Молчи, мое сердце - Спаркс Керрелин - Страница 60

«Люби меня, Ангус». Она запустила пальцы в его длинные волосы.

Он провел ладонью по ее груди, затем коснулся пальцами соска. И в тот же миг Эмма ощутила боль укола.

— Ой!.. — Она вздрогнула. Боже правый! Его клыки вошли в ее плоть!

Но уже в следующее мгновение Эмма забыла о боли, потому что боли больше не было. Она почувствовала прилив крови к шее, и ею вновь овладело возбуждение — сладостное, восхитительное… и совершенно невыносимое.

«Я хочу тебя». Она вонзила ногти ему в спину.

Его рука тут же скользнула вниз и поползла по ее животу.

«Ты такая влажная. Такая горячая».

Она тихонько застонала.

«Ангус, я хочу… хочу…»

Он ввел в нее два пальца и начал ласкать. А губами по-прежнему прижимался к ее шее. Он пил ее кровь — и ласкал. И, как ни странно, доставлял ей тем самым неописуемое удовольствие.

Из горла Эммы то и дело вырывались стоны. Наконец, содрогнувшись всем телом, она громко закричала и затихла в изнеможении. Она не знала, сколько ее крови выпил Ангус. И не хотела этого знать. Сейчас она знала только одно: ей было с ним необыкновенно хорошо, такого наслаждения она еще никогда не испытывала.

В какой-то момент Эмма вдруг заметила, что Ангус уже оторвался от ее шеи, хотя по-прежнему склонялся над ней. И руки его теперь уже не дрожали. В следующую секунду он спрятал клыки, и капля крови с одного из них упала ей на грудь. Наклонившись, он слизал ее, потом провел языком по соскам Эммы. Она вздрогнула и застонала, ощутив его эрекцию. Да, теперь он снова был силен, и именно ее кровь придала ему сил. Когда же он вошел в нее, Эмма вздохнула с облегчением. «Наконец-то это свершилось», — промелькнуло у нее.

Но она не смогла отреагировать на это со всей страстью, так как была слишком слаба от потери крови. Поэтому просто обвила руками его шею и обхватила ногами. Боже, ее мысли разбегались, голова кружилась, но тело приобрело просто удивительную чувствительность — она ощущала Ангуса каждой клеточкой, каждым нервом, и каждое его движение заставляло ее тихонько стонать от удовольствия.

А потом вдруг этого стало мало. Им обоим, Ее тело жаждало большего, и она вонзила ногти ему в спину. И тут же глаза его зажглись красным огнем, и он стал двигаться все быстрее и быстрее.

«Ты моя, Эмма, моя». Минуту спустя, приподнявшись на колени, он взял ее за бедра и с силой вошел в нее последний раз. Она громко вскрикнула и содрогнулась всем телом. В тот же миг по телу его тоже пробежали судороги и он с хриплым стоном рухнул рядом с ней на матрас.

«Невероятно». Эмма улыбнулась, и ее глаза закрылись.

Он откинул с ее лба волосы.

— Боюсь, я выпил у тебя слишком много крови и совсем лишил сил.

— Ты сделал меня счастливой.

С этими словами она погрузилась в сон.

Ангус мерил шагами комнату — их общую тюрьму. Он обязан был найти какой-то выход. Прошлой ночью, одолеваемый голодом, он ничего не мог предпринять, но сегодня был полон сил и энергии и намеревался встретиться с врагом.

Ангус остановился и взглянул на Эмму. Она все еще спала и казалась слишком уж бледной. Он поправил на ней одеяло и прислушался к биению ее сердца. Оно билось ровно, но слабо. Черт подери, он взял у нее очень много крови… Сможет ли она в таком состоянии драться?

А ведь потом будет еще хуже… Он снова принялся расхаживать туда и обратно. Да, завтра ночью голод вернется, и если он опять станет пить ее кровь, то Эмма еще больше ослабеет. В конце концов… он ее убьет. Катя, несомненно, на это и рассчитывала. Она хотела умертвить убийцу вампиров. И хотела заставить его стать палачом женщины, которую он любит. И если в ближайшее время им с Эммой не удастся бежать, то дьявольский план Кати вполне может осуществиться.

Ангус посмотрел на окно. Его прикрывали серебряные цепи. А если бы он их оторвал, то сумел бы телепортироваться сквозь такое маленькое отверстие? Дверь казалась более безопасной альтернативой. Если бы кто-нибудь ее открыл, он бы, возможно, телепортировался, забрав с собой Эмму. Но вероятно, именно по этой причине никто не приходил к ним ночью.

Катю с ее русскими вампирами он видел в последний раз в ту ночь, когда был обездвижен ядом наперстянки. Враги хорошо знали, что нельзя открывать дверь, если он, Ангус, полон сил. А смертные охранники приходили днем, когда он был погружен в сон. По-видимому, они докладывали обо всем происходящем своим хозяевам, так что Катя знала, что Эмма все еще жива.

Да-да, дверь. Только через дверь. И если он сейчас устроит шум, то, возможно, кто-нибудь придет проверить, что тут происходит. Но он не сможет далеко уйти, даже если телепортируется. Солнце село не более часа назад, так что переместиться по памяти в Западную Европу или в Северную Америку не было возможности из-за разницы во времени. Лучше было бы удалиться с Эммой на короткое расстояние и присоединиться к друзьям, занятым их поисками.

Сняв с ширмы белье Эммы, он опустился рядом с ней на колени.

— Милая, нужно, чтобы ты оделась. У меня появился план.

Она со стоном отвернулась и что-то пробурчала себе под нос.

— Дорогая, вставай быстрее. Я помогу тебе одеться. Он стащил с нее одеяло, чтобы надеть на нее трусики. Эмма открыла глаза.

— Фу, они еще не высохли…

— Знаю. Но нам нужно приготовиться.

— Приготовиться? К чему? — Она села и со вздохом прикрыла глаза.

— Милая, ты в порядке?

— Какие-то черные точки перед глазами. — Схватив Ангуса за плечи, чтобы не упасть, она приподнялась. — Что ж, если надо, я оденусь.

Он тяжело вздохнул и мысленно отругал себя.

— Похоже, я выпил слишком много твоей крови…

— Ничего, я поправлюсь. — Она застегнула лифчик. Ангус протянул ей брюки.

— Так вот, мой план состоит в том, чтобы хитростью заставить их открыть дверь. И тогда я смогу вместе с тобой телепортироваться.

Эмма принялась надевать брюки.

— Что ж, неплохо придумано. А потом, как только выберемся отсюда, ты сможешь призвать на помощь своих дружков вампов. — Она набросила на плечи рубашку и застегнулась. — Они, наверное, где-то поблизости. Когда я в последний раз разговаривала с Остином, он уже вышел на нас.

— Отлично. Осталось только заманить сюда… — Услышав лязг засова, Ангус умолк. Потом шепотом добавил: — Вот они и сами явились… Так что теперь все будет даже проще, чем я думал.

Эмма схватила с пола кол, сунула его за пояс брюк и прикрыла подолом рубашки. Поднялась на ноги, но покачнулась. Ангус поддержал ее и шепотом проговорил:

— Как только дверь откроется, уберемся отсюда. Дверь медленно приоткрылась. И тут вдруг внимание Ангуса привлекло какое-то движение в окне, а затем в лунном свете блеснули стволы двух охотничьих ружей — припав к земле, в них с Эммой целились двое смертных.

— Серебряные пули, — послышался из приоткрытой двери голос Кати. — Отойди от девчонки, Ангус, или мы ее пристрелим.

Было совершенно ясно: контролируя сознание смертных, Катя могла видеть то, что видели они через окно. Следовательно, обмануть ее не было никакой возможности.

Ангус вздохнул и отступил от Эммы.

— Если создашь мне какие-нибудь проблемы, Ангус, мы накачаем тебя таким количеством наперстянки, что ты не сможешь двигаться целую неделю. Впрочем, за это время ты сдохнешь от голода.

Дверь приоткрылась пошире — ровно настолько, чтобы Катя могла проскользнуть внутрь. В руке она держала трубку для дротиков. Ангусу ужасно хотелось броситься на нее и свернуть шею, но он тут же сообразил, что она наверняка успеет выстрелить в него дротиком. Как тогда сможет он защищать Эмму?

Тут в комнату вошел Алек, а следом за ним — еще два русских вампира с револьверами.

— У Бурьена и Мирослава нескончаемый запас серебряных пуль, — предупредила Катя. — Вы оба поднимитесь с ними наверх.

Алек схватил Эмму за плечо и приставил к ее горлу нож. Покосившись на Ангуса, он угрожающе сказал:

— Если вдруг телепортируешься, я перережу ей горло.

— Не беспокойся, не стану, — ответил Ангус. Взглянув на Катю, спросил: — Может, вы решили нас отпустить?