В оковах мрака (ЛП) - Коул Кресли - Страница 14

Эти слова отвлекли внимание Конрада от призрака.

«Не вздумай, Себастьян! Не смей об этом даже заикаться!…»

Глава 7

— Разве ты не хотел бы снова заняться сексом? — поинтересовался Себастьян, понизив голос. — Вряд ли, Конрад, ты бывалый ходок, пресыщенный женским вниманием. Если, брат, ты хоть немного похож на меня — то можно будет перечесть по пальцам одной руки, сколько раз ты был с женщиной.

Конрад не стал возражать, лишь заскрежетал зубами так, что желваки заиграли на стиснутых челюстях.

«По пальцам одной руки? Какой кошмар», — подумала Наоми, полетела к изножью кровати и зависла там, будто села в невидимое, парящее в воздухе кресло.

Наоми позволила себе немного любовников, потому что возможная беременность для работающей балерины могла обернуться катастрофой. Однако теми отношениями, которые у неё всё же были, Наоми наслаждалась в полной мере.

Даже несмотря на грязь, покрывавшую лицо Конрада, и шрамы на теле, Наоми не могла не признать, что у него приятные черты. Женщины должны были находить этого мужчину привлекательным. По крайней мере, достаточно привлекательным для того, чтобы он мог уложить в постель ту, которую бы захотел. Себастьян также был хорош собой. Однако и он утверждал, что им приходилось обходиться без этого. Наоми слышала, как братья говорили о том, что их маленькая страна была вынуждена десятилетиями обороняться от врагов, и что её население выкосила чума — неужели там совсем не осталось женщин, которые могли бы приласкать этих мужчин?

— У le dement… совсем нет в этом опыта? — пробормотала она своим странным призрачным голосом. — Interessant [19] .

Наоми по-прежнему было трудно говорить, однако, к её удивлению, с каждой новой попыткой речь давалась девушке всё легче и легче. Чем больше она говорила, тем меньше усилий ей приходилось для этого прилагать. Она будто тренировала речь, подобно тому, как тренируется тело бегом по колено в воде. Жаль только, что как раз тогда, когда у Наоми начало получаться, никто не мог составить ей компанию в беседе.

Впрочем, даже если никто и не мог ей ответить, у Наоми, когда она говорила вслух, появлялось чувство, что она… всё же реальна. Ведь порой девушке казалось, что она подобна вошедшему в поговорку падающему в безлюдном лесу дереву [20] , и раз никто со дня смерти Наоми не видел и не слышал её, то она и не существовала на самом деле.

Наоми вздохнула и подтянула колени к груди. Разрез платья скользнул вверх по бедру, и у девушки возник внезапный порыв прикрыть подолом ноги. Странный порыв… Ведь, во-первых, этот вампир не мог её видеть, а во-вторых, при жизни она никогда не была скромницей. Скорее совсем наоборот.

Наоми распрощалась со всеми предрассудками ещё в ранней юности. Её детство прошло в тесных номерах на втором этаже бурлеск-салона, в котором и сама она блистала со временем на пару со своей дражайшей maman [21] . Обе они были местными звёздами, привлекавшими в салон посетителей.

С самого нежного возраста Наоми крутилась в гримёрках актеров. Её зачаровывали шёлковые костюмы, баночки с косметикой и экзотические ароматы, наполнявшие эти комнаты. А звуки чувственной музыки увлекали за собой и заставляли кружиться в такт с ними…

Однако, как бы там ни было, Наоми готова была поклясться, что заметила желание, вспыхнувшее на мгновенье во взгляде вампира.

Нет. Пришло время взглянуть фактам в лицо. Либо он действительно находил её призрачную внешность прекрасной, но при этом намеренно делал вид, будто не видит Наоми, не желая признаваться в том, что осведомлён о её существовании — либо этот вампир ничем не отличался от всех остальных людей, переступавших порог Эланкура за все последние восемьдесят лет.

Наоми невесело рассмеялась.

— Если бы я считала, что ты можешь меня видеть, — медленно начала она, — я бы показала не только подвязки.

К тому же, Наоми, скорее всего, не должна была волновать Конрада в этом смысле. Ведь за всю прошедшую неделю у него ни разу не было эрекции.

«Неужели он действительно на это не способен? Неужели именно такое «пламя» должна разжечь его пресловутая Невеста?»

— гадала девушка.

Из всего, что братья обсуждали друг с другом, больше всего Наоми интриговала именно эта их вампирская «концепция Невесты».

Недавно ей довелось услышать, как Себастьян говорил по телефону со своей Невестой. Он уверял валькирию, что не было никакой нужды в её присутствии в Эланкуре, что ей следовало продолжать заниматься своими делами с её сестрами, и обещал быть дома в скором времени. Казалось бы, самый обычный телефонный разговор, однако Себастьян выглядел во время их беседы так, словно весь мир померк, пока голос его возлюбленной звучал на том конце провода.

Николай также звонил своей Невесте, ещё одной валькирии по имени Мист, и был не менее внимателен и заботлив. Впрочем, в разговоре с Мист он не казался столь уверенным в неизбежном исцелении Конрада, как старался заверить остальных братьев.

— Возможно, нам придётся воспользоваться даром Риоры, — сказал он своей Невесте, понизив голос.

«Кто такая Риара?»

— подумала тогда Наоми. —

Столь горячая привязанность этих двух вампиров к своим женщинам навеяла на Наоми тоску и душевное томление, ведь ничто не могло быть более сексуальным, чем влюблённый без памяти мужчина.

Наоми давно уже не испытывала физического желания подобного тому, которое охватывало её при жизни. Душевное томление, терзавшее девушку, было другого характера. Она всё ещё помнила, что такое истинная страсть, по-прежнему жаждала настоящих прикосновений, но теперь испытывала скорее не возбуждение, а нечто подобное электрическому напряжению, всё нараставшему и нараставшему внутри неё. По телу словно начинали бегать мурашки, вызывавшие зуд, который никак не унять.

Наоми приходилось мириться с таким положением вещей на протяжении всех минувших восьмидесяти лет, и она никак не могла избавиться от этих ощущений или хоть как-то облегчить всё нараставшее напряжение. Иногда она чувствовала себя, словно готовая вот-вот взорваться бомба — изнывающая, изголодавшаяся Наоми, тикающая внутри.

Как правило, когда становилось совсем невыносимо, и отчаянье готово было поглотить её, Наоми начинала вести себя… дурно.

Вот и сейчас, когда все братья вернулись в комнату Конрада, искушение стало слишком велико, чтобы ему противиться.

Конрад заметил, как призрачная незнакомка поднялась с кровати, выждал немного и снова бросил взгляд в её сторону. И едва не поперхнулся. Прямо у него на глазах зажим для денег выплыл из кармана пиджака Себастьяна и лёг в раскрытую ладонь девушки.

А вместо зажима в карман брата… отправился камень? Себастьян ничего не заметил, даже когда она, довольная удачей, перенесла свою добычу восвояси.

«Телекинез?»

— предположил Конрад. —

Перехватив хитрый прищур синих глаз в свою сторону, вампир снова постарался придать пустое выражение своему взгляду. И тогда призрачная женщина двинулась к своей следующей цели. Она ловко двигалась между братьями, тем не менее, мужчины то и дело, несмотря на невероятную скорость движений призрака, задевали её рукой или локтем. И каждый раз, когда братья касались её, девушка вздрагивала и замирала.

Следующей её жертвой оказался Николай. Один взмах призрачной руки, и сотовый телефон выплыл из его куртки. А на место украденного она снова подложила камень, сама же между делом отправила телефон плыть по воздуху куда-то в угол комнаты.

Конрада позабавили эти игры в кошки-мышки с его братьями, кроме того он хотел, чтобы она обчистила ублюдков. Наблюдать за призраком было намного интереснее, чем слушать высокопарные речи Себастьяна о семье, чести и всепрощении.