Великие империи Древней Руси - Шамбаров Валерий Евгеньевич - Страница 64

Однако археологические данные говорят не только о войнах с римлянами, но и о периодах интенсивной торговли с ними. При раскопках селений Черняховской культуры находят множество амфор для вина и масла, импортной посуды, украшений и предметов быта, а клады содержат огромное количество римских серебряных монет II–III вв. Главным продуктом экспорта из восточнославянских земель было зерно. Впервые со времен крушения Скифии здешнее земледелие вновь вышло на товарный уровень. И для Римской империи Русь за короткое время стала вторым по значению поставщиком хлеба после Египта! По обилию серебра, найденного в Поднепровье, исследователи предполагают, что у славян в это время существовало и денежное обращение на основе римских монет.

Ну а главная опасность для Первой Русской империи грозила не от внешних врагов. Она таилась у нее внутри. После смерти Кия, то есть в 190–200 гг., его держава начала распадаться. «И тут родичи стали делиться, кому старшим быть, ибо Кий отошел к отцам и праотцам умершим. Кий от нас ушел, и тут великая свара одолела Русь, которая стала ссориться до разделения и разделилась» (III 8/1). От Русколани отпала Русь Борусская — Правобережье Днепра. Возможно, ее столицей стал Киев — «Велесова книга» часто противопоставляет его Голуни. «Голунь была градом славным и триста городов сильных имела, а Киевград имел меньше, на юге десять городов и весей, и сел немного» (III 22).

Отделилась и Крымская Скифия. Но в результате осталась один на один с Боспором, была разгромлена и попала в зависимость от него. Царь Рескупорид III (правивший в 210–227 гг.) назвал себя «царем всего Боспора и тавроскифов». Даты вполне подтверждают хронологию «Велесовой книги». Которая тоже сообщает об установлении вассалитета: «А Суренжань не была княжеством сильным, ибо грекам давала врагам дань и также иным» (II 6в). Распад и ослабление Первой Русской империи объяснялись, разумеется, не национальными особенностями славян. Закономерности оказались общими для многих держав, возникавших в эпоху Великого Переселения — держав могучих, но недолговечных.

НАШЕСТВИЕ ГОТОВ

Описывая Великое Переселение, историки традиционно не обращают внимание на несколько загадок. Первая — готы, погромив всех на Балтике, почему-то двинулись не к границам Римской империи, не на богатый юг, куда стремились другие племена. Нет, они зачем-то стали пробиваться в Причерноморье! Вторая загадка — обычно миграцию готов на Днепр принято изображать эдаким триумфальным маршем. Но это далеко не так. Готский историк VI в. Иордан сообщал, что Филимер, во времена которого готы находились на Висле и «под предводительством которого его народ вступил в землю скифов», был «пятый в порядке лиц, управлявших королевством готов по удалении их с острова Скандзы» (из Скандинавии). Причем, он привел переселенцев в некую «страну Ойум» — «изобилующую водой» и лежащую где-то западнее Днепра. Сами понимаете, такое описание никак не подходит к скифским степям. Скорее, это Полесье, куда как раз и вела в древности главная дорога с Балтики в Поднепровье — по Висле, Западному Бугу и в Припять. Итак, четыре короля сменились, прежде чем готы смогли не овладеть «скифской землей», а только «вступить» в нее, зацепиться за ее окраину.

Рассмотрим реальные даты. В греческих причерноморских полисах нашествие готов отмечено в 235–240 гг. На 80 лет позже их вторжения на материк. Историография весьма осторожно старается обходить эту неувязку, выстраивает предположения, что готы, мол, появились в Причерноморье раньше, «постепенно осваивая» новые земли, но это представляется весьма сомнительным. Получается, что воинственные пришельцы несколько десятилетий сидели тихо-мирно, а потом будто с цепи сорвались и ринулись грабить и громить всех соседей? Логичнее все же довериться зафиксированным датам. И картина «триумфального марша» расползается по швам. Он растянулся на несколько поколений.

Значит, готов кто-то останавливал. Сделать это могла только Русь и княжества, на которые она разделилась. Иордан — историк весьма тенденциозный, он работал под покровительством готских королей, и о поражениях не сообщает. Но упоминает, что на какой-то большой реке (предположительно Днепре) готы вели войну со «сполами» — в которых нетрудно узнать полян (у Прокопия Кесарийского — «споры», у Плиния — «спалеи»). Эти сведения дополняет «Велесова книга»: «А прежде силу имели великую и оборонялись от нашествия готов… шестьдесят лет. И тут ильмеры ( финны) нас поддержали, и мы имели победы над врагами, которые десятерых королей имели» (I 26).

Но тогда возникает другой вопрос. Если готы встретили на востоке сильное сопротивление, то почему они не повернули свою агрессию в другом направлении? Стоило ли переселяться с родины и воевать, чтобы целые поколения прозябали в лесах Польши и болотах Полесья, раз за разом повторяя попытки прорваться дальше? Выходит, готский «дранг нах остен» имел не случайный, а целенаправленный характер? На этот вопрос остается ответить только положительно. И причина лежит на поверхности. Это рассмотренные ранее легенды о переселении Одина и его сподвижников-асов! Если их записал Снорри Стурлссон в XIII в., то уж во II в. для скандинавов эти предания были совсем свежими, их наверняка знал каждый.

Знали и то, где находится прародина асов. В «Саге об Инглингах» рассказывается, что конунг Свейгдир, живший на рубеже I в. до н. э. — I в. н. э. совершил путешествие в старый Асгард, добрался до «страны турок» (очевидно Турана, Средней Азии), где «встретил сородичей», и вернулся обратно. Его поездка продолжалась пять лет. Готы и позже ездили далеко на восток. В Индии, в буддийском храме в 120 км от Бомбея, обнаружены две надписи середины II в., оставленные готскими купцами Ирилой и Китой.

Словом, если русы пришли в Причерноморье под флагом восстановления «Великой Скифии», то и готы шли отвоевывать «Великую Свитьод» своих божественных предков. Это была их «земля обетованная»! Переселение поддерживалось мощной идеологической базой. Отсюда и настойчивость в достижении цели. Нетрудно понять и то, почему о причине походов умолчал Иордан. Он был христианином и ссылаться на языческих богов было для него неудобно. Ведь тогда и подвиги готских королей, коих он превозносил, выглядели бы «от лукавого», от языческих соблазнов. Ложными и напрасными.

Княжества, на которые поделилась Русская империя, какое-то время сдерживали экспансию, но постепенно слабели в войнах и междоусобицах. А готы, наоборот, усиливались. Их цементировала общая идея. «Священный» поход наверняка подпитывался добровольцами из Скандинавии. А на новых местах проживания готы подчиняли окрестные племена, шел и естественный прирост — каждый воин в то время считал делом чести захватить нескольких пленниц-наложниц, а дети от венедок, русок, литовок становились полноправными готами. Успехам способствовало и то, что готы заключили союз с аланами — кстати, по самоназванию «асами». То бишь они оказались связаны мифологическим родством. К тому же аланы были врагами русов и роксоланов.

И в III в. готы в союзе с ними одолели славян, ворвавшись в Причерноморье. Донесение из Ольвии, относящееся к середине 230-х гг., гласит, что готы опустошили все окрестности, хотя римскому гарнизону удалось отстоять город. Надпись, обнаруженная в Танаисе и датированная 237 годом, сообщает, что город готовится к обороне. О результате сражения нетрудно догадаться, так как это последняя надпись, сделанная в Танаисе.

Полного покорения русичей в это время еще не произошло. Готы захватили лишь Поднепровье. Часть населения отошла восточнее, на Дон и Северский Донец, сохранив прежнее название княжества «Русколань». Об этом неоднократно сообщает «Велесова книга» (II 56; 32; II 4а). В одном из эпизодов она упоминает, как русичи отразили какого-то Гематериха, после чего готы осели на «Малой Калице», распространяясь далее к берегу моря, а граница установилась по «Великой Калке». Локализацию русского княжества на Дону косвенно подтверждает Иордан — он называет роксоланов восточными соседями Готии. Подтверждается это и археологией — с III в. Черняховская культура стала перетекать на днепровское Левобережье, распространяться в лесные районы — верховья Днепра, Десны и Оки. В это же время переселились к северу финские племена — подальше от агрессивных пришельцев.