Слоеный торт - Коннолли Дж. Дж. - Страница 56

– Две недели! Им подавай еще две недели? – качает головой. – Черт подери, дай им только палец… Ладно. Мне нужно поговорить с этим парнем. – Кивает в мою сторону. – Пошли.

Эдди проворно марширует мимо меня и сбегает вниз по лестнице. Я следую за ним и догоняю. Боец держится в десяти футах позади. Глинозем хоть и не ровный, но сухой.

– Если это насчет того, что я разыскиваю вашу дочь, то…

Эдди резко останавливается, сверкает на меня глазами-бусинками и поднимает руку, веля замолчать. Мы возобновляем движение и подходим к краю длинного узкого прохода, выкопанного с одной стороны котлована. Эдакая полость в огромной яме. Я осматриваю отверстие и вижу, что там находится группа людей. Очевидно, это археологические раскопки. Они сметают землю сухими кисточками и собирают ее в мешки. Все перетянуто веревкой, образующей что-то наподобие сетки. В некоторых местах выкопаны траншеи, другие прикрыты брезентом. Студенты работают небольшими группами, копают маленькими лопатками и просеивают землю. Ребята трудятся с энтузиазмом. Мы стоим над ямой на смотровой площадке, сооруженной из подмостков и дощатого настила. Эдди останавливается, смотрит вниз и снова покачивает головой.

– Вот. – Он подзывает меня кивком головы. – Видишь? Он показывает на склон котлована. Там видны пласты глины различных оттенков, земли и грязи. Очень похоже на песок в бутылке, что моя бабушка привезла с острова Уайт.

– Посмотри на слои почвы, – рассуждает Эдди. – Разные оттенки и даже цвета. Ты ведь знаешь, что это? Это история. Видишь там человека? – Он показывает на парня в рубашке с короткими рукавами, резиновых сапогах и твидовой охотничьей шляпе. – Так вот он может выделить в них разные исторические эпохи: от римлян, викингов и средневековья вплоть до того момента, когда было построено это здание, которое мы потом снесли.

– Где мы? – спрашиваю я.

– Конечно, ты не знаешь. Лондонский Сити, в пятидесяти ярдах от Темзы. Римляне построили здесь гавань. В те времена на этом месте был залив.

Эдди говорит четко и спокойно, как будто брал уроки ораторского искусства. Карл у Клары украл кораллы. Его речь похожа на речь светского человека, пытающегося произвести впечатление выходца из более низкого сословия. Но в ней вы не найдете ни единой ошибки. Этот парень сохранит свое достоинство в любом месте: и в местной забегаловке, и на благотворительном балу. Человек в охотничьей шляпе замечает нас и машет рукой. Эдди Райдер салютует ему в ответ и одаривает широкой улыбкой.

– Идиот, – бормочет он себе под нос. – Полный придурок. – В его голосе появляются комические нотки. – Погляди на него. Спроси его об абсолютной власти в эпоху средневековья, и он часами будет рассказывать тебе об этом. Задай вопрос об ингредиентах омлета, и он в растерянности разведет руками. Лондонская корпорация попросила меня предоставить этой толпе еще немного времени. Разумеется, я согласился. В противном случае они вернулись бы с решением суда. Это место, видите ли, представляет собой большую историческую ценность. Мне и моим партнерам оно обходится в пятьдесят три тысячи в день. Я хочу, чтобы они убрались, чтобы я смог быстро возвести свое административное здание в двадцать семь этажей. Оно будет великолепным.

– Когда эти люди закончат?

– Если они вообще закончат. Они просто сказали Корпорации, что им нужно еще две недели.

– А вы не могли просто ответить, что вам нужно продолжать работу?

– И выглядеть после этого вандалом? Филистером? Мне приходится быть любезным, притворяться, что меня на самом деле интересуют их раскопки. Они приходят и демонстрируют мне осколки древнего ночного горшка или кость овцы. На днях сюда заезжал лорд-мэр Лондона. Он стоял там, где сейчас стоишь ты. Нас сфотографировали для газеты. Я улыбался, но в действительности же мне хотелось лишь одного – сбросить чванливого недоумка в эту яму. А теперь им подавай еще две недели… Ты знаешь, кто я такой? – повернувшись ко мне, вопрошает Эдди Райдер.

– Вы Эдвард Райдер, друг Джимми Прайса.

– Это Джимми тебе сказал? – Он тихо смеется. – Да. – Что-то подсказывает мне, что у него совсем иная точка зрения.

– Также он попросил тебя разыскать мою дочь Шарлот. Зачем?

– Мистер Райдер, до меня только что дошло, что мистер Прайс меня подставил.

– Но зачем? Ты еще не ответил на мой вопрос.

Я сообщаю ему обо всем, что сказал мне Джимми Прайс в субботу в «Амбаре у Пепи». Нет смысла изображать из себя умника.

– Видишь вон того парня, это мистер Боец. – Эдди одной лишь бровью указывает в сторону телохранителя. – Он за десять минут найдет кого угодно.

– Так вы не желаете, чтобы ее нашли?

– Нет. Не хочу, чтобы этим занимался ты. Если мне надо, я узнаю, где она проводит дни и ночи. Мистер Прайс поимел тебя. А впрочем, не только тебя. В некотором смысле он поимел нас всех. Ничего не поделаешь. Так мы взрослеем. Возможно, я задолжал тебе извинение.

– За что?

– Думаю, мистер Боец довольно грубо обошелся с тобой. По-моему, ты приторговываешь кокаином. Некоторые наркоторговцы слишком вольно обращаются с автоматическим оружием. Но ты не похож на стрелка, больше на любовника.

– А почему этот парень всех называет «бойцами»?

– Думаю, старые армейские замашки, – шепчет Эдди.

– Контрразведка?

Райдер мотает головой, но пальцем подзывает меня приблизиться.

– Они считают, что о контрразведке знают все. Их же подразделение – совсем другое дело. Я даже сомневаюсь, что их отряд официально существует. Министерство обороны не подозревает о нем даже во время военных действий. Он говорит по-русски, по-гэльски и по-арабски. О, кстати, – восклицает Эдди, как будто его вдруг осенило, – двое твоих друзей были схвачены в Брайтоне одновременно с тобой. Они находились в Севен-Дайл в доме одного торговца, задавали кучу вопросов под видом офицеров полиции. Двое моих людей, выдав себя за полицейских, арестовали их. Какая ирония! Мистер Боец хотел подкинуть им в номер гостиницы героин. Достаточно, чтобы предъявить обвинение в попытке сбыта…

Всегда под рукой «герыч», да, мистер Боец? Достаточно только раз заглянуть в его глаза, чтобы понять: этот здоровяк способен вломиться в дом и добить обдолбанного наркомана в полубессознательном состоянии. Тот парень был прав. Кто-то действительно прикончил Кинки зато, что он и бабки взял, и от приза не отказался.

– … но к чему наживать себе врагов? – заканчивает Эдди.

– Так почему же все-таки Джимми попросил меня найти вашу дочь, мистер Райдер?

– Пожалуйста, зови меня Эдди. Я думал, ты какой-нибудь уличный мальчишка, которого Джимми привлекает к грязной работе. Но теперь вижу, что ты – одаренная личность.

Надо будет вытатуировать на лбу: «Остерегайся лести».

– Спасибо, Эдди. Но почему?

– В качестве компенсации. У тебя проблемы, но не со мной. Я отпущу тебя. Я знаю Джимми Прайса уже тридцать пять лет. Столько не дают и за убийство. Вся чушь, что он тебе рассказывал, все это в определенной степени правда. Мы действительно провели вместе многие детские годы, но я всегда хотел вырваться оттуда. Дьюи, которого ты не помнишь, потому что тогда еще не родился, бывало, отводил меня в сторону и твердил о том, что я должен выйти из игры, уехать как можно дальше от этого мира. Старик часто повторял: «Джимми – проходимец, но преступником можешь стать ты».

– И что это значило?

– Дьюи любил говорить загадками. Особенно после нескольких стаканчиков. – Эдди смеется. – Я всегда понимал это как: «Завяжи прежде, чем это сделает Джимми» или «Вся ваша деятельность утянет тебя на дно». Я старался держать Джима в поле зрения. Этому научил меня Дьюи. Классный был парень, проницательный, обаятельный. Придешь, было, в паб, которым он владел в начале семидесятых, а там рядом со старшими офицерами полиции сидят и пьют легкий эль закоренелые преступники.

– А чем все это время занимался Джимми?

– Лизал задницу Дьюи. Но до старика ему было далеко. Прайс пытался ему подражать, вплоть до того, что купил после его смерти дом Дьюи. Ты был в нем хоть раз?