головой, поднялась, водворила кота в рюкзачок и средним шагом двинулась дальше.

Карты пещёрских окрестностей у неё под рукой не имелось, да и Бог-то с ней, с картой: просёлок там всё равно не значился, Оксана уже проверяла. Что поделаешь, из наших общедоступных карт заслуживают доверия только те, что сделаны для спортивного ориентирования. Остальные составлены по принципу «пойдёшь — не вернёшься». На них асфальтированными числятся дороги, куда асфальт завезут хорошо если при следующем президенте, если у него там будет дача. Зато вместо одного-единственного тракта, обозначенного в лесу, можно запросто обнаружить штук шесть. Кому-то явно лень было откорректировать продукцию выпуска тридцать седьмого года, когда карта должна была не столько помогать рыболову и грибнику, сколько вводить в заблуждение вражеского агента, буде он начнёт по ней ориентироваться.

В этом смысле красиво оформленный атлас Пещёрского края пребывал вне конкуренции. Оксана в первый же день купила его в ларьке и пролистала во время обеденного перерыва. В нём было под сотню страниц, неотличимых одна от другой, — сплошь голубые штрихи с далеко не повсюду проставленной глубиной. О существовании деревни Глуховки, куда волокла свои корзины престарелая Ерофеевна, создатели атласа вовсе не подозревали. Мало того, напрочь отсутствовал и подробный план самого районного центра. Так, пятнышко два на два сантиметра на узеньком зелёном язычке посреди заштрихованного пространства. Да и его умудрились засунуть в стык страниц, проклеенных по торцу.