Муки сердца - Лэнгтон Джоанна - Страница 14

Пять минут спустя Кимберли все-таки поднялась в спальню с ведром и тряпкой. Она молча убиралась в комнате, злясь на себя за то, что в свое время не обратила внимания на мнение агента по недвижимости, твердившего ей об ужасном состоянии коттеджа. Это был первый дождь, с тех пор как она переехала. Необходим капитальный ремонт, иначе зимой крыша просто рухнет. Только Кимберли очень сомневалась, что сможет все это оплатить.

Как только тазы и ведра были расставлены, комнату наполнила какофония самых разнообразных звуков.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она под аккомпанемент падающих капель.

— Фантастически богатым и испорченным. Кстати, здесь спальня или бассейн? — с усмешкой поинтересовался Агостино. — Не могу поверить, что ты предпочитаешь всемирный потоп переезду ко мне.

— Придется поверить. Тебе не удастся меня переубедить.

— На самом деле я не просил тебя жить со мной, — мягко заметил Агостино, и уголки его чувственного рта поползли вверх. — Я бы купил тебе квартирку и посещал…

Гневный румянец сменил мертвенную бледность на лице Кимберли.

— Я не продаюсь…

— Только за обручальное кольцо? — Этот циник еще находит поводы для веселья. — Да, я понял. Очень наивно, но смело. Я схожу с ума от желания обладать этим великолепным телом, которое дрожит от вожделения, стоит мне только приблизиться, — хрипло прошептал он, уверенно сомкнул пальцы на ее руке и притянул к себе, прежде чем Кимберли успела сообразить, что происходит. — Лучше сосредоточься на чем-нибудь реальном, а не на диких фантазиях.

— Если бы ты не был ранен, я влепила бы тебе пощечину! — яростно выпалила Кимберли. — Отпусти меня.

С насмешливой улыбкой он разжал пальцы.

— Я знаю, Эстебан выгнал тебя из больницы и позвал Мелани. Ты вдруг оказалась выброшенной на улицу, одна, без средств к существованию. Понятно, почему ты решила, что муж куда надежнее любовника. Однако я не Эстебан…

Его черные с золотым блеском глаза приковали к себе внимание Кимберли. Она смотрела в них со смешанным чувством страха и восхищения. Его грубый магнетизм загнал ее в ловушку. Она ненавидела этого человека и страстно желала его. Она физически ощущала ту непонятную силу, которая влекла ее к нему. Обаяние Агостино имело странную власть над ней, делая ее совершенно беззащитной перед ним.

— Иди сюда, перестань прятаться, — тихо позвал Агостино. — Никто из нас не выиграет эту войну. Разве мы оба не страдаем? Я обещаю, что никогда не поступлю с тобой так, как поступил Эстебан.

— Чего ты добиваешься? — устало спросила Кимберли.

— Я пытаюсь убедить тебя, что в твоих же интересах доверять мне, — сказал Агостино.

Кимберли отчаянно желала, чтобы он к ней прикоснулся. Ее глаза, полные тревоги и страсти, сияли как изумруды. Длинные смуглые пальцы коснулись ее волос, осторожно ослабили стягивавшую золотистые пряди ленту. После этого он притянул Кимберли к себе.

— Ты ведь этого хочешь, верно? — понимающе произнес Агостино.

— Нет… — Ее кожа пылала от ласк умелых пальцев, которые уже добрались до ее дрожащих губ. Она решительно тряхнула головой. — Я не сдамся.

— Какой пламенный вызов!.. — Черные глаза вновь обдали ее золотистым огнем.

— Я женщина… — в отчаянии прошептала Кимберли. У нее не оставалось ни воли, ни сил, чтобы вырваться из его объятий.

— Очень смелая женщина, — подтвердил Агостино таким тоном, что ее сердце бешено застучало, голова закружилась. — Женщина, за которую стоит бороться. Если бы ты только захотела открыть новую страницу своей жизни…

— Но…

— Никаких «но». — Агостино приподнялся и запечатлел поцелуй на ее полураскрытых губах, обжигая яростной страстью. — Я нужен тебе.

— Нет… — словно в бреду прошептала Кимберли.

— Да… — Его горячий язык скользил все глубже, и такая мощная волна наслаждения обрушилась на Кимберли, что она едва не рухнула на кровать.

Воспользовавшись моментом, Агостино проделал это за нее и еще крепче прижал Кимберли к себе.

— Нет, — вновь простонала она.

Ладонь, скользившая по набухшей и болезненно нывшей груди, застыла. Твердые бутончики сосков молили о ласке. Кимберли без сил опустила голову на подушку, пытаясь взять себя в руки. Она смотрела только на него. Сверкающие глаза, нос с едва заметной горбинкой, жесткие губы.

— Нет? — лениво протянул Агостино.

Она тянулась к нему, словно бабочка к пламени свечи, в ожидании тепла, которому невозможно было сопротивляться. Он сразу разгадал капитуляцию и с дьявольской усмешкой завладел ее губами. Кимберли вспыхнула в одно мгновение как падающая звезда, которая мчится по темному небосклону, с немыслимой скоростью приближаясь к собственной гибели.

Агостино отстранился именно тогда, когда все ее чувства были невыносимо обострены, каждая клеточка тела трепетала от вожделения. Одна его рука скользнула под футболку Кимберли, накрывая обнаженную грудь. Она невольно вздрогнула, сильнейшая волна страсти захлестнула ее, лишь только опытные пальцы заиграли с нежными сосками. Минуты сладостных мучений тянулись бесконечно долго. Кимберли не в силах была сдерживать вздохи и стоны. Она прильнула к нему, гладила спутанные волосы в беспомощном приглашении.

Вдруг Агостино остановился, резко поднял голову и нахмурился.

— Что там такое? — спросил он.

— Где? — неуверенно переспросила Кимберли.

— Кто-то стучит в дверь.

Кимберли взглянула на свою бесстыдно обнаженную грудь, доказательство его власти над ней. Настоящая распутница. Донельзя смущенная, она заставила себе подняться с постели. Ноги не слушались ее.

— Свинья, — потрясение бросила она, дрожащими пальцами поправила футболку и побежала к двери.

На пороге стоял Макс Борн, ее ближайший сосед. Он только вчера заходил представиться.

— Вы знаете, что в вашей сточной канаве увязла «феррари»?

Кимберли машинально кивнула, все еще находясь под впечатлением недавних бесстыдных ласк.

Рыжеволосый сосед нахмурился.

— Я ехал домой и с дороги увидел эту машину. Зная, что вы здесь одна, я подумал: лучше зайти и проверить. Вы в порядке?

— Водитель машины лежит наверху, — только и смогла выговорить Кимберли.

— Хотите, я вызову врача? — участливо спросил Макс.

— Нет, не надо! — выпалила она. — Вызовите, пожалуйста, такси.

— Он опрокинул пару рюмок, да? Рискованно отправлять такую машину в свободное плавание, — заметил Макс и медленно двинулся к двери. — Это ваш приятель?

— Нет.

— Тогда, может быть, поужинаете со мной завтра?

Отказ едва не сорвался с губ Кимберли, но она вовремя спохватилась.

— Почему бы и нет? — ответила она после минутного раздумья. Она была уверена, что Агостино слышит каждое слово.

— Отлично! — воскликнул Макс с нескрываемым удовольствием. — В восемь. Подойдет?

— Прекрасно.

Она смотрела, как он идет к своему джипу, и думала: какой открытый и простой человек по сравнению с Агостино, который, словно дьявол, манипулирует людьми.

Горячие слезы жгли ей глаза, но она решительно смахнула их. Она ненавидела его еще и за то, что он вновь смог показать ей, как она слаба и беззащитна. Она ненавидела этот холодный ум, обращенный против нее, этот язык, который мог быть таким убедительным, и невероятную сексуальность, которую Агостино обрушивал на нее всякий раз, когда она была наиболее уязвима.

Не прошло и пяти минут, как Агостино, уже одетый, спустился в гостиную, где сидела Кимберли. Он весь кипел от негодования, мрачные глаза метали молнии, чувственный рот был крепко сжат, жесткий подбородок агрессивно выставлен вперед. Во всем облике сквозила враждебность, накалявшая и без того напряженную атмосферу.

— Ты дрянь… — выдохнул Агостино, слова давались ему с огромным трудом. — Минуту назад ты была в постели со мной, а сейчас назначаешь свидание другому, причем так, чтобы я мог слышать!

— Я не была с тобой в постели! Не преувеличивай. — Ее руки сами собой сжались в кулаки. Ненависть и презрение к самой себе вытеснили все остальные чувства.