Великие империи Древней Руси - Шамбаров Валерий Евгеньевич - Страница 58

На север от сарматских степей римские источники перечисляют каких-то гамаксобиев, периербитов, гиппомолгов и еще десяток названий. Идентифицировать из них можно только галиндов. Как уже отмечалось, это было балтское племя, вытесненное из района Немана и расселившееся по лесам от Брянска до Пензы и Тамбова. А насчет остальных этнонимов остается только развести руками и учесть признание Страбона, что никаких достоверных данных о народах, живущих севернее роксоланов, у римлян и греков нет.

А на юг и восток от Дона, до Кавказских гор, обосновались сарматские племена, пришедшие в Причерноморье после роксоланов — исседоны, иксаматы, аорсы, сираки, писаматы. Об иксаматах сообщается, что женщины у них сражаются наравне с мужчинами, но предпочитают действовать не рубящим и колющим оружием, а лихо захлестывают противника арканами. Женщины-вожди и воительницы были и у исседонов, писаматов. Вероятно, как раз представительницы этих народов были «амазонками», помогавшими албанам в битве с Помпеем на р. Абант. Однако безмужними эти «амазонки» не были. У каких-то племен предводительницы имели даже институт рабов-наложников. И археологи находят тут женские погребения с конями, оружием, а некоторые с жертвоприношением мужчин.

Но соприкоснувшись с культурой таманских и приазовских жителей, многие пришельцы-сарматы стали перенимать ее, переходить на оседлый образ жизни и земледелие. И все низовья Кубани стали богатыми возделанными краями. Об этом свидетельствуют и античные источники, и археология. Селения утопали в садах, обрабатывались большие поля. Процветали и здешние города. Строились хорошие дома, богатые дворцы и храмы, посвященные каким-то местным женским божествам, греческие и римские авторы называли их Афродитой Апатурой (богиней обманчивой любви) и Артемидой Агротерой (земледелицей).

Южнее, на северокавказском побережье обитали ахеи, гениохи, зиги и керкеты. Ахеи и гениохи — древние меотские племена, вытесненные из Приазовья герулами. А зигов ученые с какой-то стати соотносят с черкесами. Что вряд ли правомочно. К этнониму «черкесы» гораздо ближе керкеты. А зиги, может, и вошли частью в этот этнос, но одна из их ветвей известна как «чики», впоследствии они жили в верховьях Дона и слились с казаками. Римляне отмечали, что зиги — отличные мореходы (для черкесов это никак не характерно). Нередко они промышляли пиратством, «для чего имеют небольшие, узкие и легкие ладьи, вмещающие около 25 человек» и называющиеся «камары». Но указывалось, что они люди не кровожадные, разбойничают только ради заработка и охотно отпускают пленников за выкуп. Впрочем, покровительство им оказывали и цари Боспора, снабжая всем необходимым, скупая награбленное и рабов.

Народы Кавказа по римским источникам идентифицировать очень трудно, часто они обозначаются лишь кличками: «макропогоны» (длиннобородые), «фтейрофаги» (вшееды) и др. А в долине Терека и на берегах Каспия проживали хазары. Л. Н. Гумилев считал их частью населения Скифии, сумевшей при ее разгроме укрыться от врагов в приречных и приморских зарослях. Так же, как жители Приазовья. В пользу его гипотезы говорит и сам этноним «хазары». Ранее отмечалось, что в древнеарийских языках «козар» — пастух. А хазары, как показывают данные археологии, не были пастухами. Они стали оседлыми людьми, занимались рыболовством, виноградарством, земледелием. Степные пастбища принадлежали не им, а уграм-барсилам. Кочевавшим, разводившим скот. И терроризировавшим хазар своими набегами.

СРАЖАЯСЬ С ЗАХВАТЧИКАМИ

Когда властитель Боспора Асандр, дабы узаконить свою власть, женился на дочке погибшего Фарнака и внучке Митридата Евпатора царевне Динамис, для нее такой прецедент легитимизации оказался большим соблазном. А она была дамой не слишком уживчивой и любвеобильной. За полвека, с 41 г. до н. э. по 7 г. н. э., Динамис сменила четверых мужей, поочередно усаживая их на царство и свергая предыдущих. На пользу государству это не пошло. Все это время Боспор не оставлял попыток вернуть под свою власть Танаис и другие бывшие владения. Предпринимались походы, экспедиции. Но приазовские племена предпочитали номинальную власть росколанских царей, а боспорцев каждый раз отражали. В этих войнах Боспор только еще больше подорвал свои силы. В 7 г. Полемон, последний из мужей престарелой Динамис, погиб в войне с приазовским княжеством аспургиан. В Пантикапее его смерть подтолкнула к действиям оппозиционную группировку знати, недовольную правлением царицы. И пятого мужа ей найти не дали. Произошел переворот, Динамис свергли и убили. После нее над Боспором царствовали разные потомки Митридата Евпатора, действительные или мнимые, а царство совсем захирело.

В Риме на Причерноморье обратил внимание император Клавдий. В 46 г. он окончательно упразднил номинальное «царство» во Фракии, превратив ее в римскую провинцию. А потомка одрисских фракийских царей Котиса задумал в утешение посадить на трон Боспора. Чтобы заодно прибрать к рукам и это государство. В 47 г. была предпринята экспедиция в Крым. Помощь Клавдию оказал Херсонес — предоставил свой порт в качестве базы, обеспечил снабжение, дополнительные суда. Римские войска высадились в Пантикапее. О сопротивлении даже и речи не было, горожане поспешили выразить покорность. И на престол взошел Котис I.

Клавдий оказал своему ставленнику всяческую поддержку. И решил вернуть для него прежние владения Боспора. Римская армия и флот совершили поход по Приазовью от Тамани до Дона. Когда они подступили к одному из городов сираков, обитавших недалеко от Танаиса, то жители предложили откуп — пусть, мол, римляне отвяжутся, а сираки дадут им 10 тыс. рабов и рабынь. Отсюда, кстати, видно, что города в Приазовье были не маленькие и не бедные. Видно и то, что в здешних краях происходили весьма масштабные войны, раз в них захватывались такие количества невольников. Но откуп римских командиров не удовлетворил. По приказу своего императора они заставляли города и племена признать власть Боспора. Был взят и подчинен Котису Танаис. Легионеры перешли Дон.

Но… о форсировании Дона римские источники сообщают в победных тонах. И почему-то на этом замолкают. До селений роксоланов, лежащих где-то рядом, на Нижнем Дону, войско почему-то не добралось. И корабли вверх по Дону почему-то не проникли. А если вспомнить римскую традицию умалчивать о неудачах, то ясно, что без боев не обошлись, и роксоланы с приазовцами остановили здесь «хозяев мира». В пользу данной версии говорят и приведенные выше упоминания о воинственности местного населения, о недопущении роксоланами плаваний по Дону. Не допускали — значит, имели силу не допустить.

И устье Дона стало самой северной точкой экспансии римлян во все времена. Боспору восстановили старые границы, а сам он стал вассалом Рима. Правда, прямого наместнического управления тут установлено не было, сохранился статус царства. Но в Пантикапее стали чеканить монету с изображением римских властителей, в храмах ввели культ обожествленных императоров, в городах разместились римские гарнизоны. Однако Херсонесу за оказанные услуги Клавдий даровал полную независимость. Не распространилась римская власть и на Крымскую Скифию, на Ольвию, Борисфениду, Тирас и другие города Северо-Западного Причерноморья, зависимые от скифских и сарматских царей. Очевидно, император и его полководцы сочли за лучшее не связываться с этими государствами и не задевать их без нужды.

Под римской эгидой Боспорское царство вступило в полосу нового расцвета. Оно стало главным поставщиком кубанского и приазовского хлеба для римских легионов, расквартированных на парфянской и дунайской границах. И одним из главных поставщиков рабов в страны Средиземноморья. Покупателей происхождение невольников не интересовало, их обобщенно называли «скифами» и брали оптом для перепродажи на рынках Родоса, Италии, Ближнего Востока. В Пантикапее полным ходом действовали и заведения по «доработкам» живого товара — оскоплению мальчиков и стерилизации девочек. По римским законам членовредительство категорически запрещалось. Но не торговля теми, кого уже «доработали». На такую продукцию был высокий спрос, она стоила дорого, а Боспор формально был другим государством, тут законы о членовредительстве не действовали. На чем и наживались местные работорговцы.