Сны и желания - Грин Эбби - Страница 18

– Разве тебе не нравится?

Энджел резко обернулась, прижав ладонь к груди:

– Нельзя же так подкрадываться. Ты напугал меня до полусмерти!

Но ее предательское тело уже откликалось на то, как небрежно Лео прислонился к косяку двери, руки в карманах брюк, рубашка расстегнута у горла.

– У тебя такой похоронный вид, что единственный вывод, который я мог сделать, это что мастерская тебе не нравится.

Энджел покачала головой, испугавшись, что он так легко разглядел ее терзания.

– Нет, мне очень нравится. – Она отвернулась, чтобы он не увидел, какой уязвимой она себя чувствует. – Ты, должно быть, потратил на нее целое состояние.

Она снова повернулась, немного овладев собой, и увидела, как Лео пожал плечами:

– Я просто сказал, чтобы установили все самое лучшее.

Энджел улыбнулась, задетая его безразличием.

– Ну что ж, ты получил лучшее. Надеюсь только, демонтировать все это будет не слишком дорого.

После долгого молчания он отозвался:

– Можешь об этом не беспокоиться.

Что-то кольнуло в груди Лео от ее небрежных слов. Она стояла в джинсах и в майке и безо всяких усилий выглядела такой сексуальной, что Лео почувствовал слабость. Он резко бросил:

– Не строй никаких планов в отношении Ари Левакиса, он женат.

Он помнил выражение полного счастья на лице Энджел, когда она вернулась со встречи с Ари у него в офисе. По какой-то причине Лео в тот день решил поработать дома, и он вышел в холл, услышав, что она вернулась. Энджел что-то тихонько напевала. Но как только увидела его, ее лицо приняло настороженное выражение и она перестала мурлыкать.

Лео подошел к ней и чуть ли не потащил к себе в кабинет, где страсть, как никогда прежде, заставила его усадить ее на край стола.

Сейчас Энджел смотрела на него так, будто его слова больно задели ее.

– Я прекрасно знаю, что Ари женатый человек и счастлив в браке, и уверяю тебя, даже если бы имела на него какие-то планы, его интерес ко мне как к женщине так же маловероятен, как и то, что ты когда-нибудь поверишь, что я не пыталась ничего у тебя украсть.

Грудь Лео сдавило.

– Что невозможно.

Она судорожно вздохнула, едва слышно, но он услышал.

– Вот именно, – отозвалась Энджел со странным смирением в голосе. Почти поражением.

Позже, когда они вернулись с церемонии открытия нового ресторана, Энджел почувствовала себя совсем разбитой. Тот разговор в мастерской подействовал на нее сильнее, чем ей хотелось признать. Она оказалась в тупике. Она, конечно, могла бы попытаться оправдаться, рассказать, как все было на самом деле в ту ночь, когда он поймал ее в кабинете, но приближалась свадьба Делфи, и Энджел не хотела рисковать. К тому же оправдываться бесполезно. Она злилась на себя за то, что вообще хочет это сделать. Что испытывает потребность это сделать. Она осуждена и приговорена только за то, кто она есть.

Энджел поднималась вслед за Лео по главной лестнице, не в силах поднять головы. Она даже врезалась в него на верху ступенек и вскрикнула от страха, когда почувствовала, что падает в пустоту.

Лео молниеносно развернулся и поймал ее, потянув на себя. Посмотрел на нее, нахмурившись:

– Что с тобой такое?

Энджел покачала головой. Несмотря на сильную усталость, она уже ощущала предсказуемый отклик, разгорающийся в теле.

– Ничего. Просто я… немного устала.

Лео продолжал пристально смотреть на нее, пока Энджел неловко не заерзала в его руках. Он резко отпустил ее и отступил. Энджел почувствовала себя странно покинутой и чуть не упала от удивления, когда Лео просто сказал:

– Иди спать. Энджел. Мне надо сделать несколько звонков в Нью-Йорк. Я буду на телефоне ближайшие часа два.

Она кивнула и попыталась не обращать внимания на укол разочарования, который ощутила. Но прежде чем уйти, сказала:

– Завтра меня целый день не будет. Мы с сестрой едем покупать платья. – Потом, поколебавшись, добавила: – Я еще не поблагодарила тебя за то, что ты по заботился о свадьбе Делфи.

Лицо Лео было в тени, поэтому она не видела его выражения.

– Это ведь было частью договора, помнишь? – отозвался он.

Губы Энджел как будто онемели.

– Конечно, – сказала она, повернулась и скрылась в своей спальне.

Лео понимал, что должен позвонить. Это важно, и нью-йоркский совет директоров в полном составе ждет, чтобы он связался с ними… но он не мог выбросить лицо Энджел из головы. И темные круги усталости у нее под глазами. Не мог выбросить из головы «русские горки» последних дней и ночей, когда все, что он знал, оказалось перевернутым с ног на голову и вывернутым наизнанку. Когда единственное, что, казалось, имело смысл, – это Энджел Кассианидис в его постели.

Он не мог выбросить из головы, как она только что поблагодарила его за организацию свадьбы сестры. И это после того, как она так быстро ухватилась за нее и использовала в качестве инструмента торговли, без сомнения, обеспечивая заодно и свое будущее. Было в этом что-то такое, что теперь не давало ему покоя.

Странным было то, что она до сих пор не поговорила со своим отцом. Несколько раз она встречалась с сестрой, но даже и близко не походила к дому. Следовательно, это указывало на то, что ее отец ни при чем. Но Лео понимал, что было бы глупо полностью оставить свои подозрения.

Одно он знал наверняка: чем больше времени проводит с Энджел в постели, тем менее вменяемым становится. Возможно, пришло время притормозить, посмотреть на вещи в истинном свете.

Неделю спустя Энджел лежала в кровати. Одна. Было поздно. Лео позвонил чуть раньше сказать, что задержится на работе и чтобы она поужинала дома. Так было уже не в первый раз за последнюю неделю, и вместо того, чтобы чувствовать облегчение от такой своего рода передышки, она немного нервничала. Лео был таким нетерпеливым, таким страстным с той минуты, как они встретились, что для нее было потрясением теперь видеть, как он отдаляется.

Она услышала какие-то звуки – шаги Лео. Энджел затаила дыхание, но минуты тянулись, а он не приходил. Энджел перевернулась и уставилась в темноту. Ее злило, что она не испытывает облегчения. Что тело ее горит от желания. Она закрыла глаза, но снова открыла их, когда знойные образы закружились в голове. Она никогда не думала, что секс может быть таким… волнующим. И вызывающим привыкание. Она чувствовала себя какой-то сексоманкой. Как только она видела Лео, ее гормоны, казалось, брали над ней верх, и не было ни сил, ни желания сопротивляться ему.

Энджел подозревала, что это было частью его плана мести. В конце концов, он гораздо опытнее ее.

Она очень старалась уснуть, но даже после того, как в соседней комнате все стихло, сон не шел к ней, поэтому она сдалась и села, свесив ноги с края кровати. Надо пойти на кухню выпить воды.

Тихонько ступая по безмолвной вилле, она вспомнила ту вечеринку, с которой все началось. Никогда в жизни она и представить не могла, что будет жить здесь как любовница Лео Парнассиса.

Слишком поздно, когда Энджел уже толкнула дверь на кухню, до нее дошло, что она не единственный ночной посетитель. Лео сидел за стойкой, освещенный кругом неяркого света сверху. Он что-то жевал и вскинул глаза, когда она вошла. Энджел инстинктивно попятилась, почувствовав, что вторгается во что-то личное.

– Извини. Не знала, что ты здесь. Лео махнул рукой, приглашая ее войти.

– Не спится?

Энджел неловко замялась и покачала головой:

– Да. – Она застеснялась своих широких пижамных штанов и слишком облегающего топа, хоть и понимала, что этот мужчина знает ее тело лучше, чем она сама. Впрочем, не похоже, чтобы она все еще интересовала его. Неуверенность охватила ее. – Я просто хотела выпить воды.

Было бы глупо, если б она ушла сейчас, поэтому Энджел подошла к холодильнику и стала доставать бутылку, стараясь не обращать внимания, как колотится ее пульс. Не хотелось думать, что он может заметить, как сильно она желает его.