Шалунья - Энок Сюзанна - Страница 3

— Бог даст, — повторил Александр Кейл и встал. — Хорошо. Я провожу вас обоих в ваши комнаты.

Стюарт Брентли облегченно вздохнул.

— Благодарю вас, Эвертон.

Граф покачал головой.

— Как вы сказали, долг платежом красен. Но теперь, когда я окажу вам услугу, о которой вы меня просите, я не буду вам ничего должен. Имейте это в виду.

Слова эти можно было расцепить и как угрозу, и как оскорбление, и Стюарт плотно сжал губы, но, взяв себя в руки, кивнул:

— Больше я вас ни о чем просить и не собирался.

Спальня, куда граф проводил Кит, оказалась потрясающе красивой. На окнах висели золотисто-розовые шторы, в изголовье мягкой, покрытой розовым одеялом кровати лежало с дюжину подушек. По сравнению с этой кроватью ее койка в Сен-Марселе в Париже казалась просто убогой. После того как Эвертон ушел, Кит провела рукой по покрывалу, наслаждаясь мягкой, прохладной тканью. Под покрывалом оказались теплые одеяла, и, с сожалением взглянув на них, Кит села к туалетному столику и стала ждать. Эвертон уступил отцу, когда она уже была уверена, что этого не случится. И когда это все-таки произошло, она почувствовала еще большее смятение, чем если бы вызвала у графа откровенное подозрение.

Полчаса спустя дверь спальни открылась, и Кит обернулась.

— Что теперь, отец? — тихо спросила она, когда он вошел.

— Это оказалось проще, чем я думал, — хмыкнул он.

— Он чуть не выставил нас вон.

— Чепуха.

Кит вздохнула, не желая с ним спорить.

— Ты думаешь, я смогу убедить его познакомить меня с местными аристократами?

— Дорогая, ты сумеешь убедить кого угодно, если захочешь, — улыбнулся Стюарт. — Кроме того, уж скорее сверстники Александра, чем его отца, занимаются темными делишками. Так что все получилось даже лучше, чем я думал.

— Но ведь ты и в самом деле все спланировал, отец, разве не так? — заметила Кит, не в силах отказать себе в удовольствии поколебать его самоуверенность. — Вот только того, что Филипп Кейл уже четыре года покоится в могиле, ты не учел.

Стюарт сердито посмотрел на дочь.

— Не дерзи, девчонка. От тебя требуется, чтобы ты выяснила, кто из этих чертовых аристократов нам мешает, и мы хорошенько его проучим.

— А ты не думаешь, что это может быть он? — прошептала Кит.

Отец прищурился и, пожав плечами, ответил:

— Не думаю. Александр всегда был чересчур взбалмошным. Вряд ли король Георг выбрал бы подобного человека для такого дела, если, конечно, в тот момент не был подвержен очередному припадку безумия. — Он ухмыльнулся. — Радуйся, что он не усомнился в том, что ты парень. Насколько мне известно, Алекс Кейл обожает женщин, выпивку и карты. Будь осторожна.

— Буду, — ответила Кит.

— А теперь мне лучше уйти. А то, чего доброго, утром передумает и выгонит нас на улицу. Ты помнишь, где меня найти, если будут какие-то новости? — Кит кивнула, и Стюарт, наклонившись к ней ближе, прошептал: — Ты сможешь это сделать, и мне необходимо, чтобы ты это сделала. Ради нас с тобой.

Прерывисто вздохнув, Кит задала последний вопрос:

— Ты уверен, что от Фуше нельзя отделаться каким-то другим способом?

— Я же тебе уже говорил, что чем выше риск, тем больше прибыль. Если мы сумеем помочь ему доставить этот груз, мы будем богаты и счастливы.

— Мне было бы легче, если бы я знала, что это за груз.

— Лучше тебе не знать, — резко ответил отец.

— Но не овощи и не одеяла, — констатировала Кит и посмотрела, как он отреагирует.

Однако он никак не отреагировал.

— Увидимся через несколько дней. Доверься своему отцу, детка.

— Я всегда это делаю.

Стюарт устремился к двери, но на полпути обернулся и, бросив на нее взгляд, ухмыльнулся.

— Вот и молодец, девочка.

Проводив его глазами, Кит уселась на краешек роскошной кровати и принялась медленно стаскивать с себя мокрую одежду. Две недели она сможет продержаться. Сможет заставить графа Эвертона познакомить ее со своими дружками-аристократами и узнать, кто из них мешает коммерческим делам отца именно в тот момент, когда граф Фуше предложил ему очень выгодное сотрудничество. Пусть у Эвертона красивые глаза и он чертовски привлекателен, она сможет две недели морочить ему голову, как морочила головы всем окружающим на протяжении многих лет. И эти англичане никогда не узнают, как Стюарту Брентли снова удалось выскользнуть из их рук. А если и узнают, то будет слишком поздно. Они с отцом будут уже далеко.

Глава 2

В половине девятого утра, завтракая, Александр Кейл пребывал не в самом хорошем расположении духа. Должен он что-то Стюарту Брентли или нет, но тот мог бы явиться к нему со своими бредовыми требованиями в более урочное время. Не следовало ему соглашаться оставлять в своем доме мальчишку, это доставит ему массу неудобств. Нужно было сунуть им денег, да и отослать их прочь. Он бы наверняка так и сделал, если бы не этот мальчик.

Было в нем нечто такое, что его настораживало, а вот что, он не мог понять. То ли во взгляде темно-зеленых — это он помнил точно — глаз, смотревших дерзко, вызывающе, то ли в манере держаться, несколько скованной, неуверенной. Алекс нахмурился и подал знак Уэнтону, дворецкому, чтобы тот снова наполнил его чашку. Может, мальчишка и странный, однако это ничуть не объясняет его собственную на него реакцию, надо сказать, весьма непредсказуемую, — прилив желания. Похоже, он просто устал. Да и пришли незваные гости в самый неподходящий момент.

В этот момент его размышления прервал какой-то грохот, донесшийся из кухни, и Алекс сделал знак Уэнтону узнать, что там случилось. Но не успел дворецкий выйти из комнаты, как дверь распахнулась и на пороге появилась запыхавшаяся судомойка.

— Милорд, — провозгласила она, — что-то случилось на конюшне. Шум стоит ужасный.

Уэнтон устремился было к двери, но Алекс вскочил, — Пойду сам посмотрю, что там такое, — бросил он и прошел через кухню во двор: это был самый короткий путь на конюшню.

Его встретило утро, серенькое, влажное и холодное. Подойдя к конюшне, Алекс понял, что судомойка ничуть не преувеличивала: маленький дворик оглашался доносившимися оттуда криками, проклятиями, фырканьем лошадей. Распахнув ворота, Алекс вошел, да так и замер.

Его гость, мистер Кит Брентли, стоял, прижавшись к противоположной стене, сжимая в руках грозное оружие — вилы, — а Бен Конклин, главный конюх, — в нескольких футах от него, потирая подбородок, на котором уже начала вздуваться огромная шишка. Остальные конюхи и кучеры сгрудились полукругом у него за спиной. Именно от них и исходил весь этот дикий шум.

— В чем дело? — крикнул Алекс, и шум тотчас же смолк.

— Этот придурок чуть не проткнул меня вилами, милорд, — ответил Конклин, с опаской наблюдая за юношей.

— Нечего было на меня набрасываться и орать, — хмуро бросил тот, тяжело дыша.

— Что, позвольте вас спросить, вы делаете у меня на конюшне? — насмешливо поинтересовался Алекс, не испытывая ни малейшего раздражения. Обычно Конклин всегда одерживал верх в драках, и что этот хилый парнишка способен его побить — такое Алексу и в голову бы не пришло.

— Может, послать за полицейским? — спросил дворецкий, который вышел следом за хозяином. Обычно он редко покидал свою территорию — особняк. Двор, по их взаимному с Конклином соглашению, считался вотчиной старшего конюха.

— Не надо, — ответил Алекс и заметил, что сердитое выражение лица парнишки стало настороженным, — Может, бросите свое оружие, мистер Брентли, и пойдете со мной завтракать?

— Я только хотел посмотреть, — недружелюбно буркнул Кит и, взглянув на вилы, с видимой неохотой отшвырнул их в сторону.

И в ту же секунду Конклин кинулся на него.

— Вот черт! — воскликнул Алекс, бросаясь между дерущимися. — Хватит! — рявкнул он, оттолкнув Конклина, и, схватив Кита за руки и за талию, стал оттаскивать его в сторону.

Мальчишка оказался на удивление легким для такого высокого роста, талия слишком тонкой, а бедра слишком округлыми, и когда Алекс невольно теснее прижал его к себе, паренек принялся вращать бедрами, как не сделал бы ни один мужчина. И Алекс вновь почувствовал прилив желания. На секунду он застыл как вкопанный, терзаемый смутными сомнениями, но тут Кит стал вырываться еще неистовее, исступленно крича: