Ад находится в Камбодже - Стрельцов Иван Захарович - Страница 19

— Ну, это если вам удастся на дистанции подловить мишень, — улыбался почти по?отечески Виталий Сергеевич. — А нет, тогда придется изобразить римейк «шторма 333» [7].

Генерал в открытую говорил о самоубийственном варианте, как о вполне обыденной вещи. И вправду, в последние годы большие звезды совсем не думали о тех, за кого они в ответе. Эра милосердия закончилась, так и не начавшись; самое ужасное, что это понимали и верхи, и низы. И обе стороны принимали эти правила…

— Ну а если мы не найдем логово этого паразита? — неожиданно задал, как всегда, особо умный вопрос радист Есаул.

— А если вы не сможете отыскать резиденцию Древесной Жабы, вернетесь и доложите. Кстати, американцы его найти не смогли… — Генерал-лейтенант выдержал довольно длинную паузу, демонстрируя подчиненным важность момента, и наконец со вздохом произнес: — Потом вместе пойдем в отставку. Вы же должны понимать: я здесь целыми днями напролет околачиваюсь не по собственной воле, а так же, как и вы, выполняю задание.

«Ой ли, — с ехидством подумал Денис Давыдов. С момента их первой встречи он внимательно следил за мимикой, словами Ремизова и с каждым разом все больше и больше убеждался: Виталий Сергеевич явно переигрывает. — Суетишься ты действительно уж слишком, а вот ради чего? В армии мы достаточно прослужили и знаем, как генералы выполняют приказы вышестоящего начальства».

— Вижу, виртуалку все прошли, — неожиданно прервал разговор заместитель министра и громко хлопнул в ладоши, объявив: — Теперь в полной боевой на штурмовую полосу — и марш-бросок на десять километров.

— А как насчет отдыха? — заикнулся было Цыган, но в ответ услышал:

— Смена деятельности и есть отдых. Вперед, орлы…

Штурмовая полоса в Балашихе — это что?то. Такую с первого раза вряд ли пройдет опытный мотострелок или даже десантник. Здесь учтены всевозможные варианты, которые могут оказаться на пути бойцов антитеррористического подразделения. Высокие каменные заборы, канализационные колодцы, оконные проемы на втором этаже, качающиеся бревна, заграждения из колючей проволоки, рвы с горящим бензином. Канатные дороги на высоте трехэтажного дома, куда еще нужно взобраться. И все в полном боевом, с автоматом на груди и тяжеленным ранцем десантника за плечами.

Потом стрельбища, когда от напряжения руки дрожат, как у хронического алкоголика, а глаза заливает едкий пот. И мишени, как суслики в поле, на долю секунды появляются в одном месте, чтобы через мгновение вынырнуть в другом. Две секунды постоит и падает. Если сама упала — начисляются штрафные очки. Правда, и стрельба ведется не так, как в обычных подразделениях, где у каждого бойца своя мишень. Здесь работает группа, и если команда сработанная, то, как правило, штрафных очков не бывает. Сектора поделены, и не приходится мотаться из стороны в сторону; к тому же у стрелков есть еще одна льгота — стреляй, как душа пожелает. Хочешь, одиночными, хочешь, шмаляй очередями, а если приспичило, то можешь бахнуть из подствольника.

Отстрелявшуюся группу ждет еще марш-бросок. Здесь тоже не все как у людей. Вместо обычного размеренного бега — рывки на короткие дистанции, падения на утрамбованную до бетонной прочности землю, перекаты, ползанье по?пластунски, затем подъем и бегом до следующий команды «Выстрел»…

Наконец можно перевести дух. Бойцы устало приближаются к небольшой еловой рощице и, стаскивая с натруженных плеч тяжелые, как смертный грех, «РД», валятся без сил на рыхлую землю, покрытую толстым слоем прошлогодний хвои.

— Ой, недаром говорят, — с наслаждением вытягиваясь во весь рост, забормотал Цыган, — есть три категории безмозглости: дурак, круглый дурак и чертов доброволец. Какой хрен дернул меня согласиться на эту авантюру? Да меня так не гоняли даже в учебке.

— А чего ты ушел из «масок-шоу»? Всегда был бы сыт и в тепле, — поправляя под головой ранец, спросил Денис.

Лейтенанта словно пружина подбросила, мышцы на лице и шее напряглись, а глаза хищно сузились.

— Командир, ты что, меня под…ешь или серьезно спрашиваешь?

— Конечно, серьезно. Время сейчас не самое подходящее для шуток.

— Ну, тогда слушай, пацаны все уже знают. — Цыган с заметным облегчением вздохнул. — Я служил в спецназе при Пермском управлении исполнения наказаний. Входил в штурмовую группу. Наша задача была проста и незатейлива — тренироваться до часа «Х». Что я и делал, как говорится, с комсомольским задором и энтузиазмом. Так продолжалось несколько лет. Конечно, были мелкие инциденты, но там, как правило, обходились своими силами, а мы если и выезжали, то лишь на усиление.

Но в конце концов час «Х» наступил: в одном из СИЗО грянул бунт. Да еще какой! Урки повязали вертухаев, вырвались из камер, сразу замочили «кума» и дежурную смену спецназа, шесть человек. Потом сграбастали «хозяина», вскрыли сейф в секретке — там лежали бумаги по «наседкам»; еще пять трупов. В общем, обезумевшая от крови толпа вывалилась в промзону, но тут среагировали «штыки» и с ходу с вышек положили с десяток «синих», остальные бросились назад. Пока урла бесновалась, руша все в служебных помещениях, прибыла наша группа. С учетом того, что там полно заложников, было принято решение штурмовать с ходу. Ворвались на территорию СИЗО. Бэтээром вынесли входную дверь — и внутрь. Оружия у зэков не было, и мы пошли с одними «демократизаторами» — правда, закованные в броню, что те псы-рыцари. Славная была битва. — От восторженных воспоминаний лейтенант мечтательно зажмурился, как кот на завалинке ранней весной. — Сколько мы тогда урлы нашинковали, даже сразу подсчитать не смогли. Но основную массу все же разогнали по камерам, а потом началось следствие. Дознаватели прилетели из самой Москвы. Эти кишкомоты знают свое дело на пять с плюсом, все выяснили и разложили по полочкам с соответствующими ярлыками. Мы тогда дежурили в СИЗО, и я узнал много чего интересного о своих павших коллегах. Оказывается, хлопцы были далеко не ангелы, точнее сказать, ничуть не лучше тех, кого охраняли. На досмотрах у вновь прибывших отбирали все, что нравилось. При шмоне «хат» беспредельничали, а то и вовсе устраивали садистские игрища, типа, проштрафившегося урку один заставляет кукарекать, когда он идет мимо его камеры, а другой вертухай запрещает. Вот бедолагу и метелят по очереди. Да много чего поганого там творилось, — Цыган махнул рукой, будто отсекая какую?то невидимую нить. — Противно мне стало от всего этого, как в помоях искупался. Короче, дождался я окончания следствия и написал рапорт о переводе в спецназ внутренних войск. А в кадрах мне говорят, ну, типа, «местов нет, разве что в Чечню». Я себе так подумал: семьи нет, для родителей давно отрезанный ломоть, чего ж не поехать? Согласился на Чечню. И знаешь, командир, не жалею, вхожу в состав особой группы, — лейтенант указал на лежащих поблизости товарищей. — Три месяца там, месяц в цивилизации. Вахтовый метод, как у нефтяников на буровой, да и лавандос капает не меньший. Правда, вот с заграничной поездкой я серьезно фраернулся, — наигранно тяжело вздохнул Цыган, лукаво поводя глазами.

Теперь Давыдов посмотрел на лейтенанта по?другому. За бесшабашностью, блатной бравадой скрывался совсем другой человек. Благородный, честный воин с незапятнанной душой. С таким можно идти в разведку…

Часть II

Евангелие от Иуды

Глава 1

Опиумный император

Они сидели друг напротив друга и в течение нескольких минут обменивались изучающими взглядами. Хотя оба заранее скрупулезно изучили собранные досье.

— Не понимаю, Виталий Сергеевич, зачем потребовалась вся эта конспирация, — наконец недовольным тоном первым заговорил дородный мужчина с морщинистым, но все еще не утратившим привлекательности лицом. Он обвел взглядом небольшую, с комфортом обставленную комнату. Это был кабинет для приватных игр в казино княжества Лихтенштейн.