Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Снежная соната - Полански Кэтрин - Страница 26


26
Изменить размер шрифта:

— Ты надолго в Нью-Йорк? — спросила она, когда розы были поставлены в вазу, а чайник утробно булькал, предвещая грядущее чаепитие.

— На этот раз да, — к ее удивлению, ответил Валентин. — У меня здесь кое-какие дела, их нужно уладить. Поэтому в ближайшие две недели я точно буду тебе надоедать. — Он взял из вазочки домашнее печенье, надкусил и изумленно приподнял брови.

Валентин по-прежнему смотрелся немного чужим на кухне Сильвии — за прошедшее время она так привыкла к новому дому, что считала его уже полностью своим. Он сидел, откинувшись на спинку стула, и рассеянно осматривался, будто в первый раз.

— Вижу, ты распечатала римские фотографии.

— Да, на стенах еще не все. Остальные в пачке там, на тумбочке. Можешь посмотреть.

Он сходил за фотографиями, вернулся и снова сел. Сильвия заварила чай и села напротив, глядя, как Валентин рассматривает снимки. Ей нравилось, как его пальцы скрипача перебирают глянцевые прямоугольники.

— Тут даже я есть! — удивился Валентин. — Когда ты успела?

— Неплохо получилось, правда? Мне нравится эта фотография.

— И мне тоже. Я себе редко нравлюсь на фото. Напечатаешь еще одну для меня?

— Разумеется. А ты зайдешь, чтобы ее забрать.

Он усмехнулся.

— Я и так зайду.

Валентин сдержал свое обещание: он стал появляться гораздо чаще. Иногда вечерами он ждал Сильвию около ее офиса и предлагал прогуляться. Теперь можно было не испытывать по этому поводу угрызений совести, не дрожать, что увидит Арнольд, не торопиться домой и не думать, что сказать бойфренду. Совесть Сильвии была чиста, а душа оставалась неспокойной.

Казалось бы, что еще нужно? У нее самый настоящий роман. Роман с человеком, который сказал, что влюблен в нее. Но что от этого проку, если влюбленность никогда не перерастет в любовь и отношения рано или поздно завершатся? Такая маленькая бытовая проблема. Бывает у всех. Сильвия только усмехалась, когда к ней в очередной раз приходили эти мысли.

Валентин был с ней нежен, вел себя весьма романтично, и, казалось, более ничего и желать нельзя. Но с каждым днем Сильвия чувствовала себя все неуютнее. Так долго продолжаться не может — для нее. Она понимала, что самым умным было бы затаиться и выжидать, однако подвешенное состояние, незавершенность, недосказанность жгли ее изнутри.

Еще немного — и нужно будет поговорить с Валентином. Решить что-либо или… расстаться.

Клейн Саммерс позвонил через неделю, вечером, когда Сильвия уже пришла домой и готовила ужин в ожидании Валентина.

— Здравствуй, Сильвия, — начал он гораздо более непринужденно, чем при предыдущем разговоре. — Прости, что не перезвонил сразу. Мне требовалось время, чтобы все выяснить.

— Да? — По его тону она уже поняла, что была права, и победно улыбнулась.

— Ты говорила правду. Я побеседовал с Брендой, Мейбл и Вивьен, и они во всем сознались.

Сильвия молчала.

— Я должен извиниться перед тобой, — продолжил Саммерс. — И, если хочешь, ты можешь возвратиться на работу, я с радостью тебя приму.

Сильвия едва удержалась от смеха.

— Нет, спасибо, мистер Саммерс, я уже нашла новую работу, и она мне очень нравится. Я не вернусь.

Клейн тяжко вздохнул.

— Ну что ж… Я сильно виноват перед тобой. Если когда-нибудь тебе что-нибудь понадобится, ты можешь звонить в любое время дня и ночи.

— О, спасибо. — Сильвия и вправду растрогалась. Саммерс виноват в том, что так легко поверил, будто она могла украсть. Но, с другой стороны, он искренне раскаивается в совершенной ошибке, а Сильвия никогда и никому не желала зла. — Я запомню, мистер Саммерс.

— И не сердись на меня по возможности, хорошо?

— Хорошо.

Сильвия не стала интересоваться, чем закончилась эта история для Бренды и ее подружек. И так ясно, что в «Эдне» они работать больше не будут и вряд ли мистер Саммерс даст им приличные рекомендации.

Она распрощалась с бывшим начальником и напевая начала резать бананы для фруктового салата. Старинные бабушкины часы пробили восемь. Сильвия нахмурилась: Валентин обещал появиться еще в половине восьмого. Конечно, он творческий человек и надо делать на это скидку, однако до сих пор он никогда не опаздывал.

Беспокойство усилилось, когда стрелки часов показали половину девятого, потом девять, потом половину десятого… В десять Сильвия уже окончательно разволновалась и сделала то, чего обычно себе не позволяла, мучаясь чувством врожденной деликатности: набрала номер мобильного Валентина. Она долго слушала гудки, трубку не брали. Может быть, он забыл телефон дома, ведь у него есть квартира в Нью-Йорке. Сильвия это знала, но никогда там не была. Валентин почему-то предпочитал приезжать к ней домой, а к себе никогда не звал. Сильвия не просила и не спрашивала, по-прежнему опасаясь его спугнуть. Она так наслаждалась минутами, проведенными вместе с Валентином, что старалась избегать малейшей возможной неловкости. Чего-чего, а неловкости в ее жизни уже было достаточно. Зато теперь она не может позвонить Валентину по городскому телефону — не знает номера. И адреса не знает. Что же делать?

Ужин остыл. Телефон по-прежнему издавал длинные гудки. Валентина не было. Сильвия бродила по кухне туда-сюда и не могла найти себе места от беспокойства. Может быть, Валентину пришлось срочно улететь куда-нибудь? Нет, он обязательно предупредил бы. Он всегда предупреждает.

Ее телефон резко зазвонил, когда часы показывали десять двадцать две. Сильвия поспешно нажала на кнопку.

— Алло?!

— Мисс Сильвия Бейтс? — осведомился незнакомый голос, и от его профессиональной деловитости стало пусто и гулко в голове, а в животе скомкался холод.

— Да… — Сильвия опустилась на стул и вцепилась в край скатерти.

— Вам звонят из Медицинского центра Нью-Йорка, — объяснил голос. — Вам знаком некий Валентин Джекобс?..

Такси остановилось перед центральным входом в госпиталь, и водитель — обросший рыжий детина, постоянно жевавший жвачку, — обернулся к пассажирке.

— Приехали. С вас двадцать пятьдесят.

Сильвия не глядя сунула таксисту несколько бумажек и выбралась из машины. Медицинский центр возвышался над нею, освещенный огнями, и она старалась не думать о том, сколько там внутри страдающих людей. И скольких из них можно спасти, а скольких — нельзя.

Она прошла внутрь, остановилась у стойки и объяснила медсестре, что ей нужен доктор Джозеф Браун. Через некоторое время Сильвию провели длинными коридорами и оставили у кабинета дежурного врача, куда она и постучала.

— Войдите!

Доктор Браун оказался сорокалетним худым мужчиной с залысинами. Он поднялся навстречу Сильвии, протягивая руку.

— Доброй ночи, мисс Бейтс. Простите, что не смогли позвонить вам раньше. Но мистер Джекобс пришел в себя не сразу, и только тогда мы смогли выяснить ваше имя и номер телефона. До этого мы даже не знали, кого к нам привезли.

— Вы знаете мистера Джекобса? — Сильвия ответила на рукопожатие и, повинуясь жесту Брауна, села напротив него в кресло у стола.

Доктор тоже уселся.

— О, моя жена увлекается классической музыкой и часто бывает на концертах оркестра, где играет мистер Джекобс. Так что я слышал о нем. — Он взял со стола ручку и принялся вертеть. — Но перейдем к делу.

— Вы сказали по телефону, что его избили.

— Да. — Браун поморщился. — Какие-то подонки. Избили и отобрали все ценное имущество. Полиция уже была, они говорили с мистером Джекобсом и сняли показания. Возможно, этих людей отыщут, а возможно, и нет.

— Они… сильно избили его? — Сильвия чувствовала неприятный холодок в позвоночнике.

— Как бы вам сказать… — Браун оставил ручку в покое. — Сломано несколько ребер, множество ушибов и ссадин конечно же. Но это ерунда для здорового мужчины, все заживет при правильном уходе. Что меня беспокоит больше всего — это его левая рука. Видимо, он пытался сопротивляться и его несколько раз огрели чем-то тяжелым. Сломана лучевая кость и раздроблены кости запястья. Сложный перелом. Сломаны два пальца — указательный и средний. Восстановить подвижность самой руки будет достаточно просто, но вот запястье… Обычному человеку это доставило бы минимум неприятностей: некоторая ограниченность амплитуды не помешала бы в повседневных делах. Однако мистер Джекобс скрипач. Боюсь, если не провести ряд удачных и очень сложных операций — а для этого нужны специалисты, которых в нашем центре нет, — то на скрипке он больше играть не сможет. Никогда.