Слуга чародея - Романова Галина Львовна - Страница 8

— Не начинай, а? — попросил, заготовив еще несколько бутербродов на случай, если сделанных окажется мало. — Ты что-то там говорил насчет новостей?

— Вон Карнаухая вше вижела, — не переставая жевать, мотнул башкой в ее сторону Бурый. — Она и рашшкажет…

— Ум-м… — Толстушка судорожно проглотила кусок, который был у нее во рту, и с тоской покосилась на бутерброды. Пока она будет рассказывать, Бурый наверняка успеет утилизировать их все. Вон он уже за вторым потянулся, хотя первый еще не до конца прожевал. — В общем, так, — начала гостья, косясь то на меня, то на кучку бутербродов, — я бегала на болота… Они ведь считаются общими, и туда можно ходить всем… В общем, я как раз пробегала мимо и все видела.

— А что?

— Нападение! Это случилось поздно вечером, почти ночью, в роще, примерно в полуверсте от болот. Я услышала какой-то шум и поспешила туда… К началу опоздала, да и народа было много… но, в общем…

Картина, по словам толстушки, вырисовывалась примерно такая.

В конце лета темнеет достаточно рано, да и закрывшие полнеба облака способствовали тому, что вечер наступил быстро. Когда небольшая кавалькада всадников, сопровождавших две кареты, огибала рощицу, стоящую на краю наших болот, на них напали.

Засада была устроена по всем правилам — несколько упавших деревьев разбили колонну на три части. Вылетевшие из зарослей стрелы существенно проредили число всадников, а оставшиеся были вынуждены принять бой. Стреляли не только по людям, но и по лошадям, в первой карете двое из четырех коней были убиты и мешали сдвинуть экипаж с места.

В каретах ехали женщины. Они закричали на разные голоса. Не дожидаясь окончания схватки, один из всадников внезапно прорвался к переднему экипажу, выволок из него отчаянно вопящую девушку, перебросил ее через луку седла и поскакал прочь. Именно в этот момент и подоспела Карнаухая, которая успела, однако, рассмотреть, что лошадь была светлой, хорошо видной в сумерках масти, а на ее круп набросили попону с геральдическим грифоном. Всадник поскакал прямиком в болота.

Схватка закончилась через несколько минут. Всех женщин и девушек вытащили из карет, поставили в рядок, и один из нападавших внимательно заглянул в лицо каждой. «Ее здесь нет!» — вынес он свой вердикт.

Карнаухая сообразила, что речь идет о той девушке, которую унес всадник на серой лошади. Кто-то вспомнил о происшедшем, и несколько человек помчались по следам. Карнаухая, догадавшись, что все дело в похищенной, поспешила за ними, чтобы досмотреть, чем все кончится, но опоздала.

Видимо, похищенная действительно была важной персоной — иначе с чего бы увезшему ее человеку останавливаться и принимать безнадежный бой с превосходящими силами противника, задерживая их? Его светлая лошадь далеко виднелась в сгущавшихся сумерках, а вот более темная попона с геральдическими грифонами — нет. И закутавшаяся в нее девушка успела отбежать на некоторое расстояние по узкой болотной тропинке, прежде чем ее защитник пал, пронзенный мечами. Три оставшихся всадника какое-то время продолжали погоню — не подозревая, что за ними следит сгорающая от любопытства Карнаухая, а потом повернули назад. Бродить ночью по болотам никому не хотелось.

Выслушав рассказ, я покачал головой. Что-то тут не вязалось. Капризная, изнеженная принцесса бежит ночью по болотам и каким-то чудом находит верную дорогу к башне мага. Нет, конечно, я мог бы спросить подробности у самой девушки, но что-то подсказывало, что со мной она откровенничать не станет. Или станет? Пойти, что ли, спросить?

Пока Карнаухая говорила, Бурый успел расправиться с бутербродами, не оставив подруге ничего. Пообещав нарезать окорока, я взял нож и вышел в кладовую, но, не дойдя до нее, остановился возле лестницы. Спросить или промолчать? В конце концов, кто я такой? И что она мне? Через пару дней ее заберут люди короля, девушка исчезнет из моей жизни навсегда и… И все закончится! То есть пойдет своим чередом. Да вообще, мне-то что? Чем скорее визгливый голос леди Имирес перестанет тревожить эти стены, тем лучше, но…

Говорят, вся наша жизнь — это большая дорога от рождения до смерти, и самое главное в жизни — не скатиться на обочину, выпав из строя, и вовремя разглядеть перекресток, чтобы свернуть в нужную сторону. Если это правда, то сейчас я стоял на перекрестке — спуститься в кладовую за окороком или подняться вверх по лестнице в спальню принцессы.

И я, как дурак, выбрал второе, несмотря на известность избитого утверждения, что любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда.

За прошедшие после ужина часы мне удалось совершить невозможное — разобрать завал в гостевой спальне. Причем не просто разобрать, но и привести комнату в относительный порядок, вымести мусор, протереть пыль, перестелить постель, на которой сейчас спала леди Имирес. Недолго думая я склонился над девушкой и позвал:

— Эй, леди! Ваше высочество?

— Нет, — она повернулась на другой бок, — молоко я пить не стану! Принесите йогурт…

— Че… чего? Ваше высочество, я…

— У меня сегодня болит голова, и я останусь в постели…

— Вот блин! Да проснитесь вы!

— Пойдите вон, дама Ирида!

— Я не дама. Я…

— Нашла чем гордиться…

— Мм… — Я несколько раз глубоко вздохнул. — Ваше высочество! Это Слизняк…

— Уйди, ночной кошмар! — Не открывая глаз, девушка махнула рукой, едва не снеся мне маникюром полноса.

— Сейчас уйду, — клятвенно пообещал я. — Мне нужно узнать только одно — как вы прошли через болота?

— Амулет.

— Чего?

— Амулет, — чуть громче повторила принцесса. — Охранный. На одно желание. Когда это случилось, я просто загадала, чтобы мне удалось спастись…

— И все?

— Угу… — Ночная гостья сделала попытку отвернуться, и я совершил глупость. А именно, схватил ее за плечо, удерживая на подушке лицом ко мне:

— Скажите, амулет… его вам дал…

В этот момент она открыла глаза.

Секунду мы таращились друг на друга — вернее, принцесса смотрела на кухонный нож, маячивший у ее носа, а потом она заверещала так, что меня звуковой волной не просто отмело от постели, но и размазало по стенке. Никогда не думал, что женщина может так орать! Она визжала минут пять — по моим подсчетам, за это время гостья должна была либо сорвать голос, либо перебудить в округе абсолютно всех.

— Ваше высочество! — робко подал голос я, когда понял, что ни того, ни другого не ожидается. — Не надо так кричать! Я…

— Ты маньяк! — завопила принцесса, набравшая полную грудь воздуха за время моей реплики. — Ненормальный маньяк! Караул! Стража! Кто-нибудь! На помощь! Мама!

Не знаю, кто меня в этот момент дернул за язык, но я внезапно заявил:

— Ваше высочество, не надо никого звать! Я и сам справлюсь!

Как ни странно, это заявление заставило ее заткнуться.

— Справишься — с чем? — натянув одеяло до самых глаз, подозрительно поинтересовалась гостья.

— Ну, — я осторожно отлепился от стены, — как понимаю, вы думаете, что я собираюсь вас убить или изнасиловать. А настоящему мужчине в этих делах помощники не нужны.

— Настоящий мужчина? Ты? — Девушка неожиданно расхохоталась. Смеялась она отчаянно, заразительно, напрочь забыв свой недавний страх.

— А что, не похоже? — обиделся я.

— Конечно нет! — заявила девица, задрав носик. — Ты же слуга!

— А что, разве слуга — не мужчина?

— Во всяком случае, ты — нет! — отрезала принцесса. — Потому что мужчина никогда не ворвется в спальню незамужней девицы, да еще угрожая ей ножом! Да ты хоть знаешь, что за такое тебя могут казнить? Я самолично пожалуюсь дяде и тебя казнят!

«А ведь она вполне может это сделать!» — мелькнуло у меня в мозгу. Со столь стервозным характером фантазии леди Имирес хватит и не на такое. Она сможет припомнить, что я на ее глазах применял магию — например, активировал защитный контур от нечисти. Что со мной будет тогда — догадаться нетрудно. А второго Богара Справедливого на горизонте что-то не наблюдается…