Под покровом ночи - Ховард Линда - Страница 10

А в действительности все было грубо и примитивно до отвращения. Приняв душ, Роанна свернулась калачиком на кровати, не в силах унять дрожь.

Должно быть, она задремала, потому что, когда открыла глаза, в комнате уже сгущались сумерки. Роанна поняла, что опоздала на ужин.

Странно, но чувствовала она себя гораздо спокойнее, даже ощущала что-то вроде голода — редкий случай! — и решила спуститься в кухню перекусить. Она знала, что Тэнси уже ушла домой, а в огромном холодильнике, как всегда, полно еды.

В кухне действительно никого не было. Она уже приканчивала холодную цыплячью ножку, когда дверь открылась и в кухню вошел Уэбб. Он выглядел усталым, пальто было перекинуто через плечо, галстук отсутствовал, а две верхние пуговицы на рубашке расстегнуты. Сердце Роанны привычно забилось. Даже усталый и небрежно одетый, для нее он лучше всех;

— Что я вижу — ты проголодалась! Глазам своим не верю, — сказал он с веселым изумлением.

— Хочу быть сильной и здоровой. — Что-то в ее голосе заставило Уэбба насторожиться.

— Чем ты занималась сегодня? — Он взял из буфета стакан и открыл холодильник, чтобы налить себе чаю со льдом.

— Ничем особенным, — она выдавила из себя улыбку, — за завтраком меня опять учили жить.

— Бабушка и тетя Глория? Она сокрушенно кивнула. Рассмеявшись, он опустился на стул.

— И чем все закончилось?

— Меня выгнали из-за стола. — Она начала крошить булочку.

— А ты успела съесть что-нибудь?

Роанна скорчила гримасу.

— Конечно — булочку и еще несколько кусков тунца.

— Целую булочку?

— Ну, не совсем целую…

— Столько же, сколько ты съела сейчас? Она посмотрела на раскрошенный хлеб на стаде и с облегчением ответила:

— Нет, больше. И два куска тунца.

—  — Ас тех пор ты что-нибудь ела?

Она покачала головой.

Уэбб обнял ее худые плечи, и Роанна ощутила его тепло и силу. Ее взлохмаченная голова прижалась к его груди, и девушка почувствовала блаженство. Когда она была ребенком, его объятия были единственным убежищем для маленькой, никем не любимой девочки. Теперь она выросла, и легкий мускусный запах его тела кружил голову и заставлял сердце биться частыми толчками.

— Детка, ты должна нормально питаться, — мягко сказал он. — Я понимаю, ты расстроилась и у тебя пропал аппетит, но так же нельзя! Посмотри на себя, ты опять похудела. Если ты не начнешь нормально есть, то заболеешь, и у тебя не будет сил управляться с лошадьми. Ты этого хочешь?

— Нет.

— Тогда ешь!

Она горестно взглянула на недоеденную ножку цыпленка.

— Я пытаюсь, но мне не нравится, как пахнет еда, потом, все всегда делают замечания, что я не так ем, кусок застревает в горле.

— Ты ела тосты утром вместе со мной, и ничего; тебя как будто не застревало.

— Но ты же не учил хорошим манерам и не дела из меня посмешище!

Он погладил ее спутанные волосы. Бедная маленькая Ро. Ей так хотелось услышать доброе слово от тети Люсинды, но она была слишком гордой, чтобы показать это. Дикий цветок, выросший на подстриженном газоне парка. Никто не удосужился подобрать к ней ключ. А ведь она не должна была добиваться любви своей семьи — тете Люсинде просто следовало любить ее такой, какая она есть. Но для бабушки примером совершенства была другая внучка, Джесси, и она не скрывала, что Роанна для нее всегда на втором месте. Уэбб сжал губы. Джесси — самовлюбленная эгоистка, и он уже устал ждать, когда она переменится.

Бедняжка Ро. Повинуясь бессознательному порыву жалости, он посадил ее к себе на колени, как делал это, когда она была совсем маленькой. Господи, до чего худа! Уэбб без труда обхватил ее талию своими длинными пальцами. Он знал, что она могла обратиться за защитой только к нему, ему нравился ее природный ум и милое озорство, которое тетя Люсинда так хотела заключить в рамки светского поведения. Роанна прижалась к нему, как котенок, и потерлась щекой о рубашку. Уэббу она все еще казалась ребенком, нуждающимся в защите, но… она уже не ребенок. Он сверху видел часть ее нежной щеки, длинные темные ресницы, висок с пульсирующей голубой жилкой. Видел ее гладкую нежную кожу цвета розового перламутра. Маленькие груди твердо приподнимали ткань блузки; круглые ягодицы прижимались к его бедрам. Он ощутил смутное желание и незаметно отодвинул ее, чтобы девочка не почувствовала того, что с ним происходит. Для своего возраста Иоанна была совершенно неискушенной, у нее никогда не было парня, и он сомневался, целовалась ли она когда-нибудь. Боже упаси напугать ее. Последний раз он занимался любовью с Джесси больше четырех месяцев назад, если то, чем они занимались в постели, можно назвать любовью, скорее противоборство, желание взять верх над партнером. Он даже сомневался, знает ли Джесси, что люди занимаются любовью в основном для того, чтобы получить удовольствие и дать его другому. Он был молод, здоров, и четыре месяца воздержания сделали его крайне возбудимым. Справившись с собой, он заговорил:

— Давай условимся, Ро. Начиная с завтрашнего дня никто не будет делать тебе замечаний, я приму меры. Но ты должна будешь есть столько, сколько едят нормальные люди.

Роанна подняла к нему лицо, ее карие глаза влажно блестели.

— Хорошо, — прошептала она, — только для тебя. Прежде чем он понял, что она собирается делать, Роанна обвила руками его шею и прижала свои нежные неумелые губы к его губам.

С того мгновения, как он посадил ее на колени, Роанна почти не дышала от счастья и возбуждения. Она потерлась щекой о его рубашку и почувствовала под тканью тепло упругого тела. Ее груди напряглись, и бессознательно она еще теснее прижалась к нему. Ее взгляд не мог оторваться от его губ, но смысл произносимых слов плохо доходил до нее. Кажется, он о чем-то просил…

Для него она готова была сделать что угодно. Желание стало таким сильным, что больше не было сил с ним бороться. Обвив рукой его шею, она прижалась губами к его губам. Они были теплыми и нежными, и вкус их был мучительно сладок. Она почувствовала его дрожь, как будто Уэбб был испуган. Его руки сомкнулись на ее талии, он пытался отстранить ее от себя.

— Нет, — прошептала она, внезапно испугавшись, что он оттолкнет ее, — пожалуйста, Уэбб…

— Ро… — начал он.

Губы раскрылись, и она почувствовала, как его язык проскользнул в глубь ее рта. Ее голова откинулась назад. Она видела, как люди целуются, но не подозревала, что поцелуй может так возбудить и одновременно лишить воли. Она старалась сильнее прижаться к нему и вдруг почувствовала, что он поворачивает ее и его руки скользят по ее груди.

— Грязный подонок!

Пронзительный вопль ударил Роанну, как плеть. Она рванулась с колен Уэбба и увидела в дверях Джесси. Уэбб встал со стула. Его лицо покраснело.

— Успокойся, Джесси, — холодным тоном сказал он, — я все сейчас объясню.

— Да уж конечно, ты и это можешь, — насмешливо сказала Джесси, — интересно будет послушать. Теперь понятно, почему ты не спишь со мной столько времени! Значит, ты трахаешь эту маленькую шлюху!

В глазах Роанны потемнело. После того, что Джесск проделывала сегодня днем, как смеет она так говорить с Уэббом из-за одного поцелуя! Не сознавая, что делает, она подскочила к Джесси и изо всех сил пихнула ее, так что та головой стукнулась о стену.

— Роанна, перестань! — Уэбб оттолкнул ее в сторону. Быстро, как кошка, Джесси скользнула к Роанне и изо всех сил ударила ее по лицу. Выругавшись, Уэбб сгреб ее за шиворот.

— Ну хватит, черт возьми! — Ему хотелось выругаться крепче, но он не мог этого себе позволить в присутствии женщин.

— Джесси, нет смысла посвящать весь дом в наши дела. Поговорим обо всем наверху.

— Нет! — завопила Джесси. — Мы будем говорить здесь и сейчас! Ты хочешь, чтобы об этом никто не узнал? Грязный мерзавец! К завтрашнему вечеру каждая собака в округе будет знать, что ты спишь с этой дрянью! Уж это я тебе обещаю!

— Заткнись! — Голос Роанны был хриплым от ненависти.

Лицо Джесси исказило бешенство.