Китай. Искусство есть палочками - Эванс Полли - Страница 33

Ага, или притаившегося цыпленка. Или слоняющегося льва. Скала могла быть любой формы, никто ее все равно не видел. Туристы добросовестно пялились на белую дымку, потом фотографировали друг друга на ее фоне. Интересно, что они расскажут друзьям и родным, показывая эти странные снимки? С гордостью расправят плечи и сообщат: «А вот это Фэн на фоне поразительной скалы в форме самки лебедя, высиживающей яйца»? Или посмеются, поняв, что напрасно извели всю пленку, щелкая друг друга в тумане?

Я полезла обратно на вершину. Из-за облаков продолжали доноситься крики экскурсоводов. Я все еще злилась. Уверена, когда Марко Поло совершал свое знаменитое путешествие по Китаю, его не давили в очередях на фуникулер и не сметали с дороги орды туристов в одинаковых бейсболках. А евнуха Чжэн Хэ не отвлекали от размышлений подробными описаниями форм окружающих скал. Так почему же все эти люди мешают именно мне?! И что, черт побери, творится с погодой? Я в одном из самых живописных мест Китая, но ничего не вижу на расстоянии вытянутой руки! Я очень рассердилась. Сейчас мне даже кажется, что слишком.

По дороге меня остановили четверо французских туристов. Мы поговорили пару минут, и они мне сообщили, что вчера погода стояла прекрасная, а затем со смехом добавили, что я всегда могу купить открытки с видами, после чего мы разошлись в разные стороны.

Внезапно мне стало легче. Всего пять минут беседы, и я уже не испытываю столь острого желания столкнуть невинных туристов со скалы в облака, напоминающие залежи хлопка. Господи, как давно я ни с кем не разговаривала. Последний раз это был немецкий преподаватель в пиццерии в Нанкине, но мы буквально обменялись парой фраз. А до этого я болтала десять дней назад с Клайвом в Ханчжоу. Возможно, меня просто одолевает одиночество.

В тот же вечер я завела себе двух новых друзей в ресторане отеля. Внезапно осознав, что страдаю от одиночества, я решила, что мне нужно больше общаться, в крайнем случае, можно пристать к незнакомцам и попытаться подружиться с ними, пускай даже всего на час. Да, им, конечно, потом будет горько расстаться со мной, но горечь расставания со временем утихнет.

Я зашла в ресторан, где меня ждал «шведский стол» — холодная слипшаяся лапша и скользкие от масла овощи. За одним из столиков сидела пара европейцев примерно моего возраста. Ага, вот и первые жертвы, подумала я.

— Вы не возражаете, если я присоединюсь к вам? — спросила я решительным тоном, приближаясь к их столику с тарелкой, на которую плюхнула горку салата и пару недоваренных креветок.

Мои новые друзья оказались французами. Они уже полгода жили в Шанхае, а сюда добрались самолетом, причем аэропорт в Туньси был таким маленьким, что они даже не заходили внутрь, а багаж выкинули на землю прямо из самолета.

Еда оказалась ужасной, зато пиво наливали бесплатно, поэтому мы порядком набрались, обсуждая при этом животрепещущий вопрос — как соорудить большой отель на вершине горы. Кроме как на фуникулере сюда добраться невозможно. Тем не менее, в отель доставляли не только еду и напитки, здесь имелись нормально оборудованная кухня, кровати и телевизоры в каждом номере. Да и само здание — ведь как-то подняли наверх кирпичи, штукатурку и черепицу для крыши. Но как? На фуникулере? Или же их приволокли сюда носильщики?

Я настаивала на том, что отель заключил сделку с компанией, обслуживающей фуникулеры, чтобы еще до начала туристского сезона сделать пару ходок вверх-вниз, но Бернар и его жена, которые знали Китай лучше, чем я, усомнились: — Нет, фуникулер слишком дорогое удовольствие, носильщики значительно дешевле, так что мы бы не удивились…

Вечером я прояснила вопрос, спросив у менеджера отеля.

— Да, нам все поднимают носильщики. Фрукты, овощи, мясо. Одним словом, все.

— А мебель?

Он меня не понял. Я уточнила:

— Кровати, телевизоры, стулья, столы.

— Тоже носильщики. — Менеджер улыбнулся. Его развеселило мое удивление. Вокруг нас начала собираться толпа служащих отеля.

— А сколько в гостинице комнат?

— Двести.

Заметьте, в каждом номере две кровати. Арифметика проста. Носильщикам пришлось переть в гору четыреста кроватей плюс парочку запасных и еще несколько, чтобы работникам отеля было, где вздремнуть.

— А двери? — Я показала на огромную стеклянную дверь на входе. — А пол? — Я ткнула в мраморные плиты. — А стойка регистрации? Неужели тоже носильщики?

— Да-да, все тащили носильщики!

Беднягам за один подъем платили сорок юаней, и каждый из них поднимался наверх раз в сутки, а обратно волок мусор, который оставался после туристов. Мне стало очень грустно.

Я завела будильник на шесть утра, желая убедиться, что менеджер сказал правду, и солнце действительно не взойдет. По звонку будильника я выскочила из кровати и распахнула занавески. Обзор закрывала стена тумана. Я вздохнула и пошла досыпать.

Через пару часов я снова вынырнула из-под одеяла и отправилась на прогулку. Я хотела спуститься по западной лестнице, поскольку мне показалось, что в той стороне дымка чуть рассеялась, но в итоге повернула не там и забрела невесть куда. Зато новый маршрут не облюбовали другие туристы, так что я брела по пустым дорожкам. Туман постепенно начал рассеиваться, и темные силуэты стали обретать форму. Внезапно среди сосен выросла скала причудливой формы. Затем дымка окончательно рассеялась, и перед моим взором предстала целая горная гряда, возвышающаяся над морем молочной белизны, по которому бежали легкие волны. Небо и земля сливались в одно сплошное марево, но на алебастровом фоне, словно райские острова в небесном океане, волшебным образом материализовались горы, правда, уже через секунду они снова исчезли за пеленой тумана.

Я пошла вниз. Краткий миг соприкосновения с невероятной, просто сверхъестественной красотой наполнил мою душу спокойствием и восхищением. Всего на одно мгновение, но тем не менее я все же стала свидетелем того самого зрелища, которое привлекает толпы туристов на Хуаншань уже много-много лет, и хотя горы в ясный день божественно красивы, особое впечатление на эстетов производят именно вершины, поднимающиеся из облаков. Я решила, что не стану портить себе настроение и давиться в очереди на фуникулер. До подножья всего пара часов пешком и все под горку, да и двадцать с лишним килограммов багажа — это не так уж страшно, правда, ведь?

Дорога далась мне тяжело, потому что спуск оказался очень крутым, и вдобавок я не думала, что пойду вниз пешком, а потому не запаковала книжки и туалетные принадлежности должным образом. Тем не менее, мне понравилось. Дорога вела через лес. Влажный туман, который вчера так расстраивал меня, теперь, наоборот, успокаивал. В лесу приятно пахло перегнившей листвой и корой, что вызвало у меня приступ тоски по родине. Приближалась осень, листья меняли свой цвет на темно-желтый и кирпично-красный. То тут, то там порхали птички, а по тропинкам бегали белки, причем, как я заметила, в Китае они намного проворнее своих западных сородичей.

Я встретила приблизительно тридцать или сорок носильщиков, которые шли в гору с тяжелыми грузами — арбузы и помело, помидоры, морковка и огромные цистерны с вином. Бедняги часто останавливались передохнуть. Этот путь по восточной лестнице был короче, но даже он занимал часа три-четыре, как я подсчитала. Я спускалась два часа, но, во-первых, почти не останавливалась, а, во-вторых, шла под гору.

От подножья горы я взяла такси до Танкоу, крошечного городка, существовавшего в основном за счет торговли сувенирами, а оттуда на автобусе доехала до Туньси, где и остановилась на ночлег.

Туньси не представляет из себя ничего особенного, но в нем есть одна совершенно сказочная улочка с говорящим названием Старая улица. Она даже не старая, а древняя. Некоторые здания возведены еще при династии Сун, правившей с десятого по тринадцатый век, то есть самые молодые из этих домов все равно на триста-четыреста лет старше, чем исторические памятники Стрэтфорда. Некоторые дома возведены уже при Мин и Цин, но все равно им уже по нескольку столетий. Верхние этажи выдаются вперед, нависая над мостовой, а окна и балкончики украшены изящными резными решетками. Над дверьми висят таблички с изящной каллиграфией. Как вы сами понимаете, в основном здесь располагаются сувенирные лавки, но дух истории все равно явственно ощутим.