Греческая серенада - Монро Люси - Страница 6

— Некоторые традиции стоят того, чтобы их сохранили. К тому же, как я заметил, ты не очень-то любишь водить машину.

И он был прав. Элли терпеть не могла все эти правила дорожного движения, пробки, дороги вообще… Потому ездила до работы и обратно на общественном транспорте. Хотя это было проблематично, учитывая, что охрана неотступно следовала за ней. Элли была уже готова согласиться на предложение отца ездить на машине с шофером, но отказалась от этой идеи. Странно бы смотрелся работник государственного учреждения, у которого есть личный водитель.

Надо же, Сандор заметил такую незначительную деталь! Элли ему ничего не говорила о своем отношении к машинам.

— Значит, до шести.

— Буду ждать с нетерпением.

Положив трубку, Элли несколько раз глубоко вздохнула, чтобы прийти в себя. Сандор был так непохож на тех, с кем она встречалась до него. Она выбирала мужчин, которые не были упрямыми. Чувствительных и ранимых. Это все из-за отца: Элли столько лет приходилось отстаивать свою независимость!..

А Сандор был совершенно другим. Властный, с железной волей и непоколебимой целеустремленностью. Он ворвался в ее жизнь, и Элли наконец поняла, чего ей не хватало. Ей нужен сильный мужчина. Ей даже нравилась его властность. Нет, конечно, Элли не позволит ему указывать, что ей делать. Достойный противник. Или партнер. Опасный хищник, битва с которым может закончиться трагедией, но эта трагедия будет безумно красивой…

Телефонный звонок прервал ее мысли. Потом был еще один звонок, еще… И так целый день. Элли пришлось даже немного задержаться на работе, чтобы все закончить. А потом она поспешила домой — надо было подготовиться к встрече.

Сандор заехал за ней ровно в шесть, как и договаривались. Всю дорогу до его дома он расспрашивал Элли о том, как прошел день. И она честно отвечала, рассказывая в подробностях о вещах, которые были не особенно интересны даже ей самой. Непросто быть центром внимания! Элли с удовлетворением отметила про себя, что Сандор отнюдь не был копией Джорджа Вентворта. Он помог Элли выйти из машины, и она, не отпуская его руки, дотянулась и поцеловала его.

— Спасибо тебе.

— За что? — удивился он.

— За то, что ты меня слушал. Не думаю, что я очень уж успешно помогаю моим клиентам найти работу и что мой рассказ вообще был интересным. Но ты ни разу не прервал меня.

Сандор улыбнулся и поцеловал ее в ответ.

— Мне интересно все, что связано с тобой. И я восхищаюсь тем, как ты стремишься помогать другим. — Он взял Элли под руку, и они пошли к его дому.

— Ты особенный человек, Сандор.

Элли терзало одно, но очень большое противоречие: если она так его интересовала, почему он не заметил одной важной вещи — ее потребности быть любимой?

ГЛАВА ПЯТАЯ

Гера Кристофидес искренне обрадовалась приходу Элли, как и говорил Сандор. Женщина тепло поприветствовала ее и, заняв место на уютном диване, пригласила Элли присоединиться.

— Я так рада, так рада… Знаете, Элинор, Сандор в последнее время как с цепи сорвался, но, когда вы с ним, он совсем другой. С вами он спокойнее.

— Ну, хватит, мама… — начал Сандор.

— Ты как лев в клетке — мечешься от одной решетки к другой и злишься и снова мечешься… — говорила Гера с болью в голосе.

— Мне, конечно, нравится сравнение со львом, но я вовсе не в клетке, — ответил Сандор.

— Клетки бывают разными, сын, — заметила Гера. — Ты и правда похож на льва, и не важно, в клетке или по другую сторону решетки… для тебя весь мир — это твоя жертва, — она вздохнула, и в ее глазах появилось то же озабоченное выражение, какое Элли часто видела у Сандора. — Тебе нужно постоянно побеждать, ты никак не можешь без этого.

— А что, лучше быть лентяем? — Сандор недовольно пожал плечами.

— Разве можно представить его лентяем? — Гера поджала губы и посмотрела на Элли, ожидая поддержки.

— Нет, конечно! — Элли произнесла это как торжественную клятву, но в ее глазах играли веселые огоньки.

— Ну вот, видишь? — обратилась Гера к Сандору.

— Гм… что я должен видеть? — улыбаясь, спросил он у матери. Элли и сама не понимала, к чему клонит Гера.

— Что работать все время — значит добровольно заточать себя в клетку, — нетерпеливо ответила Гера, будто это было очевидно.

— Многие хотели бы сесть в мою клетку… — попытался отшутиться Сандор.

— Возможно, но лучше все-таки быть на свободе. Элинор, вы согласны со мной?

— Да, Гера. Свобода — очень ценная вещь, и временами стоит пожертвовать ради нее чем-то.

— Какая сообразительная девушка, — сказала Гера, положив Элли руку на плечо. — Держись ее, и все у тебя будет хорошо.

— Я стараюсь, мама, — смущенно ответил Сандор.

— Ну и славно.

Элли была рада, что на этом щекотливый разговор закончился. Она была благодарна Сандору: он не сообщил матери о том, что сделал предложение Элли. Правда, она сама попросила его подождать и не торопить с ответом. И Сандор, очевидно, уважал ее право выбора. Это был еще один аргумент в его пользу.

Поскольку Гера не касалась этой темы, Элли была даже рада, что ужинает не наедине с Сандором. Присутствие его матери разряжало обстановку, и Элли могла расслабиться. Вот только Сандор… Он смотрел на нее с видом голодной акулы, готовой в любой момент броситься на добычу. Элли смущалась, начинала запинаться, что, конечно, не укрылось от Геры. Она делала замечания сыну, но тот отшучивался, притворяясь, что не понимает, о чем речь.

Во время десерта раздался телефонный звонок какого-то важного партнера по бизнесу. Сандор оставил двух женщин, выйдя в другую комнату. Гера покачала головой.

— Он просто помешан на своей работе. Я думала, что, если привезу его сюда, в Америку, ему будет легче найти себя, устроиться в жизни. Не то, что в нашей деревне. Но вот теперь иногда я сомневаюсь в том, что сделала правильно. Он слишком много внимания уделяет работе, так нельзя. Надо оставлять немного времени на что-то другое.

— Знаете, Гера, Сандор такой, какой есть, и он никогда не изменится. При этом не важно, где прошли последние годы его детства — в греческой деревне или в Бостоне. Он в любом случае оказался бы на вершине. Если бы это происходило в Греции, ему бы потребовалось больше времени, только и всего. Ну и, конечно, было бы сложнее… Но Сандор все равно достиг бы желаемого. Так уж он устроен.

— Спасибо, Элинор. Вы очень внимательны и добры.

Эта похвала наполнила Элли спокойствием и чувством защищенности. Стало тепло и уютно.

— Мне еще кажется, Сандор просто доказывает что-то самому себе, — осторожно произнесла Элли.

— Да… он хочет доказать всем, что не унаследовал ничего плохого от отца, — Гера тяжело вздохнула. — А ведь его отец не был негодяем, как он думает, понимаете? Это дед внушил Сандору, что тот мальчик, которого я любила, был чудовищем, бросил нас… Но Джимми… возможно, он и не был достаточно сильным, но он был хорошим. Просто хорошим.

— Вы когда-нибудь говорили Сандору об этом?

— Я пыталась поначалу, но, пока был жив папа, мне приходилось держать язык за зубами. Мой отец заботился о Сандоре. А после его смерти было уже поздно. Дед настолько внушил Сандору, что его отец подлец, что переубедить его было уже невозможно. И сама я в какие-то моменты… в общем, я тоже была зла на Джимми. Ведь он не вернулся ко мне. Тогда я многого не знала о нем. А сейчас жалею, что не осмеливалась спорить с отцом.

— Должно быть, вам было трудно, — сказала Элли, положив ладонь на сложенные руки Геры.

— Да… Я была воспитана примерной девушкой. Мне говорили, что я должна сохранить невинность до брака, но я так любила отца Сандора… Это было настолько сильное чувство, я голову теряла от любви. Ничего подобного я не испытывала ни до встречи с ним, ни после. Вы можете считать меня кем угодно, наверно, это глупо, но всю жизнь я любила Джимми, как если бы он был моим мужем.

— Это вовсе не глупо. Я читала, что бывает такая любовь, — сказала Элли растерянно.