Наложница (СИ) - Завадская Анна Владимировна - Страница 36

Почему я осталась в имении? Я столько раз убегала за эти декады по всему континенту — что просто не хотела. Я не хотела отсюда уезжать. Я не хотела бросать этот дом, который… Да, эта усадьба стала моим домом. Когда я думала о том, чтобы уехать отсюда — у меня оставалось ощущение неправильности. И от этого становилось… не хорошо. К тому же, Макс меня оставил именно здесь — и я готова была быть здесь столько, сколько понадобиться. И ещё одно… Я знала, что такое террариум не понаслышке. Я могла себе представить, что такое подковерная борьба. Я считала, что мой отъезд в Столицу могут воспринять как показатель слабости. Что ещё… Да и все в принципе. А ещё у меня был ключ. И хоть я понятия не имела о том, что на самом деле было в том самом кабинете, но… учитывая то, КАК именно мне Макс передавал мне этот ключ… Ну… Может я просто наивная мечтательная дамочка… Время покажет.

Начиная с обеда в Ясеневый бор начали приезжать те, кто решил остаться защищать имение, с подводами продовольствия. В просторном поместье становилось мало места, тренировки усиливались, за короткий срок надо было определить, кому какое оружие больше подходит, кто где будет находится… Мы же начали переселятся из дома в башню, почти на самый верх. Да уж… Я сразу поняла, что моя физподготовка за последнее время заметно улучшилась. Хотя ещё далека от идеала. До своей комнаты я дошла — но с трудом, все-таки этаж седьмой где-то, больше двадцати метров. На этом же этаже разместились и остальные наложницы. Выше были апартаменты Максира, его кабинет (да, я наконец увидела эту крепкую заговоренную дверь, которая, казалось, может выдержать все). Там же — комнаты жен. И последний этаж — что-то типа склада боеприпасов и комнаты для сменных дежурных. Которые уже заступили на свои посты на верху донжона.

Все поместье было охвачено какой-то сосредоточенной суетой. Каждый знал, что ему делать и подходил к этому делу в высшей степени ответственно. Каждый имел свое место. Кроме меня — и девочек. Хотя те тоже быстро нашли себе занятие: Лари начала делать защитные амулеты для воинов, а Ниону попросили помочь целители, ведь никто так хорошо не понимал травы, как эльф. А я… Ну, я себе занятие тоже нашла. На сегодня у меня был учебник по защитной магии. Интересные узоры. Жаль, что я не могла сама их воспроизвести. Сейчас я как никогда жалела о том, что я — не маг. И что я не знаю, как мне тренировать свой эмповский дар. Хотя… Если я раскроюсь перед уртварами — нас просто раскатают в лепешку, призвав сюда большую часть армии. Мы не выдержим. Даже с поддержкой всей армии — не выдержим. Нельзя. Мне нельзя будет использовать мой дар, мое тайное оружие. А учитывая то, что рядом не будет фреев и никто не сможет меня защитить от них — это было подобно самоубийству. Почему в поместье не было ни одного фрея? Да просто потому, что они не были там, где не было угрозы нападения уртваров. Они служили в городах и в крепостях, в замках — но в поместьях, в усадьбах — они не служили. И фактически сейчас нам придется противостоять уртварам своими силами, без этих великолепных союзников. Так что… даром я воспользуюсь лишь в последний момент, когда уже совсем не будет шанса на спасение. Чтобы унести с собой как можно больше белобрысых тварей — и не дать им завладеть собой. Только не попасться им в лапы снова. Только не стать матерью одного из них. Только не это.

А следующим утром в Ясеневый бор начали прибывать беженцы. По пятеро-шестеро, семьями, они приезжали сюда из дальних прибрежных деревенек, уставшие, голодные, измученные. Они и принесли новости о том, как все начиналось. Уртвары атаковали не с моря — с воздуха. Они создали армию из летающих тварей с наездниками. Люди, увидев их — в панике бежали в чем были, бросая все, беря только самое необходимое. Тем, кому повезло, у кого были лошади — добрались до нас прямо после восхода. И, отдохнув немного, сменив лошадей — отправлялись дальше. Многие из тех, кто мог сражаться — оставались, отправляя свои семьи дальше на запад.

Я же закрылась в своей комнате в донжоне и не выходила, впуская только Майру и Лари с Нионой. Мне было плохо. Физически плохо от тех эмоций, которые испытывали эти несчастные люди. Дар обострялся — и я не могла с этим ничего сделать. Все как всегда происходило не вовремя. Первый день был просто кошмаром. Вечером, когда эльфийка и ренка узнали, что со мной происходит — Ниона подобрала для меня настой — и мне стало полегче. Но лучше — не стало. Потому как ночью…

Ночью я увидела Фар-Рун. И Макса, который сидел в кресле с бледным лицом и сосредоточенно следил за защитой замка. И армию уртваров, которая раз в пять превосходила ту банду, которая нападала на Фар-Рун в первый раз. И летающих големов, очень похожих на карикатурное изображение европейских драконов. Потому как были более мелкими, но никак не менее опасными, поскольку чешуя была прочной и защита от магии тоже имелась. Замок не штурмовали — но я понимала, теперь понимала, что происходит сейчас: Макс поставил абсолютную защиту — и удерживал её, а уртварские маги пытались пробить её, найти слабые места. Это выматывало, это отнимало силы. Уртваров было много — Макс был один. Боже…

Проснулась я — как будто и не засыпала. Спускаться на завтрак в таком состоянии — только больше пугать всех обитателей имения. Я попросила Майру принести завтрак в комнату. Она лишь кивнула — а минут через двадцать вместе с ней и завтраком в комнату пришли и Лари с Нионой. И я не смогла не рассказать им о том, что увидела. Те лишь переглянулись.

— Если все настолько плохо — Шейсен долго не простоит. — сказала Ниона, подходя к окнам-бойницам. — И армия Государя действительно не успеет. Надо придумать что-то против этих летающих големов.

— Есть идея. — дожевывая булочку, сказала Лари, виляя хвостом. — Мне нужно будет с десяток хороших стрел… Можно и болтов… Ниона… Идем… Будешь у меня главным подопытным.

— Хорошо. Анна, настой пей раз в три часа. И постарайся побольше лежать, возможно, даже заснуть. Пик восприятия должен скоро пройти, обычно в начале он не длится больше двух-трех дней. В обед мы придем к тебе.

Я лишь кивнула, откидываясь на подушки и отстраняясь от той волны эмоций, которая шла со двора и беря недочитанную вчера книгу в руки. День обещал быть долгим. Слишком долгим для меня.

Девочки пришли на обед, как и обещали. Лари была расстроена, хвост так и ходил ходуном — а уши — подергивались. Она явно была расстроена — и немножечко зла. А вот эльфийка была островком спокойствия и самоконтроля. Я вопросительно посмотрела на Ниону.

— У неё не получается. — сказала та, беря в руки плошку с салатом. — Она хочет, чтобы зачарованная стрела пролетала магический щит и лишь потом взрывалась содержимым.

Я задумалась. Жаль, что я не видела во сне нитей заклинаний. Кстати, интересно, почему. Но об этом можно было посажелеть и потом. Сейчас было понятно, что если щит создан для защиты от магии… Листнув книгу в самое начало, я просмотрела, по какому принципу работают такие щиты. То, что магия в том или ином виде существовало в каждом объекте — было фактом. Такого рода щиты были своеобразными фильтрами, которые не пропускали внутрь объекты с большим содержанием магии.

— Нам надо что-то убойное — но с малым содержанием магии — а лучше без него вообще. И лучше, если бы энергии там вообще не было. Можно ли создать каркас заклинания — а энергию в него закачать потом?

— Ну можно. Где источник брать? — буркнула Лари, отправляя кусочек мяса в рот. Да так и забыла его прожевать. — Подпитка… Можно, чтобы она активировалась при ударе — и вытягивала магию… Нужен целитель. У меня нет этого рисунка.

Я улыбнулась, отпивая из чашки травяной настой и откидываясь на простыни. Все-таки эльфы — прирожденные травники. И ведь похоже ничего, кроме успокоительного в настое не было. Мда… Хорошо хоть это скоро закончится. Я бы не вынесла такое на протяжении пары недель. Интересно, существует ли какой-то щит против такой чувствительности? Скорее всего… Жаль, что в том трактате ничего не было сказано по этому поводу. О… ну вот, снова… Глоток настоя. Я чувствовала, как к нам поднимается сгусток неприятных эмоций. Растерянность, страх, обреченность, почти паника. Черт побери, какого лешего его сюда пустили? Если трайров из личной гвардии я почти боготворила за их готовность ко всему и спокойствие скалы у берега моря — то… В дверь постучали — а потом и открыли. Я чуть не выпустила чашку из рук.