Портрет невинности - Бэрд Жаклин - Страница 18

Люси не была дурой и понимала, что его предложение — ее единственный выход, если она не хочет погубить почти целый город. К тому же он наверняка скоро устанет от нее, отпустит на все четыре стороны, и она сможет вернуться к той жизни, которая нравится ей.

Лоренцо наконец слез с нее и направился в ванную. Хорошо, что он никогда не забывал предохраняться; впрочем, неудивительно, ведь у него такой богатый опыт.

— Завтра решишь, когда сможешь взять три дня выходных, — сказал вернувшийся из ванной Лоренцо, одеваясь. — Желательно в течение этого месяца.

— Я не смогу, у меня дела…

— Нет, сможешь. Иначе твои друзья лишатся работы.

— На меня работает только Элейн, и она не справится со всем без меня. Сид и Леон просто выставляют здесь свои работы, а я получаю десять процентов от их выручки.

— Десять процентов? Ты вполне могла бы брать больше. — Он покачал головой, наклонился и поцеловал ее в нос. — У тебя много достоинств, Люси, но деловая хватка не входит в их число, я никогда не устану повторять это.

Он рассмеялся и вышел из спальни. Люси осталась лежать на кровати. Позже она разозлится на себя и весь свет, но сейчас ее переполняло чувство физического удовлетворения, и совсем скоро она уснула.

Глава 7

Наплыв туристов резко уменьшился, когда начался учебный год. Сидя в самолете, летящем в Италию, Люси пыталась объять мыслью изменения, которые претерпела ее жизнь. Это было нелегко. Она выглянула в иллюминатор и увидела внизу сияющие вершины Альп. Итак, она стала любовницей Лоренцо и уже привыкла летать на частных самолетах и ездить на машинах с персональным водителем.

После той роковой ночи, когда Лоренцо не оставил ей выбора, кроме как стать его любовницей, а наутро убедил Элейн, что искренне привязан к Люси, ее жизнь перевернулась. Каждый день, целый день она должна играть его возлюбленную, и напряжение потихоньку начинало сказываться. У них уже сложилась традиция — ужинать в ресторане отеля, в котором Лоренцо остановился. Иногда Лоренцо заезжал за ней и вез туда, иногда присылал машину, которая доставляла ее в аэропорт, к самолету до Лондона, где он подолгу задерживался в последнее время, однако уже пять дней Люси не видела его. Это была самая долгая их разлука на данный момент. Возможно, это не совпадение: Лоренцо сказал, что в течение месяца увезет ее в Италию. Месяц истекал как раз сегодня. Люси чувствовала, что эта поездка так или иначе положит конец их отношениям. Лоренцо получил, что хотел; Люси уже не знала, чего хочет она.

Они занимались сексом по нескольку раз на дню, но она по-прежнему очень плохо знала Лоренцо. Нет, все-таки она узнала его чуть лучше с тех пор, как они познакомились лично. Чаще всего это был закрытый, неэмоциональный человек, дававший себе волю только в спальне; иногда Люси даже смеялась его сухим, острым шуткам. Временами он был оглушающе нежным и целовал и ласкал ее так, словно обожал ее. Он всегда звонил, прежде чем приехать к ней, но время от времени звонил просто так, поболтать, и Люси казалось, что они почти нормальная, обычная пара. Однако, скорее всего, ей просто очень хотелось так думать: лежа в постели одна и умирая от тоски по нему, она понимала, что для нее происходящее между ними больше чем секс.

Оказалось, что, работая, Лоренцо надевает очки в тонкой золотой оправе, делавшие его моложе, смягчая суровое лицо; эта деталь больше всего в нем нравилась Люси. Ну, может быть, не больше всего: все-таки секс с ним был незабываем. Лоренцо научил ее лучше понимать саму себя. Люси уже не пыталась противиться влечению и встречала его с раскрытыми объятиями, зная, что, когда их странные отношения завершатся, мужчины перестанут существовать для нее. Она не могла представить себе, что занимается с кем-то другим тем, чем занималась с Лоренцо.

Молодой стюард подошел к ней и предложил пристегнуть ее: самолет заходил на посадку. Люси отказалась от помощи и сама застегнула ремень. Ей не нравилось, как стюард смотрел на нее. С другой стороны, он наверняка привык доставлять боссу женщин со всех концов мира, и винить его за взгляды и нелицеприятные мысли было бы нелепо.

Люси сошла с трапа, щурясь от яркого света и разглаживая юбку красного костюма, который купил ей Лоренцо как-то раз, после завтрака в Лондоне. Он повез ее по магазинам на Бонд-стрит; она попыталась отказаться, но Лоренцо заявил, что он главный и хочет видеть ее в красивой одежде и белье.

Лоренцо быстро шел ей навстречу, как всегда с иголочки одетый; его волосы блестели на солнце, черные как вороново крыло. У Люси защемило сердце. Он остановился перед ней, и она опустила голову, глядя на него сквозь ресницы, чувствуя, как горит лицо.

— Отлично, — холодно сказал он и добавил, беря ее за руку: — Это частный аэропорт, и таможенный досмотр — простая формальность.

Ни приветствия, ни поцелуя, отметила про себя Люси. Неудивительно: у них ведь особые отношения.

Десятью минутами позже она уже сидела в машине с водителем, трепеща от близости севшего рядом Лоренцо. Воздух становился все гуще от напряжения, тишина стала невыносимой, и Люси наконец не выдержала:

— Далеко до озера Гарда?

Лоренцо посмотрел на нее:

— Сначала мы заедем ко мне в Верону.

Он протянул к ней руку и заправил за ухо прядь волос, выбившуюся из тщательно уложенной прически. Люси ощутила его прикосновение всем телом и вспыхнула.

— Думаю, тебе не помешает отдохнуть, прежде чем ехать дальше. Мне точно не помешает, — улыбнулся он так откровенно, что у нее не осталось сомнений насчет его планов.

К своему стыду, Люси почувствовала сильное возбуждение от этой мысли, быстро отвернулась и услышала смешок Лоренцо.

Жилище Лоренцо потрясло ее. Она стояла в гостиной и широко распахнутыми глазами осматривала огромную комнату. Легкий ветерок колыхал голубые и молочно-белые занавеси на высоких окнах, белый мраморный камин фланкировали два голубых дивана. У стен стояли книжные шкафы, беспорядочно забитые книгами в твердых и мягких обложках, а в середине комнаты — ярко-красное кресло. По низкому стеклянному столу были раскиданы газеты и журналы. Все предметы обстановки, пусть и расставленные бессистемно, производили впечатление очень дорогих: статуэтка на старинном бюро, стеклянная фигурка рыбы, индеец, вырезанный из дерева… Но больше всего Люси поразили стены: Пикассо голубого периода, Матисс, почти наверняка Гоген, несколько очаровательных акварелей и огромный, во всю стену, Джексон Полок.

Люси повернулась к Лоренцо, снявшему пиджак и ослабившему узел галстука.

— Это превзошло мои самые смелые ожидания, — сказала она, обводя рукой комнату и восторженно улыбаясь.

— Здесь немного не прибрано, но Диего, человек, который следит за уборкой, в отпуске, а от меня самого в этом деле никакого толку, — кисло ответил Лоренцо.

— Я заметила, — пробормотала Люси, вспоминая, как он, не церемонясь, срывал с себя свою дорогую дизайнерскую одежду и разбрасывал ее повсюду каждый раз, как они встречались. — Но я вообще-то имела в виду, что мне очень понравилось здесь. Цвета так интересно подобраны, а картины просто великолепны. Не думала, что многое из этого может тебе нравиться.

Лоренцо притянул ее к себе, внимательно глядя ей в глаза.

— Не такой уж я старый скучный сухарь, как ты думала, да? — уколол он, стягивая с нее жакет и бросая его на спинку дивана.

— Я никогда не думала, что ты старый, — пробормотала Люси и замолчала, подавленная напряжением, снова наполнившим воздух между ними.

Лоренцо опустил глаза на ее грудь; на ней не было бюстгальтера, и она знала, что тонкая шелковая блузка не помешает Лоренцо заметить, как она возбуждена. Лоренцо поднял голову и провел руками по ее волосам, вытаскивая шпильки.

— Люблю… твои волосы, — сказал он, пропуская их сквозь пальцы. — Они такого красивого цвета — золотистые, как львиная грива.

Крепко обняв ее, Лоренцо наклонился и нежно поцеловал ее в губы, и, честно говоря, она ждала, жаждала этого с той самой минуты, как сошла с трапа самолета. Чем дольше она находилась рядом с ним, тем безраздельнее он завладевал всеми ее чувствами, пока в ее мире не оставалось ничего, кроме него. Как бы старательно Люси ни пыталась убедить себя, что их связывает всего лишь секс, в глубине души она знала, что влюбилась в Лоренцо.