Обжегшись однажды - Фрост Джанин - Страница 11

— На другом рейсе, — ответил он, протянув мне снятое пальто. — Держи.

Кондиционер ощущался так, словно он был включен на полную мощность. А так как я была уже не в его жарких объятиях, мне было холодно. Он что прочитал это у меня в голове? Взглянув вниз, я задушила стон. Нет. С этим тонким спандексом, охватывающим мою грудь, даже слепой бы заметил, что мои соски сжались так сильно, что ими можно было резать стекло. Я взяла пальто, пробормотав — спасибо, и не глядя на него, пока укутывалась им. Оно показалось мне электрическим одеялом от оставшегося жара его тела и распространяющим вокруг меня его тепло. Внутренняя подкладка отвисла от тяжести, но я не стала изучать ее. Вероятно, это был серебряный нож, хотя наиболее грозным оружием Влада были его руки.

Угадайте-ка, что у нас было общего.

Он сел в одно из этих удобных кожаных кресел, и я последовала его примеру, выбрав тот, что слева, поскольку ему нужно было держать мою правую руку в течение всего полета. Самолет сразу же начала взлетать, без каких-либо инструкций по технике безопасности или наставлений пристегнуться, я удивилась, почувствовав мгновение спустя его взлет. Для этого не потребовалась слишком большая взлетно-посадочная полоса.

Рука Влада все еще была теплой, но не выделяла столько же тепла, чтобы обжечь меня как раньше. Довольно странно было ощущать чье-то прикосновение к моей правой руке, не говоря уже о столь продолжительном времени. Если бы он не был опасным вампиром, чьи намерения по отношению ко мне по-прежнему были подозрительны, я бы наслаждалась этим привлекательным мужчиной, державшим меня за руку. Что за последние десять лет было только лишь в моих мечтах.

В вспышке конфуза, я вспомнила, что Влад слышал все мои мысли. Ток скользнул от меня, впитываясь в него из-за моего смущения. Вместо того, чтобы сделать вид, что он не слышал моих мыслей, его рот искривился в хитрой ухмылке.

— Щекотно. Если этот электрошок твой способ пофлиртовать со мной, то я бы дал тебе высший бал за оригинальность.

— Так значит! Что ж, хорошо, помню, ты не был в восторге от моих слов, — ответила я едко, мое краткое смущение прошло.

— Ты родилась с этими способностями? — спросил он, сменив тему.

— Меня ударило током от линии электропередач, когда мне было двенадцать. Я лежала в коме в течение целого месяца. А когда очнулась, у меня было обширное повреждение нервов и этот шрам, — мой палец прошелся от мочки моего уха до запястья руки. — Поврежденные нервы, в конце концов, восстановились, но оставили после себя неожиданные побочные эффекты.

Я не могла прекратить вспоминать, что последовало после аварии и ее последствий. Я вернулась в школу, стараясь не замечать, как другие дети поглядывали на мою неловкую походку или обширный шрам. Но представьте себе мой ужас, когда я стала видеть самые темный тайны людей при касании к моей правой руке, не говоря уже об их осознании, я была просто потрясена. Я слышала шепот в коридорах и классных комнатах. Посмотрите на монстра… Со всеми этими шрамами и странностями я была, как какой-то монстр Франкенштейн…

— Я встречался с монстрами. Ты не одна из них.

Влад снова подслушал меня. Я пыталась очистить свой разум, но его не так-то просто было выключить.

— Ты говорила мне, что тебя зовут Лейла, но твой друг и те, другие вампиры называли тебя Фрэнки, — продолжил он. — Ты назвала себя оскорблением о Франкенштейне и сократила его в это прозвище?

Я подняла подбородок.

— Да.

Мне нужно было изменить свою личность, а после того как меня стали обижать, я стала использовать это прозвище вдохновленная своими одноклассниками. Должно быть, они думали, что их дразнилки заставят меня сдаться, но это было не так.

— Что заставило тебя выбрать себе имя Влад? — спросила я и, будучи не в силах сопротивляться порыву, добавила: — Не самое оригинальное имя для вампира.

Вместо того, чтобы обидеться, на его лицо вернулась ухмылка.

— Я настоящий Влад. Все остальные лишь завистливые пародии.

Я фыркнула, преднамеренно оценивая его возраст. С его длинными черными волосами, яркими чертами, пугающей харизмой, и соблазнительным мускулистым телом, он мог бы сойти за печально известного князя тьмы, но насколько, по его мнению, я была наивной?

— Звучит весьма сексуально, но я поверю в то, что ты настоящий Дракула, только когда ты поверишь, что я настоящий Франкенштейн.

— Дракула лишь карикатура, рожденная воображением писателя, — отрезал он, его крошечная улыбка исчезла. А его рука стала жарче. — Он похож на меня не больше, чем история Мэри Шелли на твою.

Ничего себе, он всерьез увлекся фантастикой. И он слышит о чем, ты думаешь,напомнила я себе, когда его взгляд стал вопросительным.

— О чем ты хочешь поговорить? — спросила я, покачав головой, как будто это могло выкинуть любую компрометирующую меня мысль.

— О твоих шансах на выживание.

Его тон был беспечным, как и его выражение лица, что я находила еще более страшным, чем его грозная хмурость. Я видела лица бесчисленных убийц, но ни один из них не выглядел так, как Влад, когда тот убивал кого-либо.

— Это та часть разговора, где ты будешь рассказывать мне, как я умру? — спросила я, готовя себя ко всему, что будет дальше.

Он по-товарищески сжал мою руку.

— Ты видела, я не трачу время на монологи, перед тем как убить. На самом деле, в моих интересах, защитить тебя.

Я не ответила, лишь подняла брови от этого сомнительного заявления.

— Сомневаюсь, что смогу получить какую-либо полезную информацию от оставшегося твоего похитителя, и не важно, сколько бы при этом я его мучил, — продолжил он. — Он поражает меня, как пешка, поэтому он, вероятно, даже не знает, кто его послал за тобой.

Я продолжала с сомнением смотреть на него. Он закатил глаза, — Совсем забыл, ваше поколение играет только в игры для мобильных телефонов, наподобие Ангри Бердс [1]. В шахматах, пешки имеют самый низкий ранг…

— Я знаю, как играть в шахматы, — перебила я его. — Если ты не можешь прикоснуться к мобильному телефону или поиграть в электронные игры, не поджарив их, приходиться учиться классическим играм.

Он улыбнулся, обнажив эти прекрасные белые зубы. Я напомнила себе, что если я буду мысленно произносить знаменитую цитату про Маленькую Красную Шапочку, то он ее услышит.

— Хорошо. Если бы ты проверяла свою электронную почту каждые пять минут, или печатала текст и обменивалась сообщениями в Твиттере посередине нашего разговора, я бы перегрыз тебе шею чисто из принципа.

— Ты бы чувствовал себя как дома в пенсионной общине с такой же технофобией. Наверняка, ты также любишь говорить детям не ходить по твоему газону.

Зависимость от сотовых телефонов раздражала и меня, но я никогда в тайне не мечтала их убить, если не считать людей, говорящих по телефону во время фильма…

Его улыбка не исчезла.

— Ты еще полчаса назад ждала, что я наврежу тебе, но теперь не стесняешься меня подкалывать. Не боишься меня рассердить?

Он мог прочитать мои мысли, так что я не стала говорить ничего, кроме правды.

— Ты страшен, когда в хорошем настроении, и думаю, ты уже решил, убьешь ли меня. И никакое количество шуток или попрошайничеств с моей стороны не сможет изменить твоего решения, поэтому я, пожалуй, продолжу оставаться собой. Ты не единственный, кто может это делать.

На этот раз его улыбка стала полной, со злой усмешкой, что делало его чертовски красивым. Я отвернулась в сторону, не желая делится своими мыслями, раздувая его эго. Чтобы отвлечься, я сосредоточила свое внимание на шрамах, тянущихся по моей руке. Его пожатие стало сильным настолько, будто я могла в любой момент вырваться, но мы оба знали, что этого не будет.

— Ты права по всем пунктам, — сказал он этим гладким голосом с акцентом. — Но я освобожу тебя, когда буду уверен, что ты не умрешь. Я сказал тебе, что это в моих интересах, защитить тебя, и я имел в виду именно это. Если я прав — как всегда — твой похититель может умереть. Поэтому ты остаешься моим лучшим шансом, узнать, кто послал этих вампиров за мной.