Дело о лопнувших агентствах - Константинов Андрей Дмитриевич - Страница 16

Он всего лишь начал таким образом свою предвыборную кампанию.

— Ну хорошо! — воскликнул Зураб. — Ну, приберет он к рукам еще несколько агентств. Но ведь рано или поздно люди спросят — где деньги?

Давай расплачивайся с нами, как обещал…

— А он к тому времени уже будет сидеть в ЗАКСе! — сообразил Макс. — И в гробу он видал все свои обещания…

— Вот жук! — хитро прищурился Зудинцев.

— Можно считать, свою первоначальную задачу мы выполнили, — резюмировал я. — Об этой дискете забудьте, никто из нас ее не видел.

О намерении Брызгалова баллотироваться в депутаты мы лишь предполагаем. Зураб Иосифович, подготовьте мне, пожалуйста, справку обо всех деловых партнерах «Северной Венеции». А вас, Георгий Михайлович, если не затруднит, я попрошу добыть информацию о том, чем занимались Брызгалов и его супруга в прошлом, не привлекались ли, ну и так далее…

Зудинцев вновь принялся накручивать диск телефона, и скоро его зычный голос был слышен на всем этаже.

— Так! Слушайте меня внимательно! Вам звонят из Агентства журналистских расследований! Подполковник Зудинцев! Бывший начальник ОУРа…

Иногда меня с самого утра достают дурацкими звонками.

— Господин Предрассветник?

— Вы ошиблись, — сухо заметил я и бросил трубку. Вновь звонок.

— Господин Расторопник?… Подрумянник? Не обижайтесь, Глеб Егорыч, запамятовал вашу фамилию…

Я узнал наконец голос Левы Хассмана, начальника службы безопасности агентства недвижимости «Эдельвейс», бывшего контрразведчика, известного хохмача.

— Лев Ильич, пора бы запомнить: моя фамилия берет начало от древнего молдавского рода Чспозыряну, затем моих предков покидало по белорусским землям, и фамилия чуть изменилась. Но если «Спозаранник» для вас слишком сложно, называйте меня Валентином Никаноровичем Ершовым.

— Не сердись, Глебушка, я по делу. Есть любопытная информация. В двух словах: появилось новое агентство недвижимости «Колибри». Ничего особенного — два ларька и табличка. Но при этом аппаратуры для служб и наблюдения ими закуплено на сотню тысяч долларов. Уж не брызгаловские ли это проделки?

— Так-так… — сделал я тут же пометку в блокноте. — А нельзя ли выяснить, кто хозяин этой птички под названием «Колибри»?

— Пытаюсь, Глебушка! Если забьем стрелку завтра в три в летнем кафе на Фурштатской — получишь всю информацию…

— Моя благодарность, Лев Ильич, не будет иметь границ, — резюмировал я и тут же помчался на летучку.

— Ну что там у тебя с недвижимостью? — хмуро спросил Обнорский.

— Все в порядке, — бодро отрапортовал я. — Картина ясна. Некто Петр Николаевич Брызгалов, врач-психиатр, и, говорят, неплохой, решил заняться на досуге бизнесом.

Вместе с супругой создал сперва ООО

«Нимфа», занимавшееся продажей паленой водки, а вскоре стал президентом холдинга «Северная Венеция» — торговля цветным металлом, грузоперевозки, ремонтные работы, а также риэлтерский бизнес. Но всего этого ему показалось мало, и он решил монополизировать весь рынок недвижимости. Способ был выбран крайне оригинальный. Сперва «потопить» ряд агентств, а сделать это не так трудно, ведь большинство из них грешит прокруткой клиентских денег, а затем — выступить в роли спасителя, то бишь антикризисного управляющего, и пообещать расплатиться по чужим долгам. В этом Брызгалову помогли, помимо его супруги, отдельные представители правоохранительных органов, коррумпированность которых, к сожалению, доказать трудно, а также верный кореш Рустам Голяк, околокриминальный элемент, глава охранной фирмы «Стальной орел», тесно связанный с «тамбовскими». Скорее всего, «тамбовцы» хотят взять под свой контроль рынок недвижимости.

С другой стороны, есть веские основания утверждать, что таким образом Брызгалов начал свою предвыборную кампанию…

Про украденную Максом дискету я рассказывать не стал.

— Вот, берите пример со Спозаранника! — обратился шеф к Володе Соболину и Марине Борисовне Агеевой. — Именно так и надо работать.

Агеева хотела, по обыкновению, съязвить, но в этот момент в кармане пиджака у шефа зазвонил сотовый телефон, и он отвлекся.

— Задержись на секунду, Глеб, — сказал он, когда все расходились. — Тебя просил позвонить Ломакин. Зачем — не знаю…

Неприятная дрожь пробежала по телу. Я не подал виду, но Обнорский тут же усмехнулся и сам набрал номер.

— Михаил Иванович? Передаю вам Спозаранника…

— Рад слышать вас, любезный Глеб Егорович! — поприветствовал меня трижды побывавший на том свете после бандитских перестрелок король криминального мира Петербурга, лидер «тамбовцев», один из крупнейших бизнесменов города Ломакин. После серии моих статей про топливный бизнес он долго выяснял, кто их мне заказал, а когда узнал, что никто, проникся ко мне симпатией.

— Будет время — зайдите завтра в четыре в «Прибалтийскую», поговорить хочу! Лады?

— Да-да, — торопливо поспешил я согласиться, но тут же тормознул и неторопливо добавил:

— Обязательно зайду.

Увидев, что я взмок от напряжения, шеф хлопнул меня по плечу:

«Все будет в порядке!»

Мои «орлы» разбрелись по заданиям, и я мог спокойно посидеть за компьютером, чтобы разделаться со статьей о проделках Брызгалова и Голяка. Но тут неожиданно позвонила жена.

— Что случилось, Надюша? удивился я. — Дети в порядке?

— В порядке… Глеб, папа очень хочет с тобой поговорить.

— Что за проблема? И почему бы ему самому не позвонить?

Из сумбурных объяснений Надежды я понял следующее: оказывается, полгода назад мой дорогой тесть Борис Михайлович тайком от супруги вложил все их совместные сбережения — три тысячи долларов — в вексельную пирамиду «Хаус бест», надеясь получить к весне целых пять тысяч. Когда пирамида вместе с агентством недвижимости рухнула, его едва не хватил инфаркт. Однако Борису Михайловичу и сотне других таких же облапошенных граждан несказанно повезло — нашелся щедрый господин Брызгалов, который зарегистрировал всех пострадавших вкладчиков, собрал их векселя, выдал новые на половину пропавшей суммы и пообещал расплатиться в течение месяца. Но вот вчера тестю позвонил юрист из брызгаловского холдинга «Северная Венеция» и пристыдил его: как же так, уважаемый, ваш зять-журналюга не верит в чистоту наших помыслов… Вы уж, дорогой, повлияйте на вашего родственничка, иначе вряд ли увидите свои денежки.

Я восхитился Брызгаловым — до чего четко работает его разведка! Однако ответить жене мне было нечего.

— Надюша, а ты объяснила папе, что в таких делах на меня давить бесполезно?

— Конечно, он и сам это понимает. Но деньги-то для них — огромные! Мама пока ничего не знает, он соврал, что дал их в долг…

— Поговорим вечером, дорогая.

Я повесил трубку и рывком встал со стула. Сделал несколько разминочных движений. Но телефон зазвонил вновь. Это был прямо какой-то день сюрпризов.

— Валентин Никанорович Спозаранник?

— Частично, — ответил я.

— Это Света, секретарша Брызгаловых. Я взяла со стола Петра Николаевича вашу визитку. На ней зачеркнуто Ершов — написано Спозаранник.

— Это бывает, — вздохнул я.

— А на обратной стороне ручкой написано «Глеб Егорович». Как вас все-таки зовут?

— Как вам больше нравится, — ответил я.

— Я хочу вам кое-что рассказать.

Можете прийти через час в «Голливудские ночи»?

— Могу. Только не вздумайте меня соблазнять — я женат.

Света потягивала коктейль за столиком. Сегодня она была еще соблазнительнее, чем вчера. Маленький кулончик свисал на золотой цепи в вырезе блузки. Я с трудом оторвал взгляд от ее груди и заказал себе кофе.

— Глеб, Брызгалов — это страшный человек, — начала Света.

— Догадываюсь.

— Он сумасшедший. Он зомбирует всех окружающих. Он затерроризировал свою жену, пристрастил ее к кокаину. Теперь они вдвоем каждый вечер запираются в кабинете и «расстилают дорожки».

— Так, — сказал я.