Слоеный торт - Коннолли Дж. Дж. - Страница 43

Кларки вылез у станции «Килберн», взял такси и поехал повидаться с каким-то там Ричардом, и мы присвоили себе «ровер». Я никак не могу достать Джина. Он не отвечает ни по домашнему телефону, ни по мобильнику. Хотя, в общем-то, это обычное дело. Нужно сообщить новости о таблетках, их происхождении и обстоятельствах переговоров. Но поскольку найти его не представляется возможным, мы имеем полное право расслабиться, скинуть башмаки и отведать приличную жратву. Быть может, на меня подействовал оптимизм Морти, или же возвращение на привычную землю вернуло мне уверенность, и мне даже захотелось расцеловать тротуар Килберн-Хай-роуд, но в данный момент дело с немцами, «деревенщинами» и Ван Таком не кажется мне уже такой серьезной проблемой, как сегодня утром, когда я проснулся в гостиничном номере.

Мы заказываем томатный суп с апельсином и поджаренным фенхелем, тунца по-корсикански, два хорошо прожаренных бифштекса, силь-ву-пле, оливковый хлеб к супу и чесночный хлеб чиабата к основному блюду, а также по две бутылки воды, одну с газом, другую – без. И хватит. Мы – люди без претензий.

– Я приходил сюда в субботу с подружкой, – жалуется Морти. – Заказал тунца по-корсикански. И что, ты думаешь, они мне принесли? Салат из консервированной рыбы.

– Как-то дешево.

– Я бы так не сказал. Десятка за порцию – приличные деньги.

– Нет же, я имею в виду – для них это дешево.

– Вот тут ты прав. Что такое тунец по-корсикански? Это кочанный салат, молодой картофель, зеленый горошек, анчоусы, так? Вареные яйца, соус и, черт подери, запеченный кусок тунца. А еще лучше – зажаренный на сковороде.

– Именно. Надеюсь, ты его вернул?

– Конечно. Я пригласил главного. Никаких скандалов и угроз. Парень чуть не сгорел от стыда. Это произвело впечатление на мою спутницу.

– Они исправились?

– Да. Можно было дожать и вообще не платить за ужин, только я не стал этого делать. Только пояснил им, что они спутали меня с кем-то другим. Я не лох и не стану есть дерьмовый салат из консервированного тунца.

– Дело даже не в деньгах, а в том, что они как будто издеваются над нами.

– Со мной этот номер не пройдет. Ничего у них не выйдет.

– И что же ты ел?

– Ну, они где-то раздобыли для меня кусок тунца. Возможно, даже посылали за ним. Черт его знает.

– И как, было вкусно?

– Вполне. Особенно после ожидания. Нам приносят суп.

– Знал я одного парня в тюрьме. Так вот он убил человека за банку консервированного тунца.

Вот и приехали.

– Это как? – недоумеваю я.

– Атак. В каждой тюряге есть ребята, увлеченные «железом». Так вот они обычно откладывают все свои заработки на питание. Обычно они покупают в столовой консервы из тунца, открывают банку, съедают содержимое и тут же приступают к тренировке. Таким образом они накачивают мышечную массу. Тунец ведь – это чистый белок. Вот такой механизм. Ты можешь вечно таскать «железки», но только без надлежащего питания все это пустая трата времени.

– Правда?

– Истинная правда. В общем, у одного парня по имени Винни Тейлор тунец пропал прямо из камеры. Винни почему-то вбил себе в голову, что это дело рук Фрэнки Брауна. Парень разошелся так, что пулей вылетел из камеры, ворвался к Фрэнки и полоснул его по горлу. Прямо по яремной артерии. Раз – и готово. Кровь брызнула во все стороны.

– Ты тоже находился в той камере?

– Ага. У нас был небольшой перекур. Этот суп холодный.

– Он таким и должен быть.

– В общем, когда Винни ворвался в камеру, нас там сидело трое или четверо. Он ринулся прямиком к Фрэнки, тремя большими шагами настиг его… Раз, два, три – бац! – Морти изображает режущее движение своей суповой ложкой. – Все закончилось в считанные секунды. Два надреза с каждой стороны. Тейлор прекрасно знал, что делает, поэтому не дал никому шанса остановить его.

– Вы сбежали?

– Верно. Винни стоял над ним. Мы ничего не могли поделать. Кровища хлынула на стены, на нас. Там было залито все.

– Откуда взялось оружие?

– Да, в общем-то, все имели заточки. Соседство обязывало.

– И все произошло из-за банки тунца. Сколько она стоит? Шестьдесят пенсов? Восемьдесят?

– Черт его знает. Так или иначе, дело было не только в долбаном тунце…

Я уже и сам об этом догадался.

– Тут еще замешана всякая культуристская чушь типа уважения, общественного положения и все такое.

– У кого лучше квалификация, верно?

– Точно. Все это довольно-таки странно. В общем, напряжение постепенно нарастало, и в один момент прорвало.

– Чем все закончилось?

– Строгой изоляцией. Винни упекли в Мур.

– Куда?

– В Дартмур. Это случилось в Скрабзе, в крыле «Д». Говорят, его той же ночью перевели в другой блок, а затем отправили в Мур. Бедняга, оттуда мало кто возвращался.

– Тебя допрашивали?

– На следующий день. Я ничего не мог им сказать. В любом случае Винни практически сразу сдался сам. А что ему оставалось делать? Его взяли с окровавленными руками над телом Фрэнки, к тому же он не пускал в камеру тюремщиков, не дал им возможности оказать Брауну помощь. Такова жизнь.

– Такова жизнь. – Я пожимаю плечами.

– Странный парень этот Винни, но люди не позволяют себе вольностей по отношению к нему.

– Ему дали пожизненное?

– У него уже было одно. Этот дурень укокошил из-за бабы какого-то козла. Им оставалось только впаять ему второе пожизненное без права условно-досрочного освобождения до две тысячи пятидесятого года. К тому времени парню стукнет где-то девяносто пять. Два пожизненных – итог всей истории.

Морти пожимает плечами и отрывает кусок оливкового хлеба.

– Нужно было вовремя пройти курс управления эмоциями, – замечаю я.

– Да, Фрэнки Браун опоздал.

– Опоздал Винни Тейлор. Нашли же, в конце концов, кто спер эту злосчастную банку консервов?

– Слава богу, нет.

Пару мгновений до меня доходят его слова.

– Что? Так это ты стащил тунца, Морти? Морти молча доедает суп и отодвигает тарелку.

– Ну, если только между нами, то да. – Он понижает голос и оглядывается по сторонам, проверяя, не подслушивает ли кто из посетителей наш разговор. – Это сделал я. Мне жутко хотелось жрать.

– А ты когда-нибудь, ну, кому-нибудь, ну… В общем, рассказывал об этом?

Морти приподнимает бровь и задирает глаза к потолку, словно не может поверить своим ушам. Медленно он объясняет мне, как какому-то глупому ребенку.

– Понимаешь… Как бы тебе это втолковать? Э-э… эта ситуация немного отличается от групповой психотерапии. Ясно, брат?

– Да, Морт.

Приносят основные блюда.

– Что я вижу! Похоже, нам принесли настоящего тунца по-корсикански.

У меня звонит телефон. Номер неизвестный. Линия вроде городская. Может, это Джин. Я жму кнопку приема вызова.

– Ты где? – спрашивает Коуди.

– В Сохо. Вместе с Морти. Мы обедаем.

– Есть ручка?

– Ага.

– Записывай адрес.

Я хватаю бумажную салфетку и пишу.

– Диктуй, что там у тебя, Коуди.

– Многоквартирный дом на другой стороне Юстон-роуд, если поворачивать с Кингс-Кросс. Приезжай, как освободишься. Шум не поднимай, руки в карманы. Все понял? Ты на машине?

– Да.

– Припаркуешься у тротуара. И давай быстрее.

– Новости хорошие?

– Сколько вас ждать?

– Полчаса. Там оба?

– Только шоколадка. Ясно, это Кинки.

– Ты должен быть доволен. Уже три с половиной есть.

– Слушай, тридцать минут – потом я ухожу.

Гаррет отключился. Странный у него голос, совсем на него не похоже.

– Коуди звонил. Кажется, он нашел нашего приятеля Кинки.

– Уже что-то. А девчонки с ним нет?

– Нет. Он сказал, чтобы мы приехали прямо сейчас. Давай-ка завернем тунца в хлеб и прихватим с собой воду, возьмем такси и поглядим, что там у него есть для нас.

– Ты предлагаешь бросить здесь нашу тачку? Куда надо ехать?

– На Кингс-Кросс. На такси туда легче добраться.

– Просто чудесно. Ладно, протяну тебе руку помощи, а за это ты оплатишь обед.