Классовый вопрос - Бэлоу Мэри - Страница 13

А ничего более скандального, чем недавно обручившаяся пара, в этом месяце не было. Будущая невеста, единственная дочь графа, сбежала с кучером своего отца, и этот побег замечен половиной общества. Будущий жених был праздным и экстравагантным сыном мужика, заработавшего свое состояние на угле, и женщины, чей отец владел мясной лавкой в глухом северном городке, о котором никто никогда не слышал.

Весьма надменный граф Хавкеркрофт, несомненно, очень низко пал, и все знали почему. Его финансовые проблемы были общеизвестны. В отличие от графа, угольный торговец, несомненно, высоко влетел. У него был сын, настолько же привлекательный, насколько красива леди Аннабель. Все сгорали от любопытства, желая воочию увидеть, как же они будут себя вести в такой ситуации.

Вполне понятно, что на бал поехал бы любой и каждый. Да и кто бы устоял? Все, особенно те, кого принуждали к женитьбе, симпатизировали несчастной паре. Да и как не быть несчастными в подобных-то обстоятельствах?

Подсаживая мать в карету и следя, чтобы она не сломала перья о верх дверного проема и не наступила на тяжелую парчу юбки, поднимаясь по ступенькам, Реджи думал, что его задача сегодня вечером – потрафить гостям бала и обеспечить им именно тот спектакль, ради которого они приедут. Дать его отцу и Хаверкрофту то, чего они ожидали. А также причинить своей маме и матери леди Аннабель как можно меньше боли. И обходиться со своей невестой достаточно любезно, чтобы его не осудили за поведение, недостойное джентльмена, но и не слишком пылко, чтобы не обвинили в лицемерии.

К счастью, в университете он был участником театрального кружка. Сегодня вечером ему понадобятся все его актерские способности.

Ведь его выставят на всеобщее обозрение и это тревожило.

Он хотел бы знать, сохранилась ли на лице его нареченной хоть часть тех красок, что ему удалось вызвать в день помолвки, когда он ее злил. Ведь до того, как он это проделал, палочка мела на фоне ее щеки была бы неразличима. Он надеялся, что у нее достанет здравого смысла надеть сегодня вечером что угодно, только не белое.

Он думал, нервничает ли она. Он, черт побери, да. Боже, он помолвлен. Через месяц он будет женат.

Это на самом деле произошло.

Аннабель, стояла у входа рядом с женихом, встречая гостей, поток которых, казалось, никогда не закончится. Реджинальд Мэйсон. Аннабель сомневалась, что хотя бы одно из приглашений было послано зря. Прибыли все, и каждый, проходя мимо, с жадным любопытством смотрел на них. Его рука почти задевала ее плечо, хотя они едва взглянули друг на друга с тех пор, как он приехал с родителями. Когда она украдкой посмотрела на него, то увидела, что он, со своим изрядным обаянием, улыбается всем и каждому. Но, с другой стороны, она тоже улыбалась.

Они вели себя так, как и полагается удачно обрученной паре.

Миссис Мэйсон стояла напротив Аннабель, ее муж был рядом ней. Оба пожимали всем руки, когда достаточно было реверанса и поклона, и казалось, чувствовали себя обязанными побеседовать с каждым, тем самым задерживая поток гостей. Должно быть, очередь тянулась вниз по лестнице, через весь холл до парадных дверей. Может быть, даже и за ними. Это могло создать проблемы лакеям и кучерам.

Она не сомневалась, что papa чрезвычайно раздражен этой задержкой. Вероятно, он также чувствовал себя ужасно оскорбленным. Mama, как обычно, была сама любезность. Аннабель подозревала, что миссис Мэйсон, скорее всего, нравилась матери, хотя она об этом не говорила.

Наконец очередь гостей подошла к концу. Мистер Мэйсон стоял, потирая руки и добродушно глядя на то, как его сын склонил перед леди Аннабель голову и предложил ей руку. Он все еще улыбался, но, наконец-то, улыбался ей. С непроницаемыми глазами.

Они должны были открывать танцы.

Когда они ступили на еще пустую танцевальную площадку, Аннабель почувствовала себя так, будто ее нагой выставили на всеобщее обозрение, поэтому даже мельком оглядела себя, чтобы убедиться, не забыла ли она действительно надеть платье.

В люстрах и подсвечниках на стенах ярко горели свечи. Охапки белых роз, гвоздик и зеленых папоротников превратили бальный зал в душистый сад. Плотная толпа гостей в три-четыре ряда сосредоточилась по всему периметру зала, ослепляя калейдоскопом ярких нарядов, а их роскошные драгоценности своим мерцанием и сверканием затмевали пламя свечей.

Жених, оставив ее на месте, встал напротив и впился в нее взглядом, пока другие пары выстраивались за ними. Больше он не улыбался. Аннабель чуть насупилась. Разве мало, что глаза всех присутствующих в зале направлены на нее? Так еще и он, как будто знает, что у нее на уме. Она почувствовала ребяческое желание показать ему язык и испугалась, как бы на самом деле такое не сотворить.

– Вы не должны были делать этого, – сказал он, и она на мгновение подумала, что возможно она действительно сделала…

Но он пояснил, что имел в виду:

– Надевать белое.

Она очень не хотела одеваться в белое, но это был цвет платьев большинства незамужних молодых леди, а ей совсем недолго оставалось быть незамужней молодой леди.

– Мama подумала, что мне важно выглядеть…ну, невинной, – пояснила она.

– Девственной? – он вскинул брови. – Пора назвать вещи своими именами, леди Аннабель. Возможно, это был не совсем верный совет. Чем меньше внимания вы привлекаете к своему статусу девственницы, тем лучше, вы не находите?

Если бы она не знала о направленных на них взглядах, у нее бы отвисла челюсть. Вместо этого, раздув ноздри, она уставилась на него.

– Думаю, в оскорблениях нет никакой необходимости, – сердито ответила она.

– Ах, а вы девственны? – поинтересовался он.

Внезапно ей показалось, будто из люстры над их головами опустились две свечи и обожгли ей щеки.

– О, как вы смеете, – прошипела она. Ее грудь бурно вздымалась. – Как вы смеете!

Уголки его губ поднялись вверх.

– Так-то лучше, – заметил он. – Теперь на ваше лицо вернулись краски. Между прочим, на мой вопрос можете не отвечать. Он был чисто риторическим. И чисто косметическим.

Ей ужасно захотелось рассмеяться. Он снова сделал это – вернул на ее щеки румянец. И, очевидно, оба раза вполне сознательно. Но она не собиралась кротко сносить такое обращение.

– А вы? – спросила она, – Вы девственник?

Он поджал губы и пристально посмотрел на нее прищуренными глазами. Так же, как мгновение назад ей ужасно хотелось рассмеяться, так сейчас она ощущала трепет от внезапного осознания произошедшего. Только что перед половиной света, наблюдающей за ними, она спросила его…

– Леди Аннабель, если вы спрашиваете, стоит ли вам ожидать неуклюжей возни в нашей брачной постели, я бы просто посоветовал подождать и проверить.

Она вдруг ощутила какое-то ноющее напряжение, возникшее между бедрами.

Он вел себя скверно.

Она тоже, но он ее вынудил.

Хорошо еще, что в центре зала уже было так много других пар, готовящихся к танцу, и для того, чтобы оказаться в пределах слышимости, их ближайшие соседи должны были бы нарушить строй.

Их беседа должна стать более приличной.

– Леди Аннабель, – заговорил он, слегка повысив голос и придав ему скучающие интонации, – могу я выразить свое восхищение тем, как вы сегодня выглядите? Вы способны посрамить утонченную красоту роз и других цветов в этом зале.

– Благодарю вас, сэр, – вежливо она кивнула в знак признательности за комплимент.

Зазвучала музыка.

Если свет ожидал, что он будет вульгарно и неуклюже топтаться по танцевальному залу, то ему пришлось разочароваться. Он танцевал элегантно и был легок на ногу. Он знал все па, все замысловатые фигуры и не сделал ни единого неверного движения. Его теплые пальцы надежно сжимали пальцы Аннабель, когда танец требовал, чтобы они держались за руки, и осторожно придерживали за талию, когда он кружил ее вдоль шеренг леди с одной стороны и джентльменов с другой.