Дело о вражеском штабе - Константинов Андрей Дмитриевич - Страница 47

А ведь план реконструкции давно был сверстан — вы бы с Нинкой поинтересовались, когда кафе открывали. А вы дешевой арендой соблазнились. Так?

Она виновато кивнула.

— Дальше. В кабинет тебе водку хорошую приносят, а за стойкой продают не «Ливиз», а хрен знает что. У твоего бармена на роже написано, что он ворует! Один раз такое выпьешь — больше уже сюда не потянет. Дальше. Столы в зале когда последний раз протирали? Дальше. Телевизор орет так, что себя не слышно… Кто о клиентах будет думать?

— Ой, ну ты прям такой умный, такой умный, — затараторила Зинаида, — а у меня уборщица уволилась, чем я ей платить буду, если ж ты умный, так помоги…

Зинаида встала открыть форточку и как бы невзначай задела меня бедром, так что я не удержался и шлепнул ее по широкой заднице.

— Ой, да ты ж всех женихов поотбиваешь — ну-ка одерни сейчас же, кому говорю!

Я протянул руку одернуть юбку и обхватил Зинаиду за талию. Она не сопротивлялась. Когда наши губы соприкоснулись, я с удивлением почувствовал, что Зинаида мне уже совсем не кажется такой вульгарной, как при первом знакомстве.

Я быстро расстегнул ее блузку и повернул ключ в двери. Через пять минут маленькая кушетка бешено раскачивалась под нашими телами, пол в кабинете ходил ходуном.

— Все вопросы в пресс-службу РУБОП, — заявил мне майор Сивоголовко.

Мы стояли у здания Управления на Чайковского, майор поглядывал на часы и периодически переговаривался с кем-то по мобильнику.

Я неторопливо закурил.

— Думаю, пресс-служба вряд ли что-то знает о кафе «Тихий хутор»…

Сивоголовко напрягся.

— …и о его хозяйке, которая подвергается вымогательству со стороны одного из сотрудников РУБОП.

Майор оглянулся, сделал пару шагов в сторону, подозвал меня жестами и угрожающе произнес:

— Все, что связано с хозяйкой кафе, — наша оперативная разработка! " Никаких комментариев я давать не буду! И в ваших же интересах не допускать никакой утечки об этом деле — я предупреждаю официально…

— Слушай, майор, не надо гнать пургу! — ухмыльнулся я.

Сивоголовко схватил меня за грудки, я тут же надавил ему на костяшки рук, но ослабить стальную хватку рубоповца оказалось нелегко.

— Миша, проблемы? — полюбопытствовал крепыш в камуфляже.

— Все в порядке, — процедил сквозь зубы Сивоголовко и отпустил меня.

— Так вот, уважаемый, — продолжил я. — Комментариев ты можешь не давать, но объясняться с начальством после нашей публикации тебе придется! Расскажешь, как с хозяйки кафе бабки тряс…

— Ты что, Зинкин «пахарь», что ли? — криво усмехнулся майор.

— Ну «пахарь», и что дальше?

— Зинка осталась нам должна…

— Если должна — так сядем, бумаги посмотрим и разберемся, кто кому должен! Думаю, что ты ей…

— Миша, давай быстро! — раздался крик из автобуса, куда запрыгивали бойцы с автоматами.

— В общем, так, — бросил мне Сивоголовко. — В среду в «Тихом хуторе» — в три часа. Если найдем общий язык — кое-что интересное подкину.

— Только без «маски-шоу»! — предупредил я.

Сивоголовко еще раз усмехнулся и исчез в автобусе, который тут же сорвался с места.

Зинаида жила совсем рядом с Агентством; только Фонтанку перейдешь — и ты уже на работе.

— Спозаранник встал спозаранку! — поприветствовал я Глеба. — «Не уходи, пожалуйста!» — взмолилась румынская разведчица Позаранку. Но Спозаранника ждали великие дела…

— Что-то, Максим Викторович, из вас пошлятина лезет, — поморщился Спозаранник. — И между прочим, уже одиннадцать часов. Понимаю, для вас это — «спозаранку». Судя по вашему виду, вы всю ночь развлекались с девушками, вместо того чтобы спать…

— Глеб Егорович! — воскликнул я. — Давно известно: нет лучше влагалища, чем жопа товарища!

Спозаранник опасливо посмотрел на меня и на всякий случай отстранился.

— Кстати, как дела с рубоповцем-вымогателем? — спросил Глеб.

Этот простой вопрос застал меня врасплох. Я ведь так и не решил, что мне делать — то ли писать статью про Сивоголовко, то ли перетереть с ним и с Зинкой на предмет финансов… Если перетрешь то писать уже нельзя.

А если он «маски-шоу» устроит — то тем более будет не до писаний. Вот ведь попал…

— Завтра — разберусь окончательно! — заверил я Глеба. И тут же решил посоветоваться с Кашириным и Шахом по поводу своей стрелки с майором Сивоголовко.

В курилке я популярно обрисовал им ситуацию, не забыв упомянуть о своих отношениях с Зинкой.

— Во дает! — захохотал Шах. — У меня такой же случай был. Здесь самое главное — не болтать лишнего во время встречи. Этот твой майор наверняка будет увешан микрофонами. И не ставь ему никаких условий — иначе под чистое вымогалово тебя подведут…

— Бесполезно, — махнул рукой Родион. — Если они задумали тебя закрыть — все равно закроют, даже если ты будешь молчать. Агентство подставишь — мы все потом не отмоемся. Лучше не ходи на стрелку.

— Не, ну как это — не ходи? Это уже западно! Раз бабе пообещал помочь, о стрелке сам договорился — отступать некуда! — возразил Шах. — Давай так — мы тебя завтра прикроем в кафе, свою «прослушку» установим и посидим рядом — все-таки два лишних свидетеля не помешают…

Каширин без особого энтузиазма согласился.

В кабинете у Зинаиды было спрятано аж два диктофона, а за стенкой в зале сидели за бутылкой водки Шах с Родионом.

Народу почему-то набежало немерено.

Музон ревел, как пробитый глушитель.

Местная гопота, в дрезину пьяная, подпевала хором:

— Крошка моя, я по тебе скучаю,

Ты далеко, и я в кулак кончаю!…

Было уже шесть вечера, Шах с Родионом приговорили второй пузырь водки — а майор Сивоголовко так и не появился.

— Видать, не судьба! — весело попрощался Шах.

Смурной Каширин оловянно смотрел в пол. Поддерживая друг друга, они удалились. Сладкая парочка — мент с бандюганом.

— Вот что, Зинаида, отдохнем где-нибудь в приличном месте! — заявил я.

— Ой, — обиделась Зинка, — а здесь, значит, неприличное!

— Давай, давай! — подтолкнул я ее. — Не все ж тебе в своих стенах торчать — посмотришь, как другие люди досуг организуют.

Через час мы уже сидели с ней в клубе злых гурманов «Хули-гули», среди обнаженных официанток, суетившихся вокруг нас с подносами. Известный шоумен Мотя-Адмирал вытаскивал посетителей на сцену — принять участие в конкурсе любительского стриптиза, а в паузах читал стишки:

Лежит хомяк, на нем — хомяк,

Хуяк, хуяк — еще хомяк!

Стихотворение из репертуара Романа Трахтенберга

Зинаида фыркнула и в приступе беззвучного хохота упала на стол. Но в этот момент ментовская дубинка опустилась рядом с ее головой, фужер разлетелся вдребезги, и десяток камуфляжных бойцов с автоматами ворвались в зал.

— На пол! Всем на пол! — орал один из них в мегафон. — Что, сука, не понял?

Зацепив взглядом того, кто огрел меня дубинкой по почкам, я все искал среди бойцов Мишаню Сивоголовко. В том, что это «маски-шоу» устроили из-за нас с Зинаидой, я не сомневался.

— Приготовить документы! Оружие и наркотики сдать добровольно!

Лежа я увидел, как Моте-Адмиралу, который собрался отползти со сцены, дали ногой под дых. Сквозь истеричные женские крики, матерщину и звон посуды я услышал вдруг знакомый голос.

— Вадим, ты что, охуел? — крикнул я самому главному из «камуфляжных», который, вскочив на стул, отдавал распоряжения бойцам.

Тот уставился на меня и вдруг сорвал маску с кучерявой головы.

— Тьфу, черт! Как ты здесь оказался, Макс?

— Зашел на ваше «маски-шоу» посмотреть! — съехидничал я.

Вадим Резаков, замначальника одного из отделов РУБОП, отвел нас с Зинаидой в фойе.