Тайный наследник - Харбисон Элизабет - Страница 2

Николас стиснул зубы: встреча с Меган заранее обрекала его брак с любой другой женщиной на неудачу. И все же благодаря выгодной женитьбе он занял двести тридцать третье место в списке четырехсот самых влиятельных людей мира по данным журнала «Forbes». Это было огромное достижение, о котором его покойный отец мог только мечтать.

От его прерывистого дыхания прохладно стекло запотело. Николас задумчиво вывел пальцем инициалы «М. С.» и быстро стер. Из окна был виден собор Святого Павла — сколько раз они ходили туда вместе с Меган! Сколько раз он приходил туда один, когда она уехала в Америку!

Нет, пора прекратить эти мучения… И сделать это прямо сейчас.

Николас сел за стол и глубоко вздохнул — ему предстояло прочесть краткую биографическую справку будущего преподавателя. Он узнал, что Меган окончила университет в Мериленде в 1995 году. В 1995? Значит, ей пришлось уйти из университета на несколько лет, потому что, когда они встретились, она была на предпоследнем курсе. Потом Меган получила степень магистра в Вашингтонском университете и с тех пор преподавала английский язык и литературу в одном из колледжей Мериленда. И вот теперь она возвращается в Лондон… Интересно, как пройдет их первая встреча? Нельзя же сказать что-то вроде: «Рад тебя снова видеть. Сейчас я очень спешу, но, может, как-нибудь встретимся, пообедаем вместе. Да, кстати, прости за то, что произошло десять лет назад…»

Да и помнит ли Меган о том, что между ними было?

Николас снова углубился в бумаги. Хотя что, собственно, он надеется в них прочитать? Что-нибудь новое об их общем прошлом? Увы, перед ним всего лишь сухой отчет о ее образовании и карьерном росте и ни слова о личной жизни. Николас даже не понял, замужем ли она.

Она по-прежнему Меган Стюарт, но это ничего не доказывает — Меган много раз говорила ему, что, выйдя замуж, оставит девичью фамилию, потому что и в браке хочет сохранить независимость. Она вообще очень любила говорить с ним о независимости, как и о прочих прогрессивных идеях. Он всегда вспоминал об этой черте ее характера, когда ему необходимо было убедить себя, что жизнь графини не подходит для такой девушки, как Меган.

Николас устало посмотрел на документы. Она, наверно, уже замужем и счастлива в браке. И дети, надо думать, есть. Может, покинув Англию, она и думать о нем забыла. Правда, Меган написала ему письмо. Он помнил тот день, будто это было вчера.

Горничная со словами: «Вам письмо, сэр» вручила ему запечатанный конверт. Невозможно описать его восторг, волнение и неизвестно откуда возникшую тревогу, когда он понял, что письмо от Меган. В послании вполне официальным тоном сообщалось, что им необходимо обсудить одно «незаконченное дело».

Неожиданно Николас почувствовал себя оскорбленным: что она называет «незаконченным делом»? Их отношения? И почему такой деловой тон? Зачем мучить его и себя? Николас, не задумываясь, порвал письмо и вычеркнул из записной книжки ее телефонный номер.

Он никогда не жалел о том, что сделал, до сегодняшнего дня… И угрызения совести его не мучили… Все, хватит, воспоминаний! Сегодня вечером он встретится с Меган и, преодолев все возможные трудности, постарается достойно выйти из создавшегося положения.

Ему пришлось несколько раз нажать кнопку, прежде чем Моника ответила:

— Слушаю вас, мистер Чэпмен?

— Отмените все встречи, кроме приема сегодня вечером. Мне надо отлучиться по личным делам.

Меган чувствовала себя на удивление спокойно: наконец-то она там, где должна быть, и впервые за эти десять лет она все делает правильно.

Все последние месяцы она с нетерпением ждала, когда отстающие студенты Мерилендского колледжа сдадут ей наконец последние зачеты и экзамены и она сможет отправиться в Англию. Меган с восторгом думала, как посетит с новыми студентами лондонские аббатства и музеи, где все дышит историей английской литературы, где все напоминает о Байроне, Джейн Остин, Лоуренсе… Интересно, какими окажутся ее новые ученики?

Вряд ли такими же наивными, какой была она сама… В очередной раз вспомнив о Николасе, она вдруг почувствовала, что дрожит, как будто коллеги, которые сидели сейчас с ней в Большой библиотеке колледжа, догадывались о том, что когда-то давно она, Меган Стюарт, встречалась с виконтом Хеннингтонским и даже родила от него ребенка. Или просто она волнуется оттого, что должна увидеться с Николасом и рассказать ему, что у него есть сын?

Впрочем, сегодня вечером она этого делать не собирается, у нее еще масса других забот. Во-первых, нужно обязательно перезнакомиться с коллегами-педагогами и узнать план работы на ближайший месяц, а потом, возможно, немного расслабиться на банкете, который устраивают организаторы после официальной части приема.

Шелест перешептывающихся голосов был прерван настойчивым постукиванием чайной ложечки о чашку. В библиотеке мгновенно воцарилась тишина, присутствующие сосредоточили внимание на худощавом лысеющем мужчине в очках, который, откашлявшись, обратился к ним:

— Я очень рад видеть всех вас. Меня зовут Саймон Макгонагл. Я — глава общества «Образование в Лондоне».

Раздались вежливые аплодисменты, и мистер Макгонагл, поправив очки, продолжил:

— Сейчас мне бы хотелось представить вам, дамы и господа, наших покровителей, помощь которых трудно переоценить.

Глава общества «Образование в Лондоне» широким жестом указал на почетных гостей приема — аплодисменты стали громче. Потом мистер Макгонагл вдруг изменился в лице, пошептался о чем-то со своим помощником и громко спросил:

— Граф Шрафтонский уже прибыл?

У Меган екнуло сердце. Граф Шрафтонский! Отец Николаса! Этого не может быть! Он никогда не занимался благотворительностью… И все же… Присутствующие проследили за взглядом Саймона Макгонагла, но в дверях никого не было, аплодисменты стихли.

Меган подумала, что ослышалась.

— Странно, — обратилась она шепотом к своей лучшей подруге Фелисити, которая была в курсе всех ее злоключений. — Майлз Чэпмен не занимается подобными делами. По принципиальным соображениям. — Меган нахмурилась. — Ему не нравятся иностранцы. Но ведь в Англии есть только один граф Шрафтонский, не так ли? Ты меня совсем не слушаешь, Фелисити!

— Прости, Мег, я задумалась. Дело в том, что…

— Боже! Как думаешь: он узнает меня?

— Думаю, да, — Фелисити выдохнула и попыталась еще раз закончить мысль. — Послушай, я должна сказать тебе кое-что важное. Видишь ли…

— Вряд ли он меня узнает, он ведь так давно меня не видел, — перебила ее Меган. — В конце концов, я была лишь маленьким, даже крошечным, эпизодом в жизни Николаса, так что его отец, наверняка, не испытывает ко мне никаких чувств, кроме презрения…

— Ты выслушаешь меня наконец?! — чуть повысила голос Фелисити и взяла подругу за руку. — Майлз Чэпмен умер.

— Умер? Дедушка Уильяма умер? Не может быть! Мистер Макгонагл только что сказал, что он один из покровителей…

— Он имел в виду не Майлза Чэпмена, отец Николаса скончался в прошлом году…

Меган стало страшно и интересно одновременно. Она перевела дыхание, уже догадываясь, каким будет ответ на ее следующий вопрос:

— И кто же сейчас граф Шрафтонский?

— Николас…

Это имя, казалось, разнеслось по всей комнате и отозвалось в сердце Меган.

— Нет, нет, я не готова… — выдохнула она. — Мы должны немедленно уйти отсюда. — Она посмотрела на дверь и повторила, потянув подругу за руку: — Мы должны уйти! Прошу тебя!

Однако у Фелисити было другое мнение на этот счет.

— Подожди минутку, Мег! — воскликнула она. — Вспомни, для чего ты вернулась в Англию? Чтобы рассказать Николасу Чэпмену о его ребенке… Ты хотела объяснить, почему тогда так внезапно уехала…

— Не сегодня, не здесь, не сейчас. — Меган затрясла головой.

Дома ее ждет сын, ее Вилли, который, едва научившись говорить, начал спрашивать, где его папа. Меган рассказывала все, что могла, особо подчеркивая, что «мама и папа очень любили друг друга, но им пришлось расстаться». Со временем вопросы становились все более конкретными и осмысленными, отвечать на них стало непросто. Мальчик хотел знать абсолютно все: каким видом спорта занимался папа в школе, сколько ему было лет, когда у него изменился голос или когда он в первый раз сломал ногу. Уклончивые ответы типа «я не знаю» больше его не устраивали.