Встречи и прощания - Бэрд Жаклин - Страница 27

— Все это очень интересно, но я не уверена, что хочу узнать продолжение. — Эмбер вовсе не жаждала в очередной раз услышать о чувствах, которые Лукас испытывал к Кристине.

— Черт возьми, Эмбер, неужели ты не понимаешь, что я душу выворачиваю наизнанку? Я люблю тебя — именно это я пытаюсь сказать. Три месяца назад, появившись в твоем офисе, я уже знал, что люблю тебя, но не хотел в этом признаться. Я повел себя отвратительно по отношению к тебе, даже пытался шантажировать — и все ради того, чтобы ты как можно скорее вышла за меня замуж.

— Ты боялся, что акции Спиро попадут в чужие руки.

— Ты действительно в это поверила? Когда мы встретились, большая их часть уже была у меня. Поэтому я и спешил со свадьбой, ведь ты в любой момент могла узнать об этом и выбить из моих рук самый главный козырь. Неужели ты думала, что Спиро, с его характером, хватит унаследованного состояния на пять лет? Разумеется, он прогорел и, чтобы хоть как-то держаться на плаву, по частям продавал мне свои акции.

— Что же получается? Все это время ты меня обманывал? Но зачем?

— А ты еще не поняла? Я готов был на все, лишь бы только получить тебя. И Бог помог мне, потому что понял, как сильно я тебя люблю.

Если он женился на ней не ради акций Спиро, то… то ради чего? Неужели он действительно любит ее?

— Завещание Спиро послужило хорошим предлогом для того, чтобы встретиться с тобой. Когда я вошел в твой кабинет и увидел тебя, сидящую за столом, мне хватило одного взгляда, чтобы понять — эта женщина нужна мне. Когда же ты обмолвилась, что можешь выйти замуж за Клайва, я чуть не обезумел. Потому-то и цеплялся за любую возможность, чтобы вернуть тебя.

— Но ты же любил Кристину — это твои слова. И потом, я видела вас вместе в Нью-Йорке в галерее Спиро: ты так беспокоился из-за ее беременности, что даже просил меня присмотреть за ней.

— Конечно, я беспокоился, но мое беспокойство было продиктовано отнюдь не любовью к Кристине. Наш брак распался еще до окончания медового месяца. Помнишь, ты как-то намекнула, что Кристина далеко не так невинна, как кажется? Первая брачная ночь показала, что твой намек был небезосновательным: моя молодая жена действительно лишилась невинности задолго до свадьбы. Но, несмотря на это, я делал все, чтобы наша семья хотя бы со стороны выглядела счастливой. Впрочем, мы не так много времени проводили вместе: мне приходилось часто уезжать, а Кристина наотрез отказывалась сопровождать меня, предпочитая проводить время в Афинах. Только когда она забеременела, я узнал истинную причину ее отказов — Кристина была наркоманкой. Она принимала наркотики с четырнадцати лет. Потому и не хотела переезжать на остров — ее дилерам трудно было бы попасть туда, не вызывая моих подозрений. Что же касается секса, то ради дозы она готова была переспать с кем угодно. Я не прикоснулся к ней ни разу с тех пор, как узнал об этом.

— О господи, Лукас! — Эмбер чувствовала его боль, как свою. — Это ужасно. Тогда, на приеме в вашем отеле, мы с Кристиной оказались вдвоем в дамской комнате. Она достала пачку табака, папиросную бумагу и на моих глазах свернула папиросу. Помню, я еще удивилась и подумала, что при таких деньгах, как у ее отца, она могла бы позволить себе курить дорогие сигареты…

— Это была марихуана — самое невинное из того, чем баловалась моя бывшая жена. Наш ребенок родился мертвым, да еще на два месяца раньше срока, только потому, что во время беременности его мама сидела на героине.

— А сейчас? Она по-прежнему употребляет наркотики?

— Нет, вот уже год, как она завязала. Я обещал Алексису, что буду присматривать за его дочерью, но жить с ней дальше после всего, что произошло, я просто не мог. Мы развелись вскоре после смерти моего отца. Мне удалось уговорить ее лечь в клинику, там она и познакомилась со своим новым мужем. Он был ее лечащим врачом.

— Понятно.

— Правда? Увидев тебя с таблеткой в руке, я решил, что судьба в очередной раз посмеялась надо мной, что ты, как Кристина, принимаешь наркотики. После тех восхитительных месяцев, которые мы провели на острове, я просто не смог бы жить, если бы с тобой что-нибудь случилось. Ты объяснила, что пьешь противозачаточные пилюли. Это успокоило, но и раздосадовало меня. Ведь я хотел, чтобы у нас были дети, много детей, но не решался сказать об этом. А потом я услышал, как ты по телефону назвала имя Клайва — этого было достаточно, чтобы окончательно вывести меня из себя.

— Так ты действительно любишь меня?

— Люблю? Да я боготворю тебя. Ты — воздух, которым я дышу, хлеб, который я ем, ты моя кровь и плоть. Если понадобится, я жизни не пожалею, чтобы доказать тебе это.

— Мне не нужны никакие доказательства. — Если она хочет, чтобы их брак оказался счастливым, придется научиться доверять ему. — Я люблю тебя, Лукас, и всегда любила. Для меня никогда никого не существовало, кроме тебя.

— Я люблю тебя, Эмбер. — Страсть прорывалась в голосе Лукаса. — Для меня никогда не существовало женщины желаннее тебя.

— Я буду любить тебя всю жизнь…

На сей раз это был не просто секс, это была любовь.

Осторожно высвободившись из объятий Лукаса, Эмбер приподнялась на диване.

— Вставай, Лукас, скорее. — Она принялась тормошить его.

— В чем дело, Эмбер? Надеюсь, ты не хочешь сказать, что уже успела пожалеть о происшедшем? — В его голосе послышалась легкая тревога.

— Конечно, нет. Как такое могло прийти тебе в голову? — Она погладила его по щеке. — Но посмотри, где мы этим занимались. Ты хотя бы запер дверь?

— Нет, мне было не до этого, — весело отозвался Лукас, не отрывая от нее счастливого взгляда. — Да и зачем? Секретарь никому не позволила бы нас побеспокоить.

— Все равно, это больше не должно повториться. Ведь мы занимались любовью в твоем офисе!

— Вот уж не думал, что это так тебя смутит! — Лукас заключил Эмбер в объятия, зарылся лицом в ее растрепавшиеся волосы. — Впрочем, тебе идет смущение. Как насчет того, чтобы отправиться в плавание на яхте? В свадебном путешествии любовь под парусами тебя не смущала.