Право на любовь - Бэнкс Майя - Страница 48

Мейрин слушала невнимательно; ее больше заботило, какая тема может заинтересовать Рионну. К сожалению, красавица снова сидела, не поднимая глаз, и без аппетита щипала хлеб.

Внезапно желудок Мейрин пронзила резкая боль. Неужели еда оказалась плохой? Нет, не может быть. Слишком рано, чтобы ощутить неприятные последствия. Да и мясо совсем свежее, добыто лишь пару дней назад. Мейрин посмотрела на окружающих, однако все с энтузиазмом продолжали трапезу и чувствовали себя прекрасно. Никто не проявлял ни малейших признаков недомогания.

Мейрин взяла только что принесенный кубок, однако не успела сделать ни глотка. Новый приступ боли, еще более жестокий, чем первый, заставил жадно вдохнуть. Нет, не помогло. Сидеть прямо уже не было сил; Мейрин нагнулась и схватилась за живот.

Боль усиливалась с каждым мгновением. В глазах помутилось, к горлу подступала неудержимая тошнота.

Она поспешно вскочила и нечаянно опрокинула кубок Юэна. Эль разлился по столу, стек на колени и на пол.

Маккейб прервал разговор с гостем и испуганно посмотрел на жену. Мейрин покачнулась и едва не упала; хорошо, что удалось схватиться за спинку стула.

В зале повисла напряженная, тревожная тишина. Все взгляды сосредоточились на госпоже.

— Мейрин!

Юэн уже стоял рядом и крепко держал ее за плечи. Если бы он не поймал и не прижал жену к себе, она бы рухнула на пол.

— Милая, что случилось?

— Мне плохо, — выдохнула она. — Очень больно. Наверное, умираю.

Стоять Мейрин уже не могла; муж осторожно наклонился и положил ее на пол. Чуть в стороне возникло искаженное страхом лицо Аларика.

— Какого черта, Юэн? — прорычал он.

Бесцеремонно оттолкнул Рионну и встал рядом с госпожой, чтобы никто не смог к ней подойти.

В этот момент на Мейрин накатила отчаянная рвота. Звук показался жутким даже ей самой, но чувствовала она себя в тысячу раз хуже — так, будто кто-то заставил проглотить миллион осколков и теперь они разрывали ее на части.

Мейрин подтянула коленки к груди, свернулась на полу жалким комочком и взмолилась о смерти. Жить с такой болью — невыносимое испытание!

— Нет! — взревел Юэн. — Ты не умрешь! Не позволю! Слышишь меня, девочка? Не отпущу! Хотя бы раз в жизни, но послушаешься!

Не переставая кричать, муж схватил ее на руки и куда-то понес. Нестерпимо громкий голос мужа застревал у Мейрин в ушах, мешал погрузиться в спасительную темноту. Кажется, Юэн что-то приказывал. Все в зале засуетились и бросились выполнять распоряжения.

Вождь бегом поднялся по лестнице и ворвался в спальню, ни на миг не переставая командовать.

На кровать он ее не положил, а почти бросил. Желудок вновь взбунтовался. Все, платье безвозвратно было испорчено. Теперь в нем даже похоронить не смогут.

Юэн сжал лицо жены ладонями и склонился почти вплотную, нос к носу.

— Никто не собирается тебя хоронить! Слышишь? Будешь жить! А не то, избави Бог, достану даже в аду и притащу обратно.

— Больно, — жалобно шепнула Мейрин.

Юэн пришел в себя, погладил ее по волосам и заговорил мягче:

— Знаю, милая. Знаю, что очень больно. Если бы мог, забрал бы твою боль себе. Обещай, что будешь сражаться. Обещай!

Мейрин не очень-то понимала, с кем или с чем надо сражаться, тем более что хотелось лишь одного: закрыть глаза и забыться. Но уснуть Юэн не позволял: тормошил и тряс до тех пор, пока не застучали зубы.

— Что со мной? — спросила она, когда новая волна боли накрыла с головой.

Мрачное лицо мужа с каждой минутой все сильнее погружалось в туман.

— Тебя отравили.

Глава 27

Юэн уже забыл, когда в последний раз молился. Наверное, возле постели первой жены, когда Селия в муках дарила жизнь сыну. Но сейчас, стоя над Мейрин, он возносил к небесам нескончаемую молитву.

В комнату неслышно вошли Мэдди и Берта.

— Нужно вызвать рвоту, — уверенно сказала Берта. — Как можно быстрее. Мы не знаем, сколько яда она успела принять. Необходимо полностью очистить желудок.

Маккейб наклонился, схватил жену за плечи и придвинул к краю кровати — так, чтобы голова повисла над полом. Бережно приподняв ее лицо, он осторожно коснулся пальцем губ.

— Послушай, девочка, — заговорил настойчиво, — придется немножко тебя помучить. Прости, но выхода нет.

Как только губы слегка приоткрылись, он сунул пальцы в рот — глубоко, до основания. Мейрин дернулась и закашлялась. Удержать ее одной рукой никак не удавалось.

— Помогите, — попросил он. — А если не хватает сил, то позовите кого-нибудь из братьев.

Берта и Мэдди навалились на госпожу всем своим весом. Мейрин снова забилась в конвульсиях, но, к счастью, на этот раз не напрасно.

— Еще, лэрд, — потребовала Мэдди. — Понимаю, что нелегко видеть такие мучения, но это единственный способ сохранить жизнь.

Ради того, чтобы не отпустить любимую навеки, Юэн был готов сделать все что угодно — даже причинить ей острую боль. Снова и снова он вызывал у нее рвоту, пока желудок полностью не очистился. Мейрин до такой степени напряглась, что у Юэна на миг возникло сомнение, выдержат ли кости такое суровое испытание. И все же он никак не мог остановиться.

Наконец Берта положила руку ему на плечо.

— Достаточно. Теперь уже можно отпустить.

Мэдди встала, намочила в тазу полотенце и передала Юэну. Он вытер жене рот и бледный, покрытый холодным потом лоб. Затем, отодвинув Мейрин подальше от края кровати, он снял с нее безвозвратно испорченное платье и белье, отбросил подальше и приказал немедленно вымыть пол.

Старательно укрыв жену теплым одеялом, Юэн сел рядом и приготовился ждать. А что еще оставалось делать? Собственная беспомощность едва не сводила его с ума.

Из-за двери доносились голоса — должно быть, пришли братья и сородичи, — но Юэн не мог ни на миг отвести взгляд от безжизненного лица.

Женщины быстро навели в комнате полный порядок, убрали грязную одежду. Спустя несколько минут Мэдди вернулась и плотно закрыла за собой дверь.

— Позвольте, теперь я посижу. Помочь больше нечем, теперь ее жизнь в руках Господа.

Юэн покачал головой:

— Я не уйду.

Он провел ладонью по волосам Мейрин, коснулся ее щеки и еще больше встревожился: кожа показалась совсем холодной. Дыхание вырывалось редкими, слабыми всхлипами — такими тихими, что Юэн несколько раз наклонялся, чтобы прислушаться.

Мейрин лежала без сознания. Не двигалась, не шевелилась, не кричала от боли и даже не стонала. Трудно было сказать, что страшнее: слышать беспомощные возгласы или видеть безжизненное тело.

И то, и другое вселяло ужас.

Мэдди долго стояла возле кровати, а потом тяжело вздохнула и ушла.

Юэн хотел прилечь рядом с женой, но не успел: в комнату ворвались братья.

— Как она? — нетерпеливо потребовал ответа Аларик.

Кэлен молча смотрел на Мейрин.

Маккейб снова дотронулся до щеки жены, а потом долго держал палец возле носа — пока не ощутил легкое движение воздуха. Чувства сменяли друг друга с бешеной скоростью. Страх. Беспомощность. Ярость.

— Не знаю, — наконец с трудом выговорил он.

Это признание потребовало мучительного усилия воли.

— Кто же это сделал? — прорычал Кэлен. — Кто мог ее отравить?

Юэн снова посмотрел на Мейрин и вздрогнул от гнева. Ноздри его затрепетали, пальцы сжались в кулаки.

— Макдоналд, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Чертов Макдоналд.

Аларик ошеломленно отпрянул.

— Макдоналд?

Юэн обернулся и мрачно взглянул на братьев.

— Останьтесь с ней. Оба. Если ее состояние изменится, сразу сообщите. До тех пор, пока не выясню, кто пытается убить мою жену, не смогу доверять никому, кроме вас.

— Куда ты собрался? — окликнул брата Кэлен.

Маккейб остановился возле двери.

— Хочу задать Макдоналду несколько вопросов.

Он торопливо сбежал по лестнице, а возле входа в зал вытащил из ножен меч. Увидев хозяина замка с оружием в руках, собравшиеся воины немедленно прекратили разговоры и замерли в напряженном ожидании.