Двенадцать (СИ) - "Каррера Мими" - Страница 3

– «Брат говорит: Я здесь молока куплю». – За брата читал Сергей.

– «А сестра: А я в мо-ло-ко хлеба нак-ро-шу!» – А я за сестру. Впрочем, сказка так и называлась «Брат и сестра». Как символично, однако. Ее выбрал Сергей, как и всегда. Он читал мне много сказок и рассказов. Так и приучил меня к чтению. Я и по сей день читаю много книг. Это мое любимое занятие.

– «Брат ух-ва-тил сестру за ко-су и давай за нее дер-гать и при-го-ва-ри-вать…»

Моя мать мною никогда не занималась. В детский сад не водила, хотя отцу говорила обратное. А не водила, потому что ей просто было лень. Хотя и машина в ее распоряжении имелась. Отец подарил ей дорогой автомобиль, который она использовала исключительно для своих собственных нужд. Например, поехать в столицу и купить себе новое модное платье, а потом сразу к любовнику, чтобы он оценил ее наряд. Мне она ни разу не подарила даже маленькой игрушки. Хотя каждый раз я ждала от нее подарков. Но их мне делал только отец.

Позже подарки мне делал Сергей и его родители тоже. А до этого, когда отец возвращался из плаванья и садился рядом со мной, чтобы почитать сказки, я просто открывала книгу и молчала. Отец тогда задавал  вопрос моей матери:

 – Почему Маша не умеет до сих пор читать?

Он настаивал на репетиторе. Но моя мама не могла допустить, чтобы на меня тратили лишние деньги. Да и посторонний человек в доме, будет мешать ей приводить любовников. Отцу она сказала, что всему меня научит сама. Конечно, это было ложью. Отец был расстроен, когда узнал, что я не умею ни читать, ни писать.

– Твоя дочь очень капризная и читать не любит. Ты же знаешь, если она чего-то не хочет, ее никто не заставит.

Это правда. Я не хотела учиться читать, даже, когда папа пытался научить меня. Я стеснялась, что мои попытки вызовут смех, как однажды случилось, когда меня учил Сергей. Тогда я делала в чтении первые шаги, а мать, проходящая мимо, рассмеялась, сказав:

  – Такими темпами, ты никогда не научишься читать.

Сергей бросил на нее сердитый взгляд и сквозь зубы процедил:

 – Научится!

 Научилась. С ним я всему хотела научиться. Будучи ребенком, я не осознавала всей привязанности к нему. И любовь свою не могла охарактеризовать. Нет, мне не хотелось его поцеловать, я тогда не осмеливалась даже думать об этом. Мысли подобного рода пришли ко мне позже, когда я начала взрослеть. Я просто всегда хотела быть рядом с ним. Он мне был необходим, как воздух, даже в таком невинном возрасте. При нем я всегда вела себя естественно – не стеснялась, была раскрепощенной и чувствовала себя свободно.

– «Не кроши в молоко хлеба, не то прокиснет, не кроши в молоко хлеба, не то прокиснет!» – Сергей взял меня на руки и начал щекотать. Я громко рассмеялась и начала щекотать его в ответ. А потом он закинул меня к себе на плечо и понес на улицу. Этот был первый раз, когда он устроил меня на своем плече. В следующий раз он позволил себе такое, когда я была несколько старше. Как же отличались эти «разы», и чувства… они при этом были такими разными…

Прошло немного времени, и отец снова ушел в плаванье, а перед этим подарил мне маленького щенка породы сибирская лайка. Я в него сразу влюбилась. Он был еще маленьким и так забавно тявкал.

– Как ты его назвала? – поинтересовался Сергей, гладя белое брюшко моего щенка. Я сидела на полу в гостиной рядом с ним и не могла нарадоваться подарку отца. Я очень любила животных.

– Его зовут Лир.

– Лир, красивая кличка.

– Нет, это его имя! – Я была упряма. Всегда. Это качество не позволяло мне сдаваться. Даже тогда, когда жизнь, казалось, вот-вот закончится.

– У собак это называется кличкой, Машенька.

– Кому ты объясняешь? – В наш разговор влезла мать, крутясь возле зеркала. – Она глупая.

– Маша не глупая, а очень умная и смышленая девочка. – Мать только фыркнула и вышла из комнаты, бросив напоследок:

– Когда я вернусь, чтобы этой псины в доме не было!

– Эта псина – подарок вашего мужа и Машиного отца. Лир останется здесь! – Сергей встал на ноги и строго проговорил каждое слово. Я прижала Лира к себе и щенок начал облизывать мой подбородок.

– А тебя, сопляк, никто не спрашивает! – Она начала медленно подходить к нему. – Это мой дом, и будет так, как я сказала.

– Это не только ваш дом, но и дом вашей дочери и Валентина Дмитриевича.

Мать остановилась в непосредственной близости от Сергея, и вызывающе ему улыбнулась:

– Я тебя возбуждаю? Ты ведь хочешь меня, не так ли? Постоянно дерзишь мне.

– Меня проститутки не возбуждают.

Похотливая улыбка сползла с лица матери, и она замахнулась, намереваясь дать ему пощечину. Сергей поймал ее запястье и больно сжал.

– Ты можешь ходить к своему любовнику сколько угодно, но помни, если ты или твой кобель хоть пальцем тронете Машу или вот эту псину, как ты говоришь, тебе будет очень плохо.

– Ты мне угрожаешь, мальчик? – Она иронически выгнула бровь и осклабилась.

– Понимай, как хочешь, я все сказал! – Брезгливо отдернув ее руку, он подошел ко мне, взяв на руки, направился в другую комнату.

Тем же вечером, а вернее, уже ночью, за окном барабанил холодный дождь.

Была середина осени и дул холодный ветер.

Я любила засыпать под стук капель в окно, но сегодня было как-то неспокойно.

Мать с новым любовником. Этот мужчина был чуть выше ее, со светлыми волосами и голубыми глазами.. Мужчина мне показался жестким. От него сквозило холодом и веяло какой-то агрессией.

Я спала в своей комнате, но как услышала шум, проснулась сразу. Мать, поднявшись на второй этаж, зашла в мою комнату, громко распахнув дверь, и увидев на моей кровати Лира, крикнула:

– Я же сказала, когда вернусь, чтобы этой псины не было в доме! Антон! – Она позвала любовника. Я сильнее прижала Лира к груди.

– Выброси этого щенка на улицу, немедленно! – Мужчина подошел к моей кровати и схватил Лира за шкирку, вырвав из моих рук.

– Не надо, мамочка, не надо! Там холодно и дождь идет! Пожалуйста! – Из глаз сразу покатились горячие слезы, но злой дядя уже нес скулящего Лира на улицу. Я побежала следом, пытаясь отобрать щеночка, которому было больно от грубых рук мужчины.

Открыв входную дверь, Антон кинул Лира на скользкий от дождя порог. Лир перевернулся и, поскользнувшись, покатился по ступенькам. Я завизжала от ужаса, что он мог ушибиться или что-то сломать. Он был еще совсем маленьким и таким беззащитным.

– Вы! Я вас ненавижу! – Я начала колотить маленькими кулачками Антона, но он оттолкнул меня рукой, и я упала на пол.

– Я тебе покажу, как не слушаться меня! – Мать рывком подняла меня с пола и несколько раз ударила. – Хочешь к своему щенку? Иди! – Она открыла дверь и вытолкнула меня за порог в одной пижаме, даже без тапочек, и закрыла дверь.

Я подбежала к Лиру. Его белая шерстка была испачкана грязью. Сев рядом с ним на ступеньки, я притянула щеночка к себе и начала гладить, не переставая плакать. 

Шум в нашем доме не остался незамеченным. Сергей выбежал на улицу, только завидев меня под холодным дождем. Одной рукой он поднял меня, а второй – Лира.

– Это твоя мать? – Он был зол.

Я ничего не ответила, только обхватила крепче его шею и тихонько заплакала.

Сергей отнес меня и Лира к себе домой. От увиденного его родители пришли в ужас. Я и щенок – грязные, промокшие до нитки.

Людмила Андреевна сразу набрала горячую ванну и искупала меня, а Сергей – Лира. Евгений Николаевич заварил вкусный чай. Меня укутали в теплый махровый халат. Все время я сидела на руках Сергея, а Лир – у Евгения Николаевича. Людмила Андреевна была очень расстроена случившимся и переживала за меня.

– Почему моя мама хоть чуточку не похожа на тетю Людочку? – Этот вопрос я всегда задавала себе мысленно.

После этой ночи я сильно заболела. У меня было двустороннее воспаление легких. Тогда все сильно переживали, а Сергей не отходил от моей койки ни на минуту. Он очень сильно меня любил, но не так, как мне хотелось в будущем.