Шерлок Холмс и узы крови - Саберхаген Фред - Страница 25

— Естественно, прежде чем вмешаться. — заключил Дракула, — я счёл необходимым убедиться, что верно истолковал ситуацию.

— Нет нужды в извинениях, — пробормотал я. — Благодарю вас за помощь.

— Определиться в той ситуации было делом тонким. — И граф продолжил объяснять, как он, используя некоторые способности, присущие вампирам в часы с заката до рассвета, невидимый последовал за подозрительными личностями. Затем он тайно взобрался на козлы кареты, когда та тронулась в путь, увозя меня вместе с похитителями.

Усевшись за спиной извозчика, он смог услышать разговор в карете. Вскоре Дракула удостоверился, что его опасения не беспочвенны.

— Потом нужно было выяснить у извозчика, куда ему велено ехать. Я позволил ему быстро и молча покинуть карету, а он оставил в полное моё распоряжение кнут, шляпу и шарф.

Парню не терпелось убраться восвояси, возможно, на него подействовали мои слова или взгляд. Во всяком случае, я узнал, что он всего лишь наёмник и не стоит нашего внимания. А вот с этим субъектом следовало бы побеседовать. — Граф улыбнулся, чуть ли не с нежностью посмотрев на головореза, лежавшего у его ног.

— Так где же мы сейчас находимся? — Я огляделся, но увидел лишь руины, сомкнувшиеся вокруг нас в ночи, а слабо доносившиеся звуки свидетельствовали о том, что оживлённые улицы находятся в нескольких кварталах отсюда.

— Где-то в Сити, к северо-западу от собора Святого Павла. Возница сказал, что это конечная цель поездки.

Я понял, что отсюда недалеко до знакомых лондонских улиц. Позже я узнал, что фактически мы были поблизости от того места, где уже велись работы по сносу Ньюгейтской тюрьмы, дабы расчистить место для нового здания уголовного суда.

Прежде чем направиться к людным улицам, нужно было принять решение насчёт наших пленников.

Человек с пистолетом очнулся, но ненадолго. Я подошёл его осмотреть и увидел, что он сильно расшибся о разрытый асфальт: у него был сломан позвоночник и имелись другие серьёзные травмы. Перед смертью он нашёл в себе силы обличить меня как врага народа.

Услышав, что я, обратившись к Дракуле, назвал того графом, умирающий обвинил его в том, что он слуга охранки и лакей царя.

— Я понятия не имею, о чём говорит этот человек, — сказал я Дракуле.

Он принялся объяснять мне, что охранкой называют тайную полицию в России.

— Я это знаю, граф. — Подняв с земли шляпу, я в этот момент чистил её. — Но я не понимаю, какая может существовать связь между политикой Восточной Европы и спиритическими сеансами в центральной Англии.

Дракула пожал плечами:

— Вы не знаете, как вам удалось приобрести таких экзотических врагов?

Я вкратце описал ему причины, побудившие меня обратиться к нему за помощью, а также обстоятельства, при которых исчез Холмс.

…Но я не стану утомлять вас повторением ответа славного доктора, чувствовавшего себя несколько неловко. В тот момент он испытывал трудности психологического свойства: с одной стороны, честь требовала, чтобы он выразил благодарность, которую чувствовал, но, с другой стороны, он решительно осуждал мой образ жизни. Позвольте мне с этого места самому продолжить повествование.

Итак, мы, двое победителей, стояли среди развалин и решали вопрос, что делать с единственным оставшимся в живых врагом.

По моему компетентному мнению, вполне можно было провести успешный допрос. Но, выслушав краткий рассказ Уотсона, я подумал, что вряд ли наш пленник может сообщить сведения, которые немедленно выведут на нашего главного врага.

Однако, желая использовать все шансы, я поставил жалкого головореза на ноги и спросил его:

— Где Шерлок Холмс?

Сначала он ничего не ответил, потом разразился уличной бранью, но я прибег к своим безотказным методам и получил правдивый ответ, который, к сожалению, ничего нам не дал:

— Я не знаю! Ай! Не знаю!

Тут я счёл разумным заверить Уотсона (которому, судя по его виду, вот-вот могло стать дурно и который уже готов был протестовать против моих методов), что его непосредственное присутствие не требуется. Я, Дракула, оставшись наедине с несостоявшимся убийцей, без особого труда его разговорю. Через несколько минут он выложит нам все сведения, которыми располагает, относительно нанявшего его лица.

Но я думаю, что это напрасный труд, поскольку убеждён, что этот тип не может сообщить нам ничего существенного.

Уотсон пробурчал, что не совсем меня понимает.

Я нажал на определённые нервы, что почти не причинило боли, и мой пленник, потеряв сознание, сполз на землю. Тщательно вытирая руки, я пояснил:

— Он останется в таком состоянии в течение многих часов, если только я не разбужу его… Но вы же понимаете, в чём наша проблема, доктор, не так ли? Даже если довести этого субъекта до того, что он с неистовым энтузиазмом будет сам рваться нам помочь, я уверен, что у него нет никаких важных сведений. Чтобы их раздобыть, необходимо выйти хотя бы на следующее звено в цепи. У нас ушёл бы целый день, а то и несколько дней, чтобы добраться до того, кто поспал этих людей вас убить. А между тем кузен Шерлок…

В первую очередь мы должны беспокоиться о нём. Да, я вполне понимаю всю сложность…

Уотсон принялся отирать пот со лба. Он поворачивал голову и так и этак, определённо желая в сию же секунду оказаться в другом месте. Помню, мне подумалось, что он несколько постарел со времени нашей предыдущей встречи в 1897 году.

Наконец он придумал ответ, удачный, с его точки зрения. Доктор не погрешил против правил чести и вместе с тем учёл требования крайней ситуации.

— При данных обстоятельствах я не испытываю угрызений совести, оставляя этих людей здесь. В их нынешнем состоянии они не способны причинить вред. И, к счастью, они обеспечили нас средством передвижения. Я полагаю, граф Дракула, что, если вы едете со мной, мы вполне успеем на ранний поезд до Эмберли.

ГЛАВА 10

Прежде чем отправиться на вокзал Виктория, я заехал на Бейкер-стрит, чтобы упаковать кое-что из личных вещей. Вернее, мне нужно было просто кое-что переложить, поскольку я ещё не успел распаковаться после предыдущей поездки в Эмберли. А ещё я хотел оставить записку миссис Хадсон относительно своих нынешних планов, а также проверить, не пришло ли в моё отсутствие каких-нибудь сообщений.

Дракула, по-прежнему пребывавший в роли возницы, отклонил моё приглашение зайти в дом. Он заверил, что я найду его на том же месте, когда спущусь. Он также предупредил меня — по моему мнению, без всякой необходимости, — что мне небезопасно разгуливать по улицам без охраны.

Поднимаясь по лестнице к себе в комнату, я столкнулся с миссис Хадсон и Билли. От них я узнал, что уставшая парочка всё ещё спит — каждый на своём месте. Я наскоро черкнул короткие бодрые записки, одну для Армстронга, вторую — для мисс Алтамонт, попросив передать им, когда они проснутся. В записках я известил, что уезжаю обратно в Эмберли.

Мои приготовления к отъезду были скоро завершены, так как я ограничился самым необходимым. Вдобавок к обычным предметам, которые любой путешественник берёт в дорогу, я захватил сумку с медицинскими принадлежностями и свой старый армейский револьвер. При сложившихся обстоятельствах я счёл нужным зарядить его несколькими патронами с деревянными пулями, выполненными по специальному заказу Холмса в 1897 году слепым немецким оружейником фон Гердером. Он когда-то прославился искусством изготовления смертоносных духовых ружей. Пули были сделаны из зеленовато-коричневого дерева, lignum vitae [5]— оно очень твёрдое и такое тяжёлое, что тонет в воде. Эти пули гораздо действеннее против вампиров, нежели металлические. Я хранил их в качестве раритета шесть лет, и мне в голову не приходило, что они могут снова нам понадобиться для серьёзной цели.