Из химических приключений Шерлока Холмса - Казаков Борис Игнатьевич - Страница 39

Холмс отобрал по десятку ребер старой и новой резины, завернул их по раздельности в газету. Потом мы зашли в отделение, где производилась окраска крышек. Холмс попросил дать ему две баночки с готовой краской, с нитролаком и — отдельно — алюминиевой пудры. В нашей комнате Холмс взял кисточку и покрыл некоторые резиновые ребра принесенной с собой алюминиевой краской и положил их сушиться на окно, подстелив под них газету.

Заглянул к нам Чарльз Хетчисон и осведомился, не может ли быть чем полезен. Холмс попросил проводить нас в травильное отделение. Не очень-то приятное оно произвело на нас впечатление. Накрепко захваченные листы опускались рабочим в ванну с серной кислотой. Поверхность листа очищалась, и листы переносились в ванну с водой для отмывки, после чего сушились и отправлялись в цехи переработки. Нестерпимо едкий воздух с трудом позволял нам дышать. Я был рад, когда мы выбрались из этого помещения. Рядом располагалось оцинковальное отделение, и хотя там тоже была не очень благоприятная атмосфера, но после травилки она показалась нам чуть ли не садовой.

Здесь мы увидели, как в большие ванны с раствором цинкового купороса опускают на подвесках те самые злополучные крышки снарядных ящиков, протравленные и обезжиренные. Из ванны они поднимались уже покрытые цинком и, после промывки и сушки, отправлялись на окраску и на комплектацию, где мы их уже видели.

— Это здесь протравливают те листы, что идут вместо «колдовской стали»? Вы упоминали, что с ними не всегда благополучно из-за того, что происходят разрывы при обработке на штампах?

Чарльз Хетчисон подтвердил это. Холмс сказал, что ему не хочется возвращаться в травилку еще раз, но не может ли Хетчисон дать указание, чтобы листа три после травления и промывки выложили бы во дворе, не пуская их в дело. Хетчисон посмотрел на него с удивлением, однако тут же отдал распоряжение, и через-короткое время рабочие вынесли три промытых и обсушенных листа и на деревянных подложках расположили их перед входом. Холмс поблагодарил за проделанную работу и попросил, чтобы эти листы никто не трогал и в дело не употреблял.

— Время обеденное, джентльмены, — сказал сэр Чарльз, — если вы не торопитесь, то я прикажу доставить вам обед.

— У вас здесь своя столовая?

— Да, сэр, и очень неплохая. Мы предпочитаем хорошо кормить своих рабочих, полагая, что от этого только выигрываем. Вам я прикажу срочно приготовить отдельно.

— Ну зачем же, сэр Чарльз, давайте вместе пройдем и посидим за обедом в столовой. Кстати и перекинемся несколькими словами.

— Как вам будет угодно.

Мы пришли в большую столовую, в которую заходили работники и работницы. Проследовали к отдельному столику в углу. Хетчисон тут же сказал что-то подошедшему к нему повару, и через самое короткое время перед нами стоял великолепный бифштекс.

— Сэр Чарльз, — обратился Холмс, — серная кислота, которая у вас в травильных ваннах, определенно разведенная. В таком виде она и поступает на завод?

— Нет, конечно, мистер Холмс, это было бы чересчур накладно. У нас отдельно располагается большая емкость для приема кислоты концентрированной. Туда подведена ветка от железной дороги. Мы закупаем целую цистерну, из которой сливаем к себе. Из приемной емкости по мере потребности подвозим на завод нужное количество и на месте уже разводим до нужной концентрации.

— Кто это производит?

— Сам травильщик по имеющейся него прописи. Емкость у нас в кирпичной кладке. Правда, сейчас мы подумываем о ремонте, так как эта кладка в значительной мере обветшала.

В это время большая группа рабочих вошла в столовую и уселась за столы. Вели себя они довольно шумно. Холмс присмотрелся к ним и спросил Хетчисона, что это за люди.

— Это строители, сезонные рабочие, в постоянном штате нашего завода не состоящие. Их работа — постройка корпуса под новый цех. Народ малодисциплинированный, грубый и вечно чем-нибудь недовольный. Вот сейчас вбили себе в голову, что повар кормит их вчерашним мясом, пережаривает остатки.

Холмс улыбнулся.

— Вы уверены, что это не так?

— Вполне уверен, снабжение нашей столовой недостойно критики. Вы сами в этом убеждаетесь. А это — крикуны, из которых некоторые уже под хмельком. К сожалению, воспрепятствовать этому нелегко, ибо работа у них на ветру и при низкой температуре.

— Что, они отлучаются от рабочего места?

— Нет, этого мы не замечаем, но для них не существует проблем по добыче выпивки. На заводе проходят большие объемы спирта, которые используют как растворитель красок.

— Спирт этиловый? Ведь можно растворять и древесным.

— Без сомнения, можно, и ничуть не хуже. Однако мы просто не допускаем древесный спирт на завод. Гарантии от того, что кто-нибудь его не хлебнет, у нас нет никакой. Объяснения и предупреждения о его ядовитости не помогут: нам просто не поверят. А после того, что случилось с грузчиками на Темзе, насосавшимися древесного спирта, мы решили твердо, что риску себя подвергать не будем. Разница в стоимости невелика, а для своего спокойствия стоит ею пренебречь.

— Вы рассудили очень верно, — сказал Холмс, — если спирта у вас так много, то не откажите в любезности прислать нам как-нибудь литра два.

Пообедав, мы пошли к себе, а Чарльз Хетчисон покинул нас, сказав, что спирт немедленно будет нам доставлен. Его действительно быстро принесли, и я заинтересованно смотрел, пытаясь угадать, зачем он понадобился Холмсу. Он же налил в большое блюдце спирта и стал вымачивать в нем некоторые из оставшихся резиновых ребер. Высохли они у него очень быстро после этой процедуры, и он покрасил их алюминиевой краской, как делал раньше. Выставив эти ребра на свет, Холмс предложил пройтись по заводскому двору. Остановились возле рабочего, который газовой горелкой проводил какие-то сварочные работы. Холмс спросил у него что-то, и тот кивнул головой, повернув кран горелки, от чего пламя ее расширилось. Заметив проходившего мимо мастера отделения, Холмс обратился ко мне:

— Ватсон, пройдите, пожалуйста, к нам и передайте этим рабочим те листы стали, что взяты нами со склада.

Когда мы вернулись, Холмс сказал, чтобы листы эти поставили перед сварщиком. Тот покрутил свою горелку, после чего прошелся пламенем по обеим сторонам каждого листа. Дав листам остынуть, Холмс попросил отнести их в травильное отделение. Там их закрепили и пустили в ванну с серной кислотой. После их отмывки Холмс попросил два листа подвесить в ванне оцинкования. Когда по прошествии некоторого времени их оттуда вытащили, они оказались покрытыми чистым и ровным цинковым слоем. Изумленный мастер спросил Холмса, не «колдовская» ли это сталь?

— Совершенно верно, — весело ответил Холмс, — не откажите в любезности распорядиться, чтобы листы эти, отнесли обратно к нам.

Весть об этом эксперименте, видимо, быстро разнеслась по заводу, и вскоре Чарльз Хетчисон уже был у нас:

— Вы, кажется, сотворили чудо, мистер Холмс? Дайте-ка я взгляну на эти листы. Великолепно! А почему не все листы оцинковали?

— Я оставил их обработанными, но не покрытыми, чтобы вы имели возможность проверить, как они воспринимают окраску.

— У меня нет слов, мистер Холмс! Я сейчас же распоряжусь отнести их в малярное отделение и сам прослежу за окраской.

Когда он ушел, то Холмс обратился ко мне:

— Вот, Ватсон, наш первый и пока единственный успех.

— Это верно, Холмс, — сказал я, — но, как я понимаю, это не преступник, которого вы ищете, Это просто — некоторое отвлечение, сделанное вами по пути. И я до сего времени не уясню себе, как вам удалось так быстро разрешить вопрос, который казался неодолимым химикам и технологам завода.

— Об этом после, я объясню сущность, она проста, для ее выявления не хватало простой наблюдательности.

Вернулся Чарльз Хетчисон с двумя рабочими, которые принесли окрашенные листы. Глаза его сияли:

— Очень хорошо, сэр Холмс! Окраска легла самым превосходным образом. Мы уже думали избавиться от «колдовской стали», а благодаря вам она пойдет в дело и мы не понесем от нее убытков.