Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Западноевропейская поэзия XХ века. Антология

Коллектив авторов

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Западноевропейская поэзия XХ века. Антология - Коллектив авторов - Страница 129

129

Изменить размер шрифта:

БАКУ НОЧЬЮ

Перевод А. Ибрагимова

Ночью, к беззвездному морю,

в кромешную темноту

сбегает Баку — золотое пшеничное поле.

Стою на горе,

зернышки света лицо мое искололи,

песне, тихой, как воды Босфора, я вторю.

Стою на горе,

уплывает, покачиваясь, на плоту,

сердце, истерзанное разлукой,

опережая воспоминанья, —

плывет по беззвездному морю

в кромешную темноту.

ВМЕСТЕ С ЛЕНИНЫМ

Перевод Е. Винокурова

Окунаются в жизнь так,

как летом в солнечный свет.

Зачем я живу? Для чего?

Мы хотим получить ответ.

Остаться молодым навсегда.

Быть молодым,

быть молодым, —

как будущие года.

Красное знамя одно

на все времена!

Голубь белый один.

Зеленая земля одна.

Из одной песни с Лениным быть,

из одной строки, из одной реки,

из одного окна.

* * *

«Разлука машет железным прутом…»

Перевод А. Ибрагимова

Разлука машет железным прутом

и меня по лицу по лицу

не могу увернуться

Убегаю разлука за мной

мертвой хваткой вцепилась и держит

ноги мои подсекаются

Разлука не дни не дороги

мостик она между нами протянутый

узкий как волос и острый как нож [176]

узкий как волос и острый как нож

мостик она даже если мы рядом

и тесно сомкнуты наши колени

ЛИЦА НАШИХ ЖЕНЩИН

Перевод А. Ибрагимова

Нет, не Христа родила Мария,

Мария не мать Христа,

Мария — просто мать,

и ребенок, плод ее чрева,

просто сын человеческий.

Не потому ли во всех своих ликах

так прекрасна Мария

и, словно собственный, дорог нам сын Марии?

Лица наших женщин — повести наших мук.

Наши муки и неудачи — острый плуг,

лица женщин, нам дорогих, бороздящий.

Радости наши — в женских глазах

отблескивают, как зори в озерах.

На женских лицах — наши мечты.

Хоть отвернись — перед нами стоят любимые,

всех ближе к истинной нашей сути,

и дальше всех от нее.

* * *

«Я утром проснулся, и что-то меня обуяло…»

Перевод Д. Самойлова

Я утром проснулся, и что-то меня обуяло,

надвинулось и смешалось, как зло и добро, —

дерево, глина, стена, стекло, одеяло

и свет, потускневший, как старое серебро.

И пошли на меня — билет трамвайный,

и половинка угасшего сна, и прерванная дрема,

и вражеская страна,

называемая гостиницей привокзальной,

и недописанные стихи, и желтая солома.

Пошло на меня белолобое время,

и память, и дождь, и покинутая тобой простыня,

и весть от нас двоих, и нашей разлуки бремя…

Я нынче проснулся, и все это надвинулось на меня.

АВТОБИОГРАФИЯ

Перевод Б. Слуцкого

Эта автобиография написана 11 сентября 1961 года в Восточном Берлине.

Родился в 1902

Но возвращался туда где родился

возвращаться не люблю

Трех лет от роду в Алеппо состоял внуком паши

девятнадцати лет в Москве студентом Комуниверситета

сорока девяти лет снова в Москве гостем ЦК партии

и с четырнадцати лет в поэзии состою поэтом

Одним знакомы виды трав

другим виды рыб

а мне виды разлук

Одни знают наизусть имена звезд

а я имена расставаний

Спал в больших тюрьмах и в больших отелях

Отведал наверно все блюда на свете

и знаю вкус голода между прочим и вкус голодовки

Мне было тридцать когда меня хотели повесить и не повесили

Мне было сорок восемь

когда меня хотели наградить премией Мира

и я получил эту премию

Мне было тридцать шесть

когда за полгода я прошел четыре метра

по бетонному полу одиночки

Мне было пятьдесят девять

когда за восемнадцать часов

я перелетел из Праги в Гавану

Ленина не видел живым

В двадцать четвертом стоял в почетном карауле

а в шестьдесят первом продолжал ходить к Ленину

в мавзолей его книг

Меня пытались оторвать от моей партии

Не вышло

Низвергались идолы но осколки

меня не раздавили

1951

В море вдвоем с молодым товарищем

я шел на смерть

1952

С разорванным сердцем

четыре месяца лежа на спине

я ожидал смерти

Испытал безумную ревность

к любимым

Не испытывал зависти ни к кому

даже к Чаплину

Иногда обманывал женщин

никогда друзей

Пил но не стал пропойцей

Свой хлеб слава богу

зарабатываю только своим горбом

Врал потому что стыдился за другого

врал чтобы не обидеть другого

врал иногда и без всякой причины

Ездил в поезде летал на самолете

у большинства человечества для этого нет денег

Ходил в оперу

большинство человечества не слышало этого слова

Но зато с двадцать первого года

не ходил в места

куда ходит большинство человечества

в мечеть в церковь к знахарям и гадалкам

хотя бывало гадал на кофейной гуще

Печатаюсь на тридцати — сорока языках

в тридцати — сорока странах

в моей Турции

по-турецки

печатать меня запрещено

Раком не болел

впрочем это не обязательно

Министром не буду

собственно говоря и не хочется

На войне не был

в бомбоубежище не спускался

никогда не бегал

от пикирующего самолета

Но зато влюбился шестидесяти лет от роду

Короче говоря товарищи

если сегодня я подыхаю как собака от разлуки

зато я жил как человек

и поживу еще

и кто знает

что переживу

что испытаю