Прекрасные создания - Штоль Маргарет - Страница 11

Она взбежала по ступеням на веранду Равенвуда. Я завел «битер» и погнал машину задним ходом до самой развилки, чтобы потом свернуть налево — на ту дорогу, по которой ездил всю жизнь. До сегодняшнего дня.

Что-то блеснуло на пассажирском сиденье. Серебряная пуговица. Я сунул ее в карман в надежде, что этой ночью мне приснится Лена Дачанис.

Она не приснилась.

Так крепко и без сновидений я не спал уже давно. Открыв глаза, посмотрел на окно. Оно было закрыто. Никакой грязи на простыни. Никаких таинственных песен в айподе — я проверил дважды. В ванной под душем чувствовался лишь запах мыла. Вернувшись в спальню и распластавшись на постели, я уставился в синий потолок. Мысли кружились вокруг племянницы старого Равенвуда. Зеленые глаза и черные волосы. Лена Дачанис. Имя, которое произносилось в ритме дождя.

Как далеко могли завести меня такие грезы?

Когда подъехал Линк, я уже ожидал его на тротуаре. В салоне «битера» пахло хуже, чем обычно. Мои кеды скрипнули на мокром коврике. Линк с укором покачал головой.

— Прости меня, дружище. Я все высушу после уроков.

— Это было бы неплохо, — ответил он. — И еще, сделай мне одолжение — сойди с бешеного поезда. Иначе все будут говорить о тебе, а не о племяннице старого Равенвуда.

Поначалу я не хотел рассказывать ему о том, что произошло вчера. Но мне нужно было поделиться с кем-то своими впечатлениями.

— Я видел ее.

— Кого?

— Лену Дачанис.

Он бросил на меня неодобрительный взгляд.

— Племянницу старого Равенвуда?

К тому времени, когда мы подъехали к школьной парковке, я рассказал Линку о том, что случилось на пустой дороге. Ну, может быть, не всю историю — ведь даже у лучших друзей есть секреты друг от друга. Кроме того, он вряд ли поверил бы в мои домыслы. Да и кто бы поверил? Я и сам сомневался в своих догадках. И пусть Линк не разобрался в деталях, однако, пока мы шли к шкафчикам, он сделал собственный вывод, соответствующий его представлениям о жизни:

— Так, значит, у тебя ничего не вышло? Ты просто подвез ее к дому.

— Как же не вышло? Ты вообще меня слушал? Я мечтал о ней месяцами, и вдруг она...

Линк оборвал меня пренебрежительным взмахом руки.

— Ты не подцепил эту телку, чувак. Она не пригласила тебя в дом с привидениями. И ты не видел того типа... Ну, сам знаешь кого.

Линк даже не стал произносить имя. Он намекал, что встреча с красивой девчонкой — это одно дело, а общение со старым Равенвудом — совсем другое. Я возмущенно покачал головой.

— Нет, но...

— Знаю-знаю. Ты сходишь с ума. Но я, чувак, советую тебе держать язык за зубами. У нас тут с этим строго. Короче, никто другой не должен знать, как ты лоханулся.

Я понимал, что моя симпатия к Лене будет воспринята в штыки. Но мне и в голову не приходило, что все окажется настолько безнадежным.

Входя в класс английского языка, я все еще думал о ней и о том, что произошло между нами. Лена Дачанис! Чем же она так привлекала меня? Возможно, тем, как она поглаживала свое дурацкое колье. Словно каждая его деталь, к которой она прикасалась, была по какой-то причине важна для нее. Или мне нравился стиль ее одежды: потрепанные кроссовки, джинсы или длинное платье. Глядя на нее, я будто уносился из Гэтлина — намного дальше, чем в своих мечтах. Наверное, этим все и объяснялось.

Задумавшись, я замедлил шаг, и кто-то налетел на меня. Сегодня это напоминало не паровой каток, а неудержимое цунами. Столкновение было таким сильным, что у меня перед глазами замелькали искры. Люминесцентная лампа над головой издала хлопок и погасла. Я пригнулся от боли. Лена повернулась ко мне.

— Итан, ты снова пытаешься убить меня? Второй раз за два дня?

В классе воцарилась гробовая тишина.

— О чем ты говоришь?

Слова с трудом слетали с моих губ.

— О том, что ты снова хотел сбить меня с ног.

— Я не нарочно. Просто не заметил тебя.

— То же самое ты говорил вчера вечером.

«Вчера вечером». В нашей школе эта короткая фраза могла навсегда изменить вашу жизнь. Хотя освещение в классе осталось прежним, мне показалось, что на нас навели прожектор и публика замерла в ожидании дальнейших откровений. Я почувствовал, что мои щеки начинают краснеть.

— Ладно, извини.

Почему я перешел на шепот? Все это выглядело ужасно по-идиотски.

Лена усмехнулась и направилась к парте на первом ряду — той же самой, за которой она сидела вчера. Прямо перед миссис Инглиш, на «зрячей» стороне. Это был мне урок. Никто не вправе указывать ей, где сидеть. Неважно, кто такой старый Равенвуд, но Лена достойна уважения за твердость характера. Я плюхнулся на соседнюю парту в середине «безлюдной зоны», где просидел всю прошлую неделю. Однако сегодня кое-что изменилось. Лена Дачанис заговорила со мной, и события приняли не просто плохой, а ужасный оборот.

Она посмотрела на меня, улыбнулась и быстро отвернулась к окну. Я попытался придумать какую-нибудь интересную фразу для начала разговора — по крайней мере, не глупую. Но тут рядом со мной уселась Эмили. К ней тут же пристроились Идеи Уэстерли и Шарлотта Чейз. На шесть рядов ближе к доске, чем обычно. Сегодня мне не помогло даже бегство на «зрячую» сторону. Миссис Инглиш приподняла голову и бросила на нас подозрительный взгляд.

— Эй, Итан! — окликнула меня Идеи. — Как делишки?

Она улыбалась мне, словно я был участником их маленького заговора. Меня не удивляло, что Идеи действовала по указке Эмили. В школе она считалась симпатичной девушкой, но недостаточно красивой для того, чтобы равняться с Саванной и Эмили. Идеи везде оставалась на вторых ролях: и в группе поддержки, и в жизни. Ни «база», ни летунья. Иногда ей вообще приходилось стоять позади пирамиды. Однако Идеи не сдавалась. Она нее время старалась чем-то выделиться — но особенной ей стать не удавалось. Особенных в «Джексоне» не было.

— Мы решили составить тебе компанию, — захихикав, добавила Шарлотта. — Чтобы ты не сидел здесь один.

Если Иден была на вторых ролях, то Шарлотта довольствовалась местом в третьем эшелоне. Будучи низкорослой толстушкой, она не отвечала стандартам группы поддержки. Ей никак не удавалось избавиться от детской полноты, хотя она вечно сидела на диете. И ее нельзя было винить за эти лишние десять фунтов. Она действительно старалась — съест пирог, а корочку оставит; на ланч — двойной бисквит и только половинка овощной подливы.

— Как мне надоела эта книга! — прошипела Эмили. — Наверное, скучнее не бывает.

Она не смотрела в мою сторону, демонстрируя всем, что участвует лишь в территориальном споре. Она как бы показывала классу, что давно уже сбросила меня со счетов, но решила не подпускать ко мне племянницу старого Равенвуда.

— А я, например, не хочу читать о людях, у которых посрывало крыши. Таких и у нас тут достаточно.

Эбби Портер, обитавшая обычно на «зрячей» стороне, подсела к Лене и робко улыбнулась ей. Лена ответила дружеской улыбкой и хотела о чем-то ее спросить. Но Эмили бросила на Эбби грозный взгляд — предупреждение о том, что племянница Равенвуда не заслуживает нашего знаменитого южного гостеприимства. Любое возражение стало бы актом социального самоубийства. Эбби раскрыла папку с документами совета учеников и зарылась в нее носом, избегая общения с Леной. Безмолвное предупреждение Эмили дошло до адресата. Эшер повернулась к Лене, брезгливо рассматривая ее неосветленные волосы, незагорелое лицо и ногти без розового лака. Идеи и Шарлотта с подобострастием смотрели на свою предводительницу, делая вид, что не замечают Лену. Температура отношения к ней опустилась сегодня до минус пятнадцати градусов. Она открыла свой потертый блокнот на спирали и начала что-то записывать. Эмили достала из сумочки мобильный телефон — наверное, решила послать кому-то сообщение. Я сунул между страницами тетради новый комикс о Серебряном Серфере. Заниматься своими делами на первом ряду было не так просто.