Судья (Адвокат-2) - Константинов Андрей Дмитриевич - Страница 15

— Оставь себе, считай, что заработал… За честность — спасибо, а цветы я буду поливать.

Выдрин помолчал, кивнул головой и осторожно спросил:

— Как насчет вчерашнего разговора? Я про работу.

Сергей досадливо сморщился:

— Сашок, ты сам не понимаешь, о чем просишь… Это такая грязь.

Выдрин деликатно, но твердо перебил его:

— А ты, Сергей, видимо, считаешь, что так я — в белом фраке? Где сейчас не грязь? Везде одно и то же… Но хоть чем-то заниматься нужно? Куда податься? Я Андрея Обнорского просил меня к себе взять — у них ставок нет, газета еле концы с концами сводит… Челищев удивленно посмотрел на Сашка:

— Андрей? А при чем здесь газета? Он же на Ближнем Востоке переводчиком работал… Сашок присвистнул:

— Так ты не в курсе? Ну да, он же под псевдонимом пишет — Андрей Серегин. Читал, наверное, его бандитские эпопеи? Он в девяносто первом уволился и в журналисты подался… Сейчас криминальным отделом заведует…

— Постой, Серегин — это Обнорский? Я же читал его статьи… Ну, дела! А я его в последний раз в конце восьмидесятых… Или — в девяностом, он опять в свою Аравию собирался. Злой был, как черт, мы с ним напились тогда до зеленых соплей… И все — как сгинул парень, я даже думал, что нашел-таки свою пулю в барханах… А он, оказывается, Серегиным стал… У тебя координаты его есть?

Выдрин кивнул:

— Конечно, только дома. Ну, так что, босс, берешь меня к себе?

Челищев долго молчал, курил и вздыхал. Наконец кивнул головой:

— Ладно, давай посмотрим, что получится… Побудешь со мной рядом — может, и сам передумаешь… Смотри только, как бы поздно не было… К нам попасть легче, чем уйти.

Сашок повеселел:

— Ну так ты же меня в обиду не дашь? Челищев усмехнулся:

— Я сам-то на птичьих правах… Ох, Сашок, оставил бы ты эту затею.

Но Выдрин упрямо мотнул головой:

— Нет, а то и я в Югославию наемником умотаю, чем так жить… А что мне делать-то нужно будет? Долги вышибать? На пробивки ездить?

Сергей невесело рассмеялся и хлопнул Сашка по плечу:

— Это ты у господина Серегина начитался? Его главная ошибка в том, что он пытается загнать жизнь в схему. Делать пока не надо ничего, просто будешь со мной рядом. Мне, в принципе, действительно нужен человек, на которого можно опереться.

Настроение у Челищева опять резко испортилось, потому что ему вспомнилось, как примерно такие же слова говорила ему Катя, когда они неожиданно встретились минувшей осенью. Как будто целая жизнь прошла.

— Иди сейчас домой, Сашка, отдохни как следует, а я со всем этим говном раскручусь и сам тебя найду. Телефон только оставь. И подумай еще раз как следует…

Выдрин, видно, почувствовав перемену настроения у Сергея, кивнул, продиктовал телефон и ушел, оставив Челищева наедине с невеселыми размышлениями…

Антибиотик позвонил только ночью, когда половину братвы уже стал пробирать понос от сожранных на халяву яблок:

— Сережа? Ну, слава Богу, груз уже у рыбоедов… Распускай пацанов и сам отдохни как следует. Дело сделано, через пару дней зеленые зашуршат… Челищев растолкал безмятежно проспавшего все эти часы Доктора:

— Вставай, Толян, отмучились… Собирай у пацанов волыны, отвози их к Вальтеру и езжай к Татьяне. В середине дня мне завтра звякни на трубу — как отоспишься. А я поехал, спать хочу — умираю.

Сергей потряс сжатыми над головой руками, прощаясь с боевиками, и направился было к выходу, но Доктор догнал его:

— Адвокат, а свою «тэтэху»-то… забыл? Челищев вынул из-за пояса пистолет, сунул было его Толику, но потом вдруг передумал:

— Я тебе его завтра отдам, пусть он пока со мной побудет.

Доктор пожал плечами: мол, смотри сам, добавил лишь:

— Ксиву не забудь написать. Сергей улыбнулся:

— Адвоката учишь? Сейчас и напишу… Он действительно присел на корточки и написал на страничке, вырванной из ежедневника: «Я, Челищев Сергей Александрович, 1963 года рождения, адвокат, проезжая по Пискаревскому проспекту, услышал шум и увидел побежавших куда-то людей, лиц которых разглядеть не смог из-за темноты. Выйдя из машины, я заметил на земле блестящий предмет, оказавшийся пистолетом ТТ со снаряженным магазином, заводской номер… Указанный пистолет я подобрал для последующей передачи в органы милиции. Число, подпись».

Доктор, заглядывая Сергею через плечо, кивнул и заметил:

— С этими ксивами главное — новые не забывать писать каждый день и старые сжигать… А то недавно менты Самовара прихватили, а у него таких писулек штук семь на кармане — на три дня назад и четыре вперед… Тебе пацанами помочь?

Сергей покачал головой:

— Да ну, людей только смешить… У меня просто нервы разгулялись, отоспаться нужно, вот и перестанет дрянь всякая мерещиться… Да и к тому же — металл уже ушел, дело сделано… Давай, Толян, до завтра.

Челищев хоть и бодрился перед Доктором, по-мальчишески не желая выглядеть в чьих бы то ни было глазах трусом, на самом деле чувствовал себя далеко не так уверенно, как бы хотел. Потому и волын оставил — вроде обычная железка, а уверенности придает…

В полутемном дворе у своего подъезда ему стало еще более не по себе, а когда оказалось, что на лестнице горит только лампочка на самом верхнем этаже, Сергей ощутил настоящий страх. Он остановился, прислушался. Было тихо, лишь из-за двери в квартире на втором этаже доносилась музыка и приглушенный женский смех.

Прижимаясь спиной к стене и сжимая во взмокшей руке пистолет, Челищев стал медленно подниматься. Ему казалось, что он очень громко дышит, и Сергей остановился, выравнивая дыхание. Страх не отпускал, заставлял крепче стискивать оружие. На мгновение Сергею захотелось повернуться и выбежать из подъезда, но потом ему стало стыдно: «Что-то ты, дядя Сережа, совсем дошел — темноты боишься, как маленький. Так действительно крыша может поехать. Взрослый мужик, а такой херней страдаешь…» — Уговаривая себя таким образом, он поднялся до своей двери, облегченно вздохнул, снял ладонь с рукоятки ТТ и полез в карман куртки за ключами.

И в этот момент сверху, от окошка у мусоропровода, на него прыгнул человек с тусклым лезвием в правой руке. Сергей, почувствовав колебание воздуха, успел лишь повернуться к нападавшему, но удара ножом увидеть не смог. Направление удара было выбрано грамотно и точно — в левое подреберье, снизу вверх к сердцу, и не повстречайся нож с засунутым за ремень брюк на левом бедре пистолетом, быть бы Челищеву покойником. Но сталь ударилась о сталь, и лезвие скользнуло мимо, с противным скрипом распарывая кожу куртки. Сила удара была такова, что Челищева отшвырнуло в угол. В слабых отблесках света, падавших из окна на лестницу, Сергей увидел, как нападавший оскалил зубы, показавшиеся в темноте невероятно белыми, выставил вперед правую ногу и, крутанув кистью, описал клинком в засвистевшем воздухе стремительную восьмерку.

«Сейчас он меня убьет», — отрешенно подумал Челищев, но его правая рука жила самостоятельной жизнью. По крайней мере Сергей сам не понял, как успел выхватить оружие и сбросить его с предохранителя. Предохранитель щелкнул негромко, но гуттаперчевый человек с ножом, видимо, хорошо знал, что последует за этим звуком. Он резко присел и прыгнул вниз, через один лестничный пролет, потом через другой, и Челищев потерял его из вида. Звук еще одного прыжка, еще, потом несколько быстрых шагов и хлопок входной двери. И снова тихо, только сердце колотится о ребра да в висках кровь стучит.

Нападение, короткая схватка и стремительное бегство нападавшего заняли всего несколько секунд, и Челищев, держа перед собой трясущийся ствол, даже спросил себя: а не привиделось ли ему все это? Но саднил от мощного удара левый бок, а через распоротую куртку проникал холодный воздух.

Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, Сергей, еле переставляя ватные ноги и вытянув пистолет перед собой, пошел вниз. Его била крупная дрожь, он что-то бормотал, но сам не мог разобрать что.

Освещаемый тусклым светом фонаря двор был пуст. Судорожно крутя головой, Челищев выбежал через подворотню на улицу. Попавшийся ему навстречу случайный поздний прохожий ойкнул, увидев пистолет, и бросился бежать. Сергей вернулся во двор и подошел к своей машине. Внезапно ему пришло в голову, что тот, кто едва не убил его, может быть где-то рядом и сейчас спокойно прицеливается в большую глупую мишень.