В медленном танце - Конрад Линда - Страница 22

Слоан поставил на стол тарелки, взял себе чашку и сел.

— Я всегда считал себя чистокровным техасцем. По рождению и по воспитанию. Даже летом работал на ранчо и несколько раз участвовал в родео. — Он взял в рот кусок яичницы. — Только недавно я выяснил, что родился совсем не в Техасе. Мой отец вырос в Иллинойсе, а я родился в Чикаго. — Слоан наконец решился высказать то, о чем он думал.

— Только недавно выяснил? А что написано у тебя в свидетельстве о рождении? Ведь оно должно было у тебя быть, чтобы ты мог пойти в школу.

На мгновение он нахмурился.

— Кажется, маме достал для меня фальшивое свидетельство о рождении какой-то знакомый. Моя фамилия даже не Эббот. Это тоже подделка.

А зачем ей это понадобилось? — поинтересовалась Лейни. — Она пыталась скрыться от мужа, который терроризировал ее?

— Нет, — он отрицательно покачал головой. — Кажется, у нее возникли какие-то проблемы с законом. Она упорно хотела скрыть наше настоящее имя.

— Извини, Слоан. Наверно, тебе было тяжело узнать такие вещи, когда ты стал уже взрослым. И что ты обо всем этом думаешь? — Она откусила тост и ждала от него ответа.

Сейчас Лейни пребывала в своем обычном состоянии профессионального психолога, дающего советы, а потому лицо ее было непроницаемым.

— Я даже не знаю, — наконец вымолвил Слоан. — Я стараюсь об этом не думать. — Всякий раз, когда он начинал об этом думать, ему становилось не по себе.

— Это как-то связано с твоим уходом из рейнджеров?

Черт бы его побрал, что он сейчас заговорил об этом. Нужно было промолчать. Не хватало еще ее в это втягивать. Слоан впервые рассказывал кому-либо всю эту историю и плохо себе представлял, как Лейни отреагирует.

Отставив тарелку и выпив последний глоток кофе, он на мгновение замолчал, не зная, как начать.

— Ты помнишь, я говорил тебе, что моя мать умерла несколько месяцев назад?

Лейни кивнула, пристально глядя на него.

— Когда я приехал в дом матери через несколько дней после ее смерти, чтобы разобрать вещи, я нашел в туалетном столике вместе с другими бумагами адресованное мне письмо. — Слоан встал и принялся расхаживать по кухне от стола к окну. — Это была своего рода исповедь. И то, что мне кажется, можно назвать предсмертной просьбой.

Лейни также встала и принялась собирать посуду. Она отнесла ее в раковину. Даже не оборачиваясь, он чувствовал, что она внимательно на него смотрит. Но Лейни не пыталась прервать его.

Горло у него внезапно пересохло, он откашлялся, чтобы прочистить его, и приступил к рассказу:

— Оказывается, мой отец не погиб в автомобильной аварии. Его посадили в тюрьму.

У Лейни расширились глаза, потом она прищурилась. Но опять не произнесла ни слова, и он продолжил:

— Кажется, родители моего отца были людьми очень обеспеченными. Они считали, что моя мать недостойна их сына, и были против его женитьбы. Когда отец все же женился на матери, они были вне себя от негодования, полагая, что она недостаточно хороша, чтобы войти в их семью. А когда отца арестовали и дали ему тюремное заключение за то, что он в драке убил знакомого матери, они во всем обвинили ее, считая, что у нее были неподобающие знакомства.

— О, Слоан. Какой ужас пришлось пережить твоей бедной матери. — На ее лице было написано искреннее сочувствие, но сейчас он в нем не нуждался. Он не нуждается ни в чьем сочувствии, а тем более в ее.

— Да, ну… возможно. — Слоан отвел взгляд. — Во всяком случае, я полагаю, что бабушка с дедушкой наняли адвоката, чтобы отобрать меня у матери, когда отца посадили. Они говорили, что она не может воспитывать ребенка. Моя бедная мать была бедна. Она была сиротой из Техаса и не получила образования, — продолжал он. — Мама решила уехать в те места, где выросла. Она сменила фамилию, потом продолжала ездить по штату, переезжая с места на место, надеясь скрыться, чтобы власти не смогли найти ее и отобрать меня. Она была уверена, что свекор и свекровь могут нанять частного детектива и разыскать нас. Мама старалась держаться подальше от прежних друзей и тех мест, где ее знали в молодости.

Лейни выключила воду и вытерла руки.

— Тебе, верно, было невыносимо тяжело читать ее письмо. А что стало с твоим отцом?

Он пожал плечами и, стараясь говорить как можно спокойнее, ответил:

— Не знаю. Мама не узнавала. Она скрылась и больше не возвращалась.

— Надо полагать, что все эти годы она испытывала чувство вины, — доброжелательно и сочувственно сказала Лейни. — А она действительно верила, что отец был виновен?

— Что?

— Она и вправду верила, что ее муж убил ее друга?

Слоан как-то об этом не задумывался.

— Я не знаю. — Он подошел к стулу и сел на него верхом, опираясь локтями о спинку. — Думая об этом сейчас, я полагаю, она могла считать, что он не виноват, иначе не стала бы просить меня разыскать его.

— А она попросила?

— Да. Об этой просьбе я и говорил, когда стал рассказывать о письме. Она сообщила мне его имя и попросила разыскать его, хотя прошло уже столько лет.

Лейни кивнула и тихонько села на стул напротив.

— И что же ты? осторожно спросила она.

Сейчас ему не хотелось об этом думать. В его глазах появился страх.

— Слушай, перестань меня мучить психоанализом. — Он встал и со злости ударил по спинке стула. — Я рассказывал тебе все это не для того, чтобы ты меня жалела или давала советы.

— Тогда почему?

Слоан и сам не знал почему. Ему было не по себе, его мутило. — Если бы я знал, черт побери!

Подойдя к окну, Слоан подумал о своем начальнике и тех причинах, по которым он оказался связан с Лейни.

— Мне нужно уехать. Я хочу проверить, где остановился тот вчерашний парень. Позвоню капитану из автомата и сделаю это подальше отсюда. — Слоан повернулся к ней лицом и увидел, что ее изумрудные глаза полны ожидания. — Я оставлю тебе пейджер, чтобы ты могла связаться со мной, если здесь кто-нибудь появится. — Он уклонился от прямого ответа на ее невысказанный вопрос. — Думаю, здесь ты в относительной безопасности, но никуда из дому не выходи. О'кей? Она отвела взгляд.

— Это очень важно, Лейни. От этого может зависеть твоя жизнь.

— Не беспокойся обо мне. Все будет в порядке.

Недовольный собой, смущенный тем, что заговорил о своем прошлом, Слоан быстро собрался и пошел к выходу. Если эта женщина ухитрится сделать так, что ее найдут, потому что она не послушается его, он свернет ей шею, когда вернется.

Испуганная внезапной переменой, произошедшей со Слоаном, Лейни пыталась размышлять, но мысли путались в голове. Лейни молча закрыла за ним дверь и направилась наверх, чтобы немного отдохнуть, а если получится, то и подремать. Но сон не шел. Вместо этого у нее перед глазами вставал Слоан.

Она недоумевала, чем вызвала его раздражение. Казалось, все было хорошо, пока он не начал говорить о своем прошлом.

Используя интуицию и свой опыт решения проблем, Лейни стала анализировать. Она не сомневается, что он испытывает к ней определенные чувства. То, с какой нежностью Слоан глядит на нее, и то, как он занимался с ней любовью, говорит о многом.

Мужчины, подобные Слоану, не станут рассказывать о своих личных проблемах человеку, которому полностью не доверяют. И они не доверятся кому попало. Кажется, его мучает тот факт, что его отец сидел в тюрьме. Если бы Слоан не почувствовал свою духовную близость с ней, он бы однозначно умолчал об этом.

Но он рассказал, значит, доверяет ей и действительно ее любит.

Но когда Лейни попыталась прощупать его более глубокие, скрытые чувства, Слоан взорвался. Такой внезапный гнев скрывает страх того, что кто-то подойдет к нему слишком близко. И что это означает? Неужели он решил, что попался в ловушку, расставленную ею?

Может быть, у него такой способ сохранять дистанцию? Или он хочет напомнить ей, что они будут вместе только считанные дни и не стоит слишком сближаться? А может, он неожиданно вспомнил о своей миссии и ответственности за нее, о своем долге телохранителя?