Котировка страсти или любовь в формате рыночных отношений (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна - Страница 70

Секунды промедления, пока она с удовольствием, в котором не могла себе отказать, втянула запах роскошного кожаного салона и порхнула пальцами по панели приборов, хватило Соболеву, чтобы сесть на соседнее сидение, и успеть включить механизм открытия дверей гаража.

— Пристегнись.

Это было единственное, что сказала ему сама Карина.

Он хмыкнул, но щелкнул ремнем.

И хоть она понятия не имела, куда здесь можно выехать, чтобы отвести душу, ей было все равно. Наверняка, имея в салоне «зеленую карту» в виде Соболева, никто ей ничего не сделает, даже вздумай она устроить гонки на выживание на главной площади города.

Так что, резко выжав сцепление (хоть и не с такой злостью, как хотелось бы, не могла она «обидеть» такую машину), Карина буквально рванула с места, в открывшийся светлый проем.

Соболев, очевидно, решил выступить в роли ее штурмана. Ничем не показывая своей реакции на то, как именно Карина ехала, он то и дело бросал «направо» или «налево», «прямо», «поверни». А она, надеясь, что уж он-то дорогу знает, выполняла указания, стараясь ни на кого не наехать. Что, впрочем, не мешало ей получать удовольствие от езды.

Стрелка спидометра уверенно подползла к отметке «сто», и перешагнула, дошла до «ста двадцати», но Костя даже глазом не моргнул. И не напомнил, что ездить с такой скоростью по городу — чревато.

Впрочем, Карина была достаточно уверена в себе, чтобы ехать так.

Водить ее учил Сергей. Человек, которому по должности было положено уметь не только прикрывать Картова своим телом, но увезти его от любого преследования и погони. А еще десять лет назад это были очень необходимые умения. Да и сейчас, время от времени, приходилось практиковаться. И всему этому Сергей научил и ее. А Дима, проехавшись однажды с ней, просто бросил с довольной улыбкой на стол перед Кариной карточку прав на следующий день. Никакие курсы она не посещала и в помине.

Сейчас Карина видела только дорогу и все то, что могло помочь или помешать ей. Она, даже, на какое-то мгновение забыла о том, кто сидит рядом, и воспринимала голос Кости, как указания навигатора, не больше. Карина замечала малейшее пространство в потоке машин, игнорировала раздраженные и возмущенные гудки клаксонов. Наверняка, вслед ей неслись сотни проклятий и оскорблений из салонов окружающих машин и от пешеходов, только это не беспокоило. Чем сильнее она вдавливала педаль в пол, тем легче ей становилось на душе. Перестраиваясь из ряда в ряд, подрезая и обгоняя, она просто неслась куда-то. Куда? Карина точно не знала, за это отвечал Соболев. Как и за общее направление ее жизни сейчас, судя по всему.

Из города они вылетели как-то, совершенно неожиданно для нее. Дома по обоим краям дороги вдруг кончились. Они проскочили какой-то монумент, видимо, символизирующий въезд в город, пост ГАИ, на котором никто даже не дернулся в их сторону, только проводили поворотом голов постовые, подтверждая подозрения Карины. И перед ними открылась бескрайняя, казалось бы, лента трассы.

— Направо. — Велел снова Костя.

Она послушно крутанула руль, и машина оказалась на каком-то ответвлении. С очень хорошим асфальтом, кстати, не могла не отметить Карина. Лучше, чем на городских магистралях, по которым она только что неслась, не разбирая дороги.

— Все. Можешь себя не сдерживать. — Усмехнулся Костя, словно понял, что Карина может показать куда больше. И откинулся на спинку, перестав следить за поворотами, на чем был сосредоточен до этого.

И она, ничего не спрашивая, дала себе волю, вдавив педаль газа до упора. Машина взревела, давая понять, что Соболев на комплектации не скупился, наверняка, заказал себе пакет, позволяющий развивать больше трехсот километров. В «Формуле-1» Карина участвовать не собиралась, но вот двести-двести двадцать сейчас не были лишними, чтобы сбросить ту дрожь, что и теперь терзала мышцы и нервы.

Это было прекрасно. Великолепно.

Только дорога, шикарная машина, и она.

Ну, ладно, и еще — Костя. Однако так как он ей не мешал, да и, в общем-то, дал эту возможность выплеснуть все, она решила не придираться. Ну, подумаешь, сидит сбоку. Ну и пусть. Ей не жалко. И Карина еще сильнее выжимала педаль, наслаждаясь рыком мощного двигателя и скоростью. Встречных машин было мало, сказывалась то, что трасса не центральная, видимо. Да и середина рабочего вторника не способствовала загруженности межгородских направлений.

Она каталась почти час. Они, точнее. Из-за того, что Соболев молчал, она иногда, действительно забывала, что не одна в машине. Этот мужчина только подтвердил то, что Карина уже знала о нем — молчать он умеет, а ей чересчур комфортно с ним в этом молчании. Теперь, еще сильнее, чем тогда, пару недель назад, в столице.

Костя заговорил только тогда, когда Карина затормозила на очередном ответвлении дороги, посреди каких-то полей. Он молча вышел из салона, наблюдая, как она опустошенно откинулась на сидение и, толкнув дверцу, выставила гудящие от скорости ноги на землю. Щелкнул зажигалкой, почему-то, напомнив Карине, как когда-то пытался к ней «подкатить» с предложением переспать. Сделал пару затяжек. Сел на горячий капот. И все это — продолжая задумчиво смотреть.

— Может, мне тебя не дизайнером, а водителем нанять? — Наконец, выпустив очередное облачко ароматного, горьковатого дыма, задумчиво протянул Соболев. — Впечатляет. Тебя Шумахер или Хаккинен водить учили? — С усмешкой поинтересовался он.

Странно, но Карина улыбнулась. Искренне.

На улице был мороз. Но ей даже нравилось, как холодил ветер щеки, пылающие после этой гонки.

— Не угадал. — У нее даже губы подрагивали от слабости, в которую выплеснулось напряжение от такой сумасшедшей езды. — Это был всего лишь Сергей, один из начальников охраны Картова.

Костя выдохнул новое облачко дыма и прищурился. Едва заметно. Но Карине показалось, что она даже кожей это ощутила. Честно говоря, в последние несколько дней, она стала замечать за собой странную особенность. Пугающую. Она чувствовала его. Чувствовала то, что он делает, самые мелкие и незначительные, вроде бы мелочи, привычки, реакции. Угадывала движения его тела так, как понимала Диму. А ведь Карина знала Картова двадцать лет, а не месяц. Лучше бы ей так мысли Кости понимать. Но вот тут, как раз, начинались проблемы.

— Это, тот самый, который помог тебе с флэшкой? — Вроде бы невзначай и спокойно уточнил Соболев.

Карина закрыла глаза, зная, что он на нее очень внимательно смотрит. Почему-то, несмотря на слабость и немалую нагрузку, полученную только что, снова начало закручиваться напряжение где-то в области желудка. И злость возвращалась.

— Дурацкие таблетки. — Отрешенно заметила она. — Надо было мне тогда язык за зубами держать. Но они слишком сильно на мозг давят.

Костя хмыкнул. Но вопрос с повестки не снял, о чем красноречиво сообщал его внимательный взгляд.

— Тот. — Резче, чем планировала, ответила она.

И рассердилась на себя. Да, что же это такое?! Почему с ним она раз за разом допускает такие ошибки в своем поведении и самоконтроле.

— Он влюблен в тебя? — Все тем же тоном уточнил Костя, продолжая спокойно курить.

Карина удивленно посмотрела на него. Подумала секунду. Иронично хмыкнула и перевела глаза на поле, покрытое снегом.

— Не знаю. — Наконец, честно ответила она. — Не думаю. Мы выросли вместе у Димы «под крылом». Я всегда воспринимала его, скорее, как брата. Что у Сергея на уме — не спрашивала. Да и Дима пристрелил бы его за один подобный порыв в моем направлении. Я — игрушка не для таких кругов. — Она ехидно хмыкнула, проглотив горечь, подкатившую к горлу.

Скрывать что-то уже казалось бессмысленным. У нее было достаточно примеров тому, что если Костя хотел что-то знать, он это узнавал, не волнуясь, хотят или нет ему что-то рассказывать.

— Дай сигарету. — Вдруг попросила она, так и не сумев справиться с собой.

Мысли о Картове, о Сергее, обо всем том, чем есть ее жизнь — оказались лишними, и запустили круговерть эмоций, едва-едва подавленных ездой, по-новой.