Самосознающая вселенная. Как сознание создает материальный мир - Госвами Амит - Страница 55

Она не могла понять, почему некоторые из ее друзей ищут в своей жизни смысл. Некоторые из них постоянно говорили о любви и об эстетике. Ей приходилось сдерживать смех, чтобы не обидеть их, но она знала, что они наивны. Она считала, что не существует никакой любви помимо секса. Однако иногда, когда она неосознанно смотрела на океан, ее охватывало чувство единства с ширью океана. Тогда она теряла несколько мгновений своего существования и погружалась в любовь. Она боялась таких мгновений и ненавидела их.

Несколько раз она пыталась рассказать о своем беспокойстве, но те, кому она доверялась, успокаивающе говорили об ее внутренней квантовой самости, за пределами ее обычного эго. Она бы никогда не поверила во что-то столь неуловимое. Даже если бы у нее была какая-то внутренняя самость, она в ней совсем не нуждалась. Затем, однажды, она услышала об открытии снадобья, способного отделять человека от квантовой самости. Она нашла человека, который открыл снадобье.

«Позволит ли мне ваше средство наслаждаться сексом без сентиментальных чувств относительно любви?»

«Да», — сказал человек, у которого было снадобье.

«Я не могу выносить ненадежность доверия людям. Я бы, скорее, рассчитывала на взаимные уступки и на подтверждение слов делами. Позволит ли мне ваше средство жить своей жизнью, не будучи вынужденной доверять людям?»

«Да», — ответил изобретатель снадобья.

«Если я приму ваше средство, смогу ли я расслабляться в красоте океана без необходимости справляться с чувствами так называемой вселенской любви?»

«Всегда», — ответил ее собеседник.

«Тогда ваше средство — для меня», — сказала она, жадно выпивая снадобье.

Шло время. Ее муж начинал чувствовать в ней перемену. Она вела себя примерно так же, но, по его словам, он больше не мог ощущать ее флюиды. Затем, однажды, она рассказала ему, что приняла средство, чтобы отключить свою квантовую самость. Он немедленно нашел человека, который дал его жене снадобье. Он хотел, чтобы его жена вновь обрела свою квантовую творческую способность.

Человек, давший его жене снадобье, некоторое время слушал его, а потом сказал: «Позвольте мне рассказать вам одну историю. Однажды был человек, который ощущал невыносимую боль в ноге. Врачи не могли найти лекарства и в конце концов решились на ампутацию. Проснувшись после долгих часов, проведенных под наркозом, пациент увидел врача, который вопросительно смотрел на него. Все еще чувствуя себя не слишком хорошо, он спросил врача: "Ну и как?"

"У меня есть для вас кое-какие хорошие и кое-какие плохие новости. Начнем с плохих. Мы отрезали не ту ногу". Пациент непонимающе смотрел на него, но врач поспешил его утешить. "А теперь — хорошие новости, Оказалось, что ваша больная нога не столь уж плоха. Ее не нужно ампутировать. Вы сможете ей пользоваться"».

Муж выглядел озадаченным. Человек, давший его жене снадобье, продолжал: «Вашей жене не нравилась творческая неопределенность жизни, которая приходит с квантовой самостью, и потому она от нее освободилась. Она предпочла как бы ходить на одной ноге. Это для вас — плохая новость. Но теперь — хорошая новость. У меня действительно есть средство для таких мужей, как вы. Я могу приучить ее к душевному поведению, которого вы от нее хотите. После моего обучения она будет давать вам и чай, и симпатию».

Муж был обрадован. И так и было сделано. Его жена снова казалась прежней. Временами она шептала нежные слова любви, как делала до того, как приняла снадобье. Но ее «душевный» муж по-прежнему не мог ощущать ее флюиды.

Он снова пошел к человеку, который дал его жене снадобье и научил ее любящему поведению. «Одно только поведение не приносит мне действительного удовлетворения. Я хочу кое-чего невыразимого — я хочу чувствовать ее флюиды», — пожаловался муж.

Человек сказал: «Есть только одна возможность. Я могу дать вам снадобье, а потом обучить вас, как обучал вашу жену».

Поскольку никакой другой альтернативы не было, муж согласился. И с тех пор эта пара жила счастливо. Никто в их городе никогда не видел более любящей пары. Их даже избрали пожизненными членами местного отделения Уолден II — подобная честь была оказана впервые.

Не беспокойтесь, такое снадобье никогда не будет найдено. В то же время постоянное и не обязательное поведенческое, культурное, политическое и социальное обусловливание действительно функционирует как химическое снадобье в притче, сдерживая потенциал, который предлагает нам квантовая самость. Поэтому следующий вопрос состоит в том, как мы можем принимать на себя ответственность за возникающее знание того, что мы — нечто большее, чем признает материализм? Куда мы пойдем дальше? Это — тема части 4.

ГЛАВА 14. ОБЪЕДИНЕНИЕ ПСИХОЛОГИЙ

Самость («я») — это не вещь, а отношение между сознательным опытом и непосредственным физическим окружением. В сознательном опыте мир выглядит разделенным на субъекта и объекты. При отражении в зеркале памяти это разделение порождает преобладающий опыт эго.

Философы много думали о природе самости (или «я»). Эту ветвь философии иногда называют феноменологией. Феноменологи изучают ум путем интроспекции, весьма сходной с медитацией, которую используют восточные мистические философы и психологи. Кроме того,.имеются многочисленные западные психологические модели (помимо бихевиоризма). Например, психоаналитическая модель, предложенная Фрейдом, утверждает, что над самостью властвуют бессознательные влечения.

Интересно посмотреть, как модель самости, которую мы назвали квантовым функционализмом, объясняет многообразие опыта «я», и сравнить квантовый функционализм с другими философскими и психологическими моделями. Эта глава включает в себя такое сравнение, куда входят некоторые идеи из философии, психологии и новой физики (касающиеся природы самости и свободной воли).

Характерные формы опыта «я» таковы:

L Интенциональность (целенаправленное сосредоточение на объекте, включающее в себя желание, суждение и размышление).

2. Самоосознание (чувство себя).

3. Рефлексивность (осознание осознания),

4. Опыт эго (ощущение себя уникальной сущностью с определенным характером, личными качествами и соответствующей личной историей).

5. Внимание (опыт способности самости сосредоточиваться на том или ином объекте).

6. Опыт надличностной самости (моменты откровения или прозрения, как в творческом опыте «эврика»),

7. Неявный опыт самости (переживания, в которых имеется субъект-объектное деление мира, но нет явного опыта «я»).

8. Выбор и свободная воля.

9. Переживания, относящиеся к бессознательному.

Разумеется, эти формы опыта «я» не исключают друг друга. Совсем наоборот, они тесно связаны друг с другом. Помня об этом, рассмотрим подробнее каждую из этих форм.

В философской литературе указание на объект, сопутствующее большей части сознательного опыта, именуется интенциональностью.Существует много модусов интенциональности, например желание, суждение и размышление. Таким образом, это слово не относится к одним лишь намерениям (интенциям). Переживаемое интенциональное «я», разумеется, осознает само себя, но это далеко не все; его мысли и чувства носят направленный и целеустремленный характер.

Итак, одна из самых распространенных форм опыта «я» — это переживание себя в качестве субъекта с интенциями, направленными на некоторый объект. Еще один распространенный опыт «я» имеет место, когда мы размышляем о себе, когда в рефлексивном переживании мы осознаем, что осознаем. Это тоже субъект-объектный опыт, в котором «я» играет роль субъекта, а сознание — роль объекта [71].

Что вызывает разделение мира на субъект и объекты? Разные философии дают на этот вопрос разные ответы. Как из конгломерата материальных объектов, вроде нейронов и белого вещества, возникает субъект? Одним из ответов является эпифеноменализм — субъект представляет собой эмерджентный эпифеномен мозга. Однако никто не смог показать, как могло бы происходить такое возникновение. Модели искусственного интеллекта (коннекционизм) изображают мозг как компьютерную сеть с параллельной обработкой информации; в рамках этой основной философии теоретики принципа «снизу вверх» пытаются доказывать, что субъект-сознание возникает как «порядок из хаоса», как новая эмерджентная функция. В своей основе все эти модели сталкиваются с одной и той же проблемой: не существует никакой доказуемой связи между состояниями компьютерной (или нейронной) сети и состояниями ума, которые мы переживаем.