Золотой город - Осояну Наталия - Страница 13

— Сомневаюсь, чтобы мой муж был способен вести хоть какие-то дела.

Словно подтверждая ее слова, Блейк пьяно замычал и начал отмахиваться от какого-то видения, явившегося ему в хмельном тумане.

— И все-таки он нам нужен, — гнул свое молодой пират. — Вы даже не представляете, как сильно мы в нем нуждаемся.

«Они не хотят поднимать шум, — вспомнил Чарли слова Блейка, сказанные совсем недавно, и впервые поверил, что из этой затеи выйдет толк. — Только бы отец ничего не натворил!»

Он мог легко представить себе, что чувствует доктор Гиллс, запертый в комнате по соседству, — беспомощный, вынужденный прятаться, когда его жена и сын оказались лицом к лицу с опасными бандитами.

— Много он сегодня выпил? — спросил старший.

Тут миссис Гиллс беспомощно посмотрела на Чарли. Он развел руками и ответил с полной искренностью:

— Понятия не имею. Что нашел, то и выпил.

Блейк между тем продолжал «спать». Чарли немало видел таких пьянчуг, осоловевших после выпитого рома, кое-кого ему даже приходилось выволакивать из «Фальконера» на своем горбу и тащить в сарай, где они могли спать до утра, не рискуя стать жертвой какого-нибудь ночного зверя, будь он на четырех лапах или на двух ногах. Беккет требовал, чтоб он бросал пьяниц где попало, не тратя времени зря — дескать, все равно они наутро ничего не вспомнят, а платить за это ему никто не собирается, — но Чарли не мог позволить себе обращаться с живыми людьми словно со старыми тряпками. Жизнь впроголодь не ожесточила его, а скорее, наоборот, научила трепетно относиться к каждому возможному проявлению человечности в окружающих. Он не ждал взаимности, хотя и сокрушался всякий раз, когда вновь и вновь получал тумаки от тех, кому накануне помогал.

«Быть может, хоть сейчас повезет?» — подумал он с надеждой в глазах.

— Эй! — Старший из пиратов тронул Блейка за плечо, сначала вежливо, а потом, не дождавшись ответа, сильнее. — Проснитесь, сэр, нам нужна ваша помощь! Очень нужна! Мы заплатим…

— Отстаньте, черти, — прогундосил пьяный Блейк не своим голосом. — Я сплю.

— Бесполезно… — Пират обреченно вздохнул. — Надо же, еще совсем рано, а он уже нагрузился по самые клюзы, просто зависть берет. Не повезло нам, Мэтью. Капитан увидит эту пьяную рожу и пропустит нас под килем или велит прогуляться по доске.

— Но мы его нашли, мистер Рэнсом, — заметил молодой моряк. — Это уже хорошо.

Старший скривился в скептической улыбке:

— И что теперь? Тащить его через весь город на своем горбу? Лучше уж объявить во всеуслышание, что нам позарез нужен лекарь. Да Чернобородый через час и заявится к нам на борт — выяснять, почему такая спешка. Нет-нет, за ночь ветер не переменится, но зато к утру эта пьянь протрезвеет. Мы подождем.

Молодой, чуть помедлив, кивнул.

— Почтеннейшие… — Чарли рискнул напомнить пиратам о том, что они в комнате не одни. Его матушка стояла ни жива ни мертва, вцепившись в локоть сына. — Может, вы хоть нам расскажете, что произошло?

— Парень, не заставляй меня думать, будто ты глупей, чем кажешься, — сказал старший совсем другим голосом — не вкрадчиво-дружелюбным, как раньше, а таким, в котором звенела сталь, предвещая серьезные неприятности. — Ты ведь должен был понять и сам, что нам нужно вылечить одного человека так, чтоб об этом никто не узнал. Окажись в вашем городишке еще хотя бы один лекарь, у мистера Гиллса был бы шанс из двух. Или из трех, если аптекаря считать.

— Не считайте, — проговорил Блейк, еле ворочая языком. — Он и сам хорошо считает…

Старший снова скривился в неприятной улыбке:

— У меня такое чувство, что наша индейская подружка и тут успела побывать, чтобы все испортить. Воистину, Мэтью, нам не стоило высаживаться на том острове, нас будто прокляли — и именно с того самого дня все и началось! Я виноват, я согрешил, поддался искушению. Теперь вот мне хотелось бы напиться до зеленых чертей, а нельзя, потому как тогда мы и впрямь окажемся у дьявола в заднице. Мэм! Мы вернемся утром. Если ваш супруг будет все еще пьян, мы, так и быть, унесем его отсюда на руках и заставим протрезветь на борту нашего корабля. Только, боюсь, в этом случае наш капитан очень рассердится. Уж потрудитесь сделать так, чтоб всем было хорошо!

Миссис Гиллс кивнула, и Чарли почувствовал, что она вот-вот упадет в обморок. К счастью, пираты не стали задерживаться и покинули их скромное жилище. Через минуту-другую Чарли выглянул на улицу: там никого не было.

— Не обольщайся, — сказал Блейк, глядя на него из кресла. Моряк так хорошо сыграл пьяного, что видеть его опять трезвым было немного странно. — Билли Рэнсом, конечно, вернется на «Нимфу», чтобы отчитаться перед капитаном, а вот его дружок Мэтью Уотсон, скорее всего, засядет где-нибудь неподалеку и будет наблюдать за вашим домом.

— Зачем? — ахнула миссис Гиллс.

— Чтобы доктор не сбежал… — догадался Чарли. — Они все предусмотрели!

— Не все, — с усмешкой ответил Блейк обычным своим голосом. — Совсем не все.

— Вы себя имеете в виду, милейший? — спросил доктор Гиллс, выходя из соседней комнаты. Лицо у него было суровое. — Вот теперь, когда никто нас не торопит, потрудитесь объясниться.

Моряк кивнул, словно говоря: «С превеликим удовольствием!»

— Вы врач?

— Нет, и никогда им не был.

— Господи… — Гиллс, немного обескураженный честным ответом, покачал головой. — Не пират и не врач, но страстно желаете сделаться врачом на пиратском судне. Да вы самоубийца! Я не намерен помогать в таком деле, которое неизбежно приведет к смерти человека… или даже двух, ведь вы собираетесь лечить больного, смысля в этом столько же, сколько я смыслю в морском деле. — Он остановился, чтобы перевести дух и откашляться, после чего подытожил: — Либо вы сейчас объясняете, что происходит, либо покидаете наш дом и никогда больше не возвращаетесь.

Блейк снял сюртук, почтительно передал его мистеру Гиллсу и лишь после этого заговорил вновь:

— Такие люди, как вы, доктор, вызывают у меня уважение и недоумение. Вы хоть понимаете, что все очень серьезно и с пиратского корабля вас вполне могут отправить не домой, а за борт? — Он покачал головой, увидев непреклонное выражение лица Эдварда Гиллса. — Хорошо, хорошо. Во-первых, я не самоубийца. Просто так вышло, что мне известно, где пролегают корни некоего дерева, чья внушительная крона способна испугать любого, даже очень опытного лекаря, уж слишком ее ветви запутаны.

— Извольте выражаться яснее, — потребовал доктор Гиллс с недовольным видом.

— Но если вы не врач, то зачем им притворяетесь? — не утерпев, встрял в разговор Чарли. — Ведь это же может плохо кончиться.

— Ну, я человек видавший виды, — ответил Блейк, смеясь. — Думаю, что смогу поставить на ноги больного, если он еще не совсем помер. Так вот, доктор, я не собираюсь никого подвергать опасности, ни себя, ни других. Как раз наоборот, я собираюсь спасти человека от верной смерти.

— Но для этого нужно обладать знаниями, которых у вас нет!

— Доктор Гиллс, вы судите о пиратах с позиции человечности и образованности, — сказал моряк, посерьезнев. — Вам невдомек, что на самом деле условия на их кораблях таковы, что зачастую приходится довольствоваться малым. Вот, к примеру, если я вам поведаю, что работу хирурга на пиратском судне порою выполняет плотник, потому что он единственный, у кого есть пила,вы решите, что я соврал. А между тем это чистая правда.

Чарли представил себе ту операцию, о которой говорил Блейк, и вздрогнул.

— Еще врачи там пьют, — продолжил моряк. — Только представьте себе, что может натворить хирург, который едва в состоянии держаться на ногах, если дать ему в руки ланцет или иглу для зашивания ран. И пираты все это терпят, потому что знают: на лучшее рассчитывать не приходится. Лекарь на корабле — не целитель и даже не хирург, а простой коновал, который только режет и шьет по живому.

— Хорошо… — Гиллс взглянул на Блейка с сомнением. Он готов был сдать позиции, однако человеколюбие и природная дотошность требовали выяснения каждой мелочи. — Если вы отправитесь туда как врач, вам нужно выглядеть соответствующим образом.