Дикие - Конран Ширли - Страница 56

— Если я пойду в Куинстаун, — задумчиво произнес Джонатан, — меня увидят. Все узнают, что я не взорвался вместе с «Луизой», не так ли? Слухи здесь распространяются так же быстро, как в деревне из трех хижин.

— А нельзя купить нам какое-нибудь каноэ в деревне? — настаивала Кэри. — Если мы предложим им хорошую цену.

— Выдолбить из бревна каноэ — нелегкая работа, — сказал Джонатан. — Островитянин не станет менять его на кольцо с зеленым стеклышком. Даже если сказать ему, что оно очень ценное, и даже если он нам поверит, что ему проку от драгоценностей?

— Продать в Куинстауне, — предложила Пэтти.

— Вот именно. Чтобы власти узнали об этом в течение часа. И помните, что здесь у власти опять могут быть националисты. Это значит, что Раки отправится искать нас быстрее, чем мы сможем получить каноэ.

— Что же у нас есть ценного для островитян? — задумчиво произнесла Анни. — А ваше ружье? За него можно купить каноэ?

Джонатан заколебался.

— Почти все, что мы закопали, ценно для местных жителей. Но эти отдаленные рыбацкие деревни на южном берегу не всегда дружелюбны, — он снова сделал паузу. — Зачем им меняться, если они могут отобрать у нас вещи даром?

— Вы хотите сказать, они украдут наши вещи? — с тревогой спросила Сюзи.

— Да.

— Тогда почему мы оставили их без охраны, если это наше единственное богатство? Откуда мы знаем, может, местные растаскивают их в этот самый момент?

— Нет, они не придут на тот пляж.

— Почему?

— Потому что это для них запрещено.

— И что?

— Ничего не случится с вами, пока вы на запретной территории. Но вы побеспокоили духов их предков.

— Правда?

— И островитяне убьют вас, как только вы выйдете оттуда.

На завтрак они попили немного воды и медленно пососали по одному леденцу, стараясь сохранить его во рту как можно дольше.

— Воздух попадает в эту пещеру не под водой, — сказал Джонатан. — Поэтому он должен проходить сюда с другой стороны. Кэри, идемте со мной и посмотрим. Возьмем с собой фонарик. Пэтти, смотрите, чтобы никто никуда не уходил, пока мы не вернемся. Если не двигаться, то в темноте не сломаешь ногу.

— Почему я? — Кэри начало трясти.

— Я считаю, что вы меньше всех устали, а нам, возможно, придется пробыть там некоторое время.

— Я не очень хорошо себя чувствую, — сказала Кэри.

— Никто не чувствует себя хорошо. Вставайте. В тусклом свете фонарика Джонатан и Кэри осторожно двинулись вдоль туннеля. Джонатан шел. впереди, проверяя пол ногой, затем остановился и осветил бледные, прекрасные образования по обеим сторонам.

— Они внушают страх, — Кэри поежилась. — Правда?

— Ага. Видимо, поэтому местные жители не смеют ходить сюда. Пещеры обладают таинственной силой.

Женщина почувствовала слабость. Она боялась с тех самых пор, как вошла сюда, и теперь ужас окончательно одолел ее. И этот шум не помогал. Продолжительный, мучительный звук, состоящий из тысяч гудков, смешанных с писком летучих мышей под потолком. Он напоминал азбуку Морзе. Он сводил Кэри с ума. Она хотела закричать.

Каждые несколько шагов Джонатан вынужден был останавливаться и прочищать фонарик, потому что маленькие летающие существа летели на свет.

— В основном мотыльки, — пояснил он и быстро повернулся на сдавленный вскрик Кэри.

— Что-то оцарапало меня, — вскрикнула она. Джонатан осветил ее голову. Маленький летучий мышонок вцепился лапками в волосы женщины. Его тельце было покрыто коричневатым пушком. К несчастью для Кэри, мышонок еще не умел как следует летать и инстинктивно вцепился во что-то мягкое, поэтому его лапки постоянно дергали волосы. Он испуганно бил крылышками, ища крошечной мордочкой сосок матери. Кэри в ужасе закричала.

— Закройте глаза руками и не открывайте, — сказал Джонатан. — Не двигайтесь.

Левой рукой он попытался снять мышонка, но тот еще сильнее забил крылышками. Услышав писк своего детеныша, мать стала кружить над головой Кэри и попала в луч света. Поняв, что пытаться отцепить испуганного мышонка бесполезно, Джонатан ударил его фонариком. Тот стал царапаться еще сильнее. При каждом рывке волос Кэри взвизгивала, и Джонатан ударил еще раз.

Наконец мышонок затих. Теплое тельце прокатилось по рукам Кэри, которые она по-прежнему не отнимала от глаз.

Джонатан достал свой швейцарский нож, зажал фонарик под подбородком и отрезал вместе с мышонком клочок светлых волос Кэри.

Женщина, дрожа и рыдая, прижалась к груди Джонатана. Он слегка оттолкнул ее от себя.

— Ну, ну, дорогая, это был всего лишь мышонок. И даже небольшой. Снимите вашу блузку, завяжите ею волосы, чтобы этого не повторилось, и предупредите остальных. Я не думал, что такое может случиться. Я считал, что у летучих мышей есть орган, позволяющий им ориентироваться в темноте.

Ежась от страха, Кэри завязала голову голубой блузкой, и они с Джонатаном осторожно двинулись дальше, петляя между прекрасными сталагмитами и поднимая высоко ноги, чтобы не споткнуться о рассыпанные по полу обломки.

Кэри должна была считать шаги, но после битвы с летучей мышью забыла об этом. Она брела за Джонатаном, держа руку впереди, перед глазами, словно защищаясь от солнечного света. Ужас измучил ее, но сейчас она оцепенела и ничего не ощущала.

Джонатан резко остановился.

— Я вижу свет.

Он выключил фонарик. Когда их глаза привыкли к темноте, Джонатан и Кэри пошли дальше. Впереди показался свет. Джонатан снова зажег фонарик.

— Это настоящая дымовая труба, — сказал он, добравшись до источника света.

Джонатан осветил потолок и увидел в скале цилиндрическое отверстие примерно в два фута диаметром.

— Наверху она, видимо, заросла.

Кэри опять вскрикнула и вцепилась в его плечо.

— В чем дело? Опять мышь?

— Нет. Посмотрите.

Джонатан повернулся, посветил фонариком туда, куда указывала женщина, и сказал:

— О, мы не первые посетители.

В ярде от них, прислонившись к стене пещеры, посреди мышиного помета, пауков, осколков камней сидел скорчившийся серый скелет человека.

Джонатан наклонился поближе и навел луч фонарика на то, что когда-то было руками.

— Фотоаппарат, — сказал он.

Это был старый «Пентакс К2» с двадцативосьмимиллиметровой линзой.

— Смотрите, — воскликнула Кэри. Что-то блеснуло на ключице скелета.

Джонатан разглядел покрытый пылью диск, висевший на цепочке, и протер его.

— Золотой, — сказал он. — Орден Святого Кристофера. Джонатан перевернул диск.

— Здесь что-то написано. «Нэнси от Майкла».

— Так это была женщина, — сказала Кэри. — Какой ужас.

10

Гарри Скотт услышал об этом в самом конце утренней сводки новостей. Он резко перестал бриться и увеличил громкость транзисторного радиоприемника. Все еще пытаясь рассмотреть собственный подбородок в зеркале ванной комнаты, он слушал быстрый, с типично австралийским акцентом голос ведущего, бормотавшего новости. «Прошлой ночью на острове Пауи начались бои. Поводом послужила атака военных с моря. Вся связь с островом прервана, однако из надежных источников нам стало известно, что на острове произошел военный переворот. Лидер демократической партии, президент Обе, смещен со своего поста. А теперь новости спорта…»

Гарри выключил радио. Так вот почему сегодня утром ему так и не удалось дозвониться до Артура. Нижними зубами он прикусил верхнюю губу — так случалось всякий раз, когда он напряженно думал о чем-нибудь. Широкоплечий, но стройный, совсем обнаженный, он стоял перед зеркалом своей ванной комнаты, глядя перед собой широко открытыми глазами, но не видя отражения своих серых глаз над узкими и высокими скулами.

— Взяв со стены телефон, он набрал номер американского дипломата, с которым ему несколько раз случалось играть в теннис.

— Ричард? На Пауи произошел военный переворот — идут бои, и по радио нет связи. У меня там в настоящее время пять человек из совета «Нэксуса», вместе с женами, все они граждане Соединенных Штатов… Конечно, я постараюсь добраться туда, как только смогу… Да, конечно, но, как вы знаете, первые сутки после государственного переворота имеют решающее значение, и в неразберихе все может случиться… Я бы хотел держать с вами связь, Ричард, на случай, если мне понадобится помощь со стороны правительства, чтобы вывезти их… Конечно, я свяжусь с вашим консульством в Морсби, но я бы попросил вас немедленно сообщить в государственный департамент, что люди могут быть в опасности.