Ультиматум губернатору Петербурга - Константинов Андрей Дмитриевич - Страница 25

Прапор так легко, как Козуля-покойничек, не пьянел и, потихоньку выспрашивая, кое-что вытянул. И запомнил на всякий случай. Туповат был Ваня Колесник, но в практических вопросах сметки и хитрости ему хватало.

Теперь та информация, которую выплеснул в пьяной болтовне собутыльник, вела Ваньку к цели. К деньгам, к той жизни, где нет нужды ходить на гребаную службу. Где будет много вкусной жратвы, хорошей водки и баб. Много смачных упругих задниц и больших грудей. Как у той суки… на лесном кордоне… а-а-а…

Ванька понял, что улыбается, спохватился — не хер, бля, внимание к себе привлекать. И так в этих очечках на интеллигента похож. Он вернулся к мыслям о том, как все-таки добраться до Дуче. Знал-то он не так и много: только то, на какой улице расположена контора Семена, да еще что у него крутой темно-синий «форд-скорпио» с приметной, в виде фигурки Мэрилин Монро, игрушкой на торпеде. Эта Монро Ваньке нравилась — смачная телка. Его мысли опять потекли в привычном направлении.

Замечтавшись, он едва не проехал станцию «Горьковская». Но не проехал — дьявол вел своего слугу к цели. Убийца в безобидных очках шел среди ни о чем не подозревающих людей к новой крови. Светило нежаркое октябрьское солнце, ветерок шуршал оборванной листвой, и питерцы наслаждались последним теплом. Зверь внешне ничем не отличался от человека.

Сергей Павлович Коротков, депутат ЗАКСа Санкт-Петербурга и негласный руководитель целого ряда весьма неслабых коммерческих структур, принимал гостя из столицы. Известный политический комментатор (еще более известный интриган) приехал всего на несколько часов. К предстоящим шестого декабря выборам в ЗАКС Москва относилась с большим вниманием. Эмиссары всех главных политпаханов и политпроституток зачастили в Питер. Всем хотелось оторвать кусок от пирога власти. Но гость Палыча приехал с особой целью.

Импозантный и холеный на экране, обозреватель без грима оказался невзрачным мужиком с нездоровой серой кожей. С Сергеем Палычем они встретились как старые друзья — обнялись. После этого спец, сопровождавший москвича, быстро обследовал помещение небольшим рогатым приборчиком. Зеленоватый дисплей ни разу не мигнул, и спец показал глазами: чисто. Сергей Палыч скептически хмыкнул, а гость невозмутимо сказал:

— Извини, Серега… береженого, как говорится… Разговор-то серьезный, а времена крутые.

— Ну что ты! Твое право… Хотя я вот тебя не проверяю. Завтракать будешь?

— Спасибо, с удовольствием.

Пока официант, немолодой и неловкий, колдовал в кабинете, говорили о погоде. Халдей возился долго, и гость выразительно посмотрел на хозяина. Времени у него было в обрез. Он и не подозревал, что официант на самом деле — один из людей Штирлица, специалист по радио и электронному контролю, окончивший в свое время Ленинградскую спецшколу КГБ. Под униформой официанта была спрятана аппаратура для обнаружения жучков. Он завершил сервировку стола и сказал:

— Приятного аппетита.

Это означало, что гость чист, можно разговаривать о делах.

— Твой план в целом одобрили, — сказал москвич, намазывая вологодское масло на ломтик черного хлеба. Обозреватель немалую часть жизни провел в забугорье и во всем ориентировался на Запад. А вот продукты предпочитал российские. За спиной над ним посмеивались: ишь ты, русофил!

— Я не сомневался.

— В целом… есть еще и масса замечаний. Кстати, тебе велели передать, что денег не дадут. Крутись сам.

— Он что — охренел? Он представляет масштаб расходов?

Гость не ответил.

— Женя, в чем дело? — сказал Коротков. — Мы договаривались о поддержке… дело общее делаем.

— Ладно, не плачь. Он считает, что для тебя и так многое сделано. Понедельника ты просил заменить? Сделали. Ты думаешь, это все просто? Начальник ГУВД — не хер собачий.

— А что мне с вашей замены? Понедельник был, конечно, тот еще конь… ему бы гаупвахтой заведовать… А кого поставили? Власьева! Он мне на хер не нужен. Я же просил…

— Та кандидатура не прошла, — отвечал гость с набитым ртом.

— Тогда в чем ваша помощь? Лучше бы остался Понедельник. Тоже самое с конторой — Черкасов в Москве. А на его месте Егорьев. То же яйцо, вид с боку. У меня складывается впечатление, что меня просто не услышали.

— Не горячись, Сережа. Тебя услышали… Да, замена руководства силовых оказалась неудачной. Но сама идея дестабилизации обстановки в городе нашла поддержку. Твой план одобрен… В любом случае смена руководителей в русле наших идей. Это всегда создает некоторый разброд в службах, перестановки, интриги… Чем больше тасуют колоду, тем меньше порядка. Ты сам это понимаешь… Хаос, неуверенность, разброд — это все козыри. Вон как в 93-м мы смачно по ГБ вдолбили. Им до сих пор в полной мере не восстановиться.

— Вдолбили! Да не добили… Они и сейчас главный камень преткновения. — Коротков раздраженно швырнул на стол вилку. — Короче… в свете всех ваших недоработок я хочу внести дополнительные коррективы в план по… по оптимизации обстановки накануне выборов.

— По оптимизации? Хороший оборот, удачный, — гость одобрительно улыбнулся. — Слушаю внимательно.

Сергей Палыч извлек сигару. Еще не пили кофе и время для сигары не настало, но Коротков был в образе. То предложение, которое ему предстояло сейчас сделать, могло оказаться ключевым. Как говорили раньше — историческим.

— Осталось полтора месяца, — начал Сергей Палыч. — Херня, в сущности. Все те меры, что предложены, остаются в силе. Провокации, компромат, усиливающийся по мере приближения к выборам Это хорошо, но… традиционно. Не хватает изюминки.

— Я тоже думал об этом, — сказал гость.

— Так вот… Есть идея.

— Ну, не тяни кота за хвост, Сережа, рожай.

Мягкий голубоватый дымок сигары плыл по роскошно отделанному кабинету клуба «Золотой миллиард». Коротков тянул время. Ему самому было страшно. Еще двадцать минут назад он был уверен в том, что идея стопроцентно выигрышная. Сейчас он сомневался. А, блядь, была не была!

— Есть идея. Нужно громкое — по-настоящему громкое — дело. Такое, чтобы всем стала очевидна беспомощность власти. И, безусловно, оставляющее красно-коричневый след.

— Так идея-то в чем? — телеобозреватель почувствовал волнение собеседника. Он был заинтригован. Коротков решился:

— Это должно быть шокирующее преступление. Циничное, если хочешь… безжалостное… знаковое.

Гость молчал. Видимо, он что-то прикидывал в уме. Его способности к анализу были невысоки, никак не соответствовали имиджу. Сергей Палыч это знал и потому ждал вопроса терпеливо.

— Ну и?… — сказал, наконец, гость.

— Вот, — депутат Законодательного Собрания вытащил из кармана и положил на пепельницу фотографию. Форматом десять-на-тринадцать. Слегка дальнозоркий наемник телеэфира не сразу узнал известное всей стране лицо. Он ошеломленно рассматривал фотографию. Через пять секунд Палыч взял ее и убрал обратно в карман.

— Ты что, с ума сошел? — сказал гость.

— Нет, — ответил хозяин и выпустил облачко дыма.

Сигара Сергея Павловича Короткова пахла порохом.

Стрелка с Птицей была забита на 10:30. Перед тем как ехать, Семен Ефимович позвонил Финту и убедился, что все готово. Снова напомнил про премию. Финт сказал: Все о'кей. Сделаем как надо… — Ну-ну, Гена, поглядим. Помни: головой отвечаешь.

Терминатор надел плащ, сунул в карман швейцарский «Зиг-Зауэр» калибром семь шестьдесят пять. По габаритам пистолет был очень близок к ПМ, но почти вдвое легче. Дуче выкурил сигарету. Он был почти спокоен, хотя от встречи с Птицей зависело очень многое. Если не все. Дуче осмотрел кабинет. Возможно, он никогда сюда уже не вернется. Да, весьма возможно…

Он прошел через приемную, не сказав ни слова. Удивленная секретарша крикнула вслед:

— Семен Ефимович, а когда вы вернетесь? Он просто не услышал. Вышел, закрыл за собой дверь и не спеша, помахивая дипломатом, спустился по лестнице. Кивнул охраннику и вышел на улицу. Он почти не хромал.