Дело о лопнувших агентствах - Константинов Андрей Дмитриевич - Страница 19

Теперь я знал все, что мне было нужно.

Пейджер запиликал, как всегда, не вовремя — мы с Надеждой едва успели уложить детей и расстелить на кухне матрас, чтобы предаться любовным утехам.

— Тебя ищет женщина? — с деланным возмущением воскликнула Надежда, взглянув на экран пейджера.

— Куда от вас, исчадий ада, денешься, — вздохнул я и набрал номер мобильного телефона Инны Андреевны Брызгаловой.

Она захотела увидеться со мной завтра в двенадцать часов у меня в офисе.

Недолго думая, я позвонил на мобильный Петру Николаевичу Брызгалову, предложил ему почитать готовый материал, посвященный его персоне, и назначил встречу на том же месте и в тот же час.

— Ты, оказывается, назначаешь свидания не только женщинам? — вытаращила глаза Надежда и ударила меня подушкой… — Да ты извращенец! Маньяк!

— Это я уже слышал сегодня, дорогая, — успокоил я жену.

Супруги Брызгаловы явно не планировали встречаться друг с другом в офисе нашего агентства, но удивление свое никак не выразили. Хитрецы! Я пригласил их в свободный кабинет и угостил кофе.

— Надеюсь, вашего сумасшедшего грузина не будет? — спросил Брызгалов.

— К сожалению, Зураб Иосифович на задании, хотя он очень хотел вас видеть, — любезно ответил я.

— Ну и где ваш материал? — улыбнулся Брызгалов.

— Материал готов, — я потряс кипой листов. — Но прежде я хочу рассказать одну историю. Это история про бизнесмена, который считал себя самым умным и хитрым.

Он неплохо разбирался в людской психологии, поскольку раньше работал врачом-психиатром. Но, оказывается, его запросто могут обвести вокруг пальца женщины. Жена и бывшая любовница.

— Это вы про кого? — нахмурился Брызгалов.

— Любовница — это секретарша, с которой он одно время порезвился, а затем бросил. А что может быть страшнее, чем месть отвергнутой женщины! Тем более что любовница и жена — давние подруги, у них общее прошлое, о котором обе они не любят вспоминать…

— Петя, ему нужен доктор! — озабоченно обратилась к супругу Инна Андреевна, но Брызгалов решительно остановил ее и приготовился слушать дальше.

— Зачем далеко ходить, когда Петр Николаевич — сам доктор? Уж первую помощь он мне всегда окажет… Итак, у бизнесмена есть холдинг, в котором главное место занимает агентство недвижимости крупнейшее в городе. У бизнесмена свой PR-отдел, своя разведка и контрразведка, на него работают многие сотрудники правоохранительных органов. Бизнесмен придумал замечательную схему — как монополизировать рынок недвижимости. Точнее, ему подсказали эту схему его «пиарщики». И убедили, что это идеальный способ для начала предвыборной кампании в Законодательное собрание. Здесь у бизнесмена были надежные союзники — глава охранной фирмы «Стальной орел» Рустам Голяк, он же бывший фарцовщик и сутенер, он же милицейский осведомитель, а также куратор Голяка — оперативник Судаков. Многие подметили странную закономерность — только рушится очередное агентство недвижимости, как тут же возникает опер Судаков, возбуждает уголовное дело, опечатывает офис рухнувшего агентства. И ни сотрудники агентства, ни клиенты не знают, осталась ли в офисе «наличка», куда она исчезла… Тут же возникает и риэлтер Брызгалов, объявляет себя антикризисным управляющим рухнувшего агентства, обещает расплатиться по чужим долгам. Но не сейчас — в будущем. Он даже взял на себя долги по вексельной пирамиде «Хаус бест», которая рухнула вместе с одноименным агентством недвижимости, хотя мог бы этого не делать. Правда, долги векселедержателям он споловинил, но обманутые люди ему и за это безумно благодарны.

Я до сих пор не упомянул еще одного союзника Брызгалова и компании — это покойный риэлтер Шаров, генеральный директор «Эдельвейса». Если бы не его трагическая смерть, то спустя две-три недели «Эдельвейс» бы обязательно рухнул.

Несколько сотен клиентов расстались бы с деньгами и квартирами.

Это был бы образцово-показательный крах! При этом ни большинство сотрудников агентства, ни служба безопасности не знали о том, что генеральный директор фирмы лично вместе с Брызгаловым готовится к этому краху.

— Если бы рухнул «Эдельвейс», — продолжил я, — то всем стало бы ясно — больше на риэлтерском рынке делать ничего. Надо или идти под крыло к Брызгалову, или уходить с рынка. И тогда холдингу «Северная Венеция» не пришлось бы предпринимать никаких мер для того, чтобы заполучить другие агентства — все бы сами, добровольно шли сюда!

Холдинг стал бы крупнейшим в городе центром недвижимости, клиенты не верили бы больше никому, кроме Брызгалова! Оборотные средства «Северной Венеции» составили бы несколько миллионов долларов! Представляете, Петр Николаевич?

Брызгалов кивнул.

— Но есть один момент, о котором вы, Петр Николаевич, наверное, не знали или не хотели знать! — наставительно заметил я. — Шаров был любовником вашей жены. Что бы произошло дальше, после того как «Эдельвейс» влился бы в «Северную Венецию»?

— Все! — выдохнула Инна Андреевна. — Я больше не желаю слушать этот бред.

— Ну-ка сядь, — сухо приказал Брызгалов, но супруга, неожиданно расплакавшись, вылетела пулей из кабинета.

— Итак, что бы произошло дальше? — я встал и принялся расхаживать перед неподвижным Брызгаловым. — А дальше в разгар вашей предвыборной кампании появилось бы заявление Шарова в правоохранительные органы о том, что он подвергся вымогательству со стороны Брызгалова. Неожиданно был бы дан ход давно лежащим на столе у опера Судакова заявлениям риэлтеров Баранова и Беседина о том, что и по отношению к ним Брызгалов предпринимал те же действия. Вдобавок секретарша Света обязательно сообщила бы следователю, как она обзванивала по вашему указанию все агентства недвижимости и сеяла там панику, предупреждая об их скором крахе. Но прежде она на всякий случай рассказала это мне — дабы информация не пропала даром…

— Вы верите в эту чушь? — хрипло спросил Брызгалов.

— Не знаю, — пожал я плечами. — А почему нет?

— Я хочу дослушать до конца, — вернулась в кабинет Инна Андреевна, резко села и закурила.

— Так вот, я уверен, что в разгар своей предвыборной кампании президент холдинга «Северная Венеция» оказался бы за решеткой как минимум за вымогательство. Руководить холдингом осталась бы его жена, которой принадлежит, если не ошибаюсь, пятьдесят процентов акций. Помогали бы ей все те же Голяк, Судаков, Шаров. Спрашивается: нужен ли этой компании Петр Николаевич Брызгалов на свободе?…

— Хам, извращенец, выродок! — выкрикнула Инна Андреевна и вновь убежала.

— Благодарю, — кивнул я и продолжил:

— А нужен ли этой компании вообще холдинг «Северная Венеция»? Не проще ли устроить крах холдинга по знакомому сценарию?

За это, как известно, не сажают — доказать умысел невозможно. Тем более если оперативную работу будет проводить Судаков. Несколько миллионов долларов — приличные деньги, кто-то с ними неплохо может прожить и здесь, а кто-то окажется в Штатах… Я имею в виду гражданина США Шарова и его возлюбленную.

— Глеб Егорыч, ты зачем обидел такую красивую женщину — вся в слезах убежала! — заглянул в кабинет Зурабик, при виде которого Брызгалов вздрогнул.

— Зураб Иосифович, догоните ее и утешьте! — распорядился я. — Так вот, Петр Николаевич, я все основное сказал, за исключением деталей.

— А кто, по-вашему, организовал убийства? — медленно спросил Брызгалов, прикуривая.

— Думаю, вы знаете кто. Лева Хассман обнаружил, что некое однодневное агентство недвижимости «Колибри» закупило прослушивающей и подсматривающей техники почти на сто тысяч долларов. Он сразу решил, что к этому причастны вы, Петр Николаевич. Так?

Брызгалов, не мигая, смотрел на меня.

— Лева решил выяснить, кто стоит за «Колибри», и поделиться этой информацией со мной. Но когда он узнал, что «Колибри» — филиал его родного «Эдельвейса», что вся техника закупается на клиентские деньги, и, следовательно, «Эдельвейс» скоро рухнет, он категорически отказался со мной встречаться и решил откровенно переговорить с Шаровым. Однако вы с Голяком решили все же устранить Хассмана — так, на всякий случай, чтобы он не наломал Дров.