Золотой город - Осояну Наталия - Страница 20

Драить палубу или работать в трюме Чарли хотелось меньше всего. Еще один Беккет на его голову свалился! Он быстро спустился на нижний дек, нашел закуток между двумя бочками, втиснулся между ними и перевел дух. Нужно было собраться мыслями и решить, как себя вести. Чарли обнял колени руками, закрыл глаза и задумался. Ясно, что если он не сумеет дать отпор здешним головорезам, они сегодня же съедят его на ужин, предварительно заставив самого себя замариновать и подать под собственным соусом. Он слышал, как за бортом плещутся волны, чувствовал дрожь и качку бегущего по волнам судна. В животе урчало от голода — он второй день ничего не ел.

Внезапно сверху донесся крик: «Все наверх рифы брать!» По палубе над головой затопали пираты, и Чарли понял — что-то произошло. Через некоторое время он выбрался из своего укрытия и, поднявшись на палубу «Нимфы», увидел капитана Фрэнсиса Холфорда. Выглядел капитан таким же бледным и больным, как накануне, однако держался увереннее, хотя и опирался на плечо молодого матроса, — больше для вида, чем по необходимости.

Капитана встретил Билл Рэнсом, подвел к борту и что-то начал объяснять, показывая рукой на едва различимые на горизонте паруса. Ветер уносил его слова прочь, Чарли мог только догадываться, в чем дело, но лицо у квартирмейстера было обеспокоенное.

Чарли вдруг подумал: «А почему бы мне не спросить у них, что я должен делать?» Он решительно направился к пиратам…

— Ты с ума сошел! — вдруг раздался чей-то шепот за спиной, и Чарли не успел опомниться, как его схватили за руку и потащили к люку и дальше, вниз по трапу. Только в сумраке твиндека он понял, что видит перед собой вчерашнего юнгу — щуплого, взъерошенного мальчишку лет тринадцати. — Тебя что, не предупредили? — продолжил тот, глядя куда-то в сторону и заикаясь, похоже, от сильного смущения. — Капитана Холфорда н-нельзя отвлекать, когда поблизости англичане. Капитан убивает тех, кто ему мешает, и делает это очень… очень легко.

— Я не знал, — растерянно пробормотал Чарли. — Так там английские военные корабли, это их показывал капитану мистер Рэнсом?

Юнга шмыгнул носом:

— Ага. Два брига. Наверное, в Вильямсберге узнали, что происходит в Чарльз-Тауне, и послали их на подмогу.

— И что теперь будет? Сражение? Холфорд вступит с ними в бой?

— Сражение… — Мальчишка хихикнул и впервые посмотрел Чарли прямо в глаза. — Мы удерем со всей скоростью, на какую способна «Нимфа», потому что мы должны догнать Чернобородого с награбленными сокровищами. Остальные наши суда за ночь ушли далеко вперед, поэтому мы можем рассчитывать только на себя. В общем, силы не равны, да и Чернобородый приказал не в ввязываться в бой ни в коем случае. Он живет не ради сражений, а ради выгоды, которую получает от продажи груза с захваченного корабля… А иногда и от продажи самого корабля, если тот не очень поврежден и не пошел ко дну с дырой ниже ватерлинии. Ты, верно, судишь о пиратах по тем слухам, что доходили до вашей таверны? Что они все как один герои? Так оно и есть, но это не относится к Чернобородому. В его случае все немножечкопо-другому.

— Откуда ты знаешь про таверну? — настороженно спросил Чарли и тут же вспомнил, что ему вчера говорил Блейк: «Ты никогда не знаешь заранее, где появится щель, за которой, как на грех, окажется чье-то ухо». — Подслушивал?

— Птичка на хвосте принесла, — ответил юнга уже совсем беззаботным тоном. — А здорово твой дядюшка все обстряпал с Толстым Томасом. Я уж думал, вовек не избавлюсь от этого жирного дьявола.

Чарли вспомнил, как погиб кок, и ему сделалось немного не по себе. Все-таки понять здешних обитателей было не просто, уж слишком легко они относились к смерти…

— Если ты будешь вертеться под ногами у Холфорда, Рэнсома или Барнетта, — сказал юнга, должно быть вспомнив о том, с чего начался их разговор, — то обязательно попадешь в трюм. Чтобы работать на корабле, нужно перво-наперво знать, что делать, а ты совсем неопытный. Учить тебя кто-то, может, и возьмется, но только если очень попросить.

— А кто учил тебя?

— Врагу не пожелаю таких наставников. — Мальчишка поежился. — Словом, друг, иди-ка ты пока что обратно в каюту. Может, дядюшка твой чего-то придумает, он, как я заметил, очень ушлый человек, даром что впервые на пиратском корабле.

Чарли решил последовать совету юнги, и как, выяснилось, не зря. В каюте уже ждал Блейк.

— Я нашел для тебя дело, — сообщил он, лучезарно улыбаясь. — Тебе понравится!

«Делом» оказался камбуз, где Чарли уже побывал накануне. Блейк все с той же загадочной улыбкой привел его в бывшие владения Томаса и описал рукой полукруг, показывая на сундуки и полки:

— Теперь это твое хозяйство. Приберись тут, будь добр. Будешь коком, тебе не привыкать к работе на кухне. — Блейк провел рукой по висевшей на стене кастрюле и продемонстрировал черный след на пальцах. — Сажа и копоть, пыль и грязь. Толстый Томас, упокой Господь его душу, был не кок, а сплошное недоразумение. Я пришлю юнгу, он поможет тебе разобраться, если что-то понадобится взять не в кладовой, а в трюме.

Чарли осматривался и все никак не мог поверить, что из кухни «Фальконера», где в иные дни приходилось проводить больше времени, чем в зале, его занесло снова на кухню, только на этот раз — корабельную. Здесь было тесно, грязно и неуютно; потухший очаг наводил уныние, а воспоминания о том, что еще вчера Толстый Томас был жив, приводили в трепет. Чарли даже не успел как следует рассмотреть покойного кока и, кроме внушительной комплекции, не запомнил ни одной детали, которая позволяла бы описать его внешность.

Толстый Томас, кок-отравитель…

«Откуда Блейк знал, что капитана убивает именно Томас? — спросил себя Чарли. Ответа на этот вопрос он не знал, а задать его вслух постеснялся. — И зачем ему понадобилось спасать капитану жизнь, выдавая себя за другого человека?..»

Продолжая размышлять, юноша подошел к одному из грубо сколоченных деревянных столов, взял тесак для разделки мяса, выглядевший очень внушительно по сравнению с ножом, которым повар Беккета выполнял то же самое действие. Он понятия не имел, как надо поступить, однако чувствовал, что Блейк наблюдает за ним и чего-то ждет.

Он спросил:

— И когда здесь принято обедать?

— Примерно через час прозвонят рынду, вахта сменится, и люди захотят есть, — сказал Блейк. — Матрос принесет тебе мясо, которое ты сваришь с какой-нибудь крупой. Вчера им выдали из кладовой сухой паек — червивые сухари, плесневелый изюм и по куску вяленого мяса, с виду похожего на подметку. Они голодные, злые, да к тому же уставшие, поэтому тебе нужно постараться, чтобы успеть. Но не переживай — Толстый Томас, по слухам, совершенно не умел готовить. Думаю, превзойти его будет нетрудно.

Чарли испытывал по этому поводу серьезные опасения, но времени оставалось так мало, что он решил не спорить с Блейком, и тот ушел. Через некоторое время появился хмурый юнга. Недолго постояв у двери, он скорчил недовольную гримасу и заметил, что если новый кок так и будет шарить по шкафам вместо того, чтобы работать, сменившиеся с вахты пираты сварят его в котле и съедят.

— Будешь меня задирать, — угрюмо проговорил Чарли, — я сам сварю тебя им на обед.

— Я невкусный, потому что худой, — философским тоном ответил мальчишка. — Ладно, желторотый, учись…

И он помог разжечь огонь в очаге, натаскать воды из бочек, стоявших в трюме, а потом показал Чарли тайник — банку, в которой Толстый Томас прятал ключи от чулана, где хранился кое-какой провиант. В первом открытом мешке обнаружился сушеный горох, изъеденный жучками так, что от трети зерен осталась только оболочка. Чарли сморщил нос и спросил у мальчишки, которого звали Кристофер (лучше просто Кит), куда можно выкинуть эту дрянь.

— Выкинуть? — изумился юнга. — Томас варил из него потаж.

— Это что еще такое? — Чарли смутно припомнил что-то французское… — Густая похлебка из мяса и овощей?