Сны и желания - Грин Эбби - Страница 13

– Я пойду в свою комнату.

Спустя несколько мгновений, показавшихся Энджел вечностью, Лео кивнул и мрачно произнес:

– Думаю, это хорошая мысль.

Лео смотрел вслед уходящей Энджел, на виднеющуюся в проеме незастегнутой «молнии» изящную спину, почему-то кажущуюся странно уязвимой. Он чувствовал себя так, словно его проткнули чем-то острым.

Она девственница. Так ли это? Он чертыхнулся. Она права, это нетрудно проверить, и если он овладеет ею сейчас, а она говорит правду… он причинит ей боль.

Значит, она не была любовницей других мужчин. Это означает, что в этом отношении его мнение было ошибочным.

Какая-то тревога угнездилась в груди Лео. Он сел на край кровати и опустил голову. Как она могла оставаться девственницей до двадцати четырех лет?

Внезапно ему вспомнился предыдущий вечер, когда они были в кабинете. Он подвел ее очень близко к оргазму, и было неприятно обнаружить, насколько он утратил над собой власть в тот момент. Довести полностью одетую женщину до оргазма – женщину, которую он только что поймал на краже! В тот момент он ей не поверил, подумал, что она притворяется. Но если та реакция была искренней, это объясняет и потрясение на ее лице, и смущение…

Лео снова взглянул на дверь, за которой только что скрылась Энджел. До него вдруг с отчетливой ясностью дошло, что она говорит правду. Такую невинность невозможно изобразить.

Он разозлился. Разозлился на себя за то, что ничего не понял. Он же знаток женщин, и вот тебе пожалуйста – держал в объятиях и целовал невинную девушку и даже не заметил.

Когда Энджел остановила его, потребовалась невероятная сила воли, чтобы оторваться от ее гибкого, упругого тела. Лео едва не взорвался от одного вида ее груди, слишком красивой формы крепких холмиков, увенчанных маленькими твердыми сосками, притягивающими как магнит.

В его теле уже снова разгорался огонь. И что-то еще. Осознание, что никакой другой мужчина не познал сокровенные тайны тела Энджел. Какое-то странное бурлящее чувство распирало грудь Лео. Он подумал, что кто бы из встреченных им афинских мужчин ни желал Энджел, Лео будет уверен, что никто из них не был ее любовником… Она девственница и принадлежит ему. В его власти сделать ее только своей…

К ужасу Энджел, как только она встала под душ, горячие слезы потекли по щекам, судорожные всхлипы сотрясли тело. Она спрятала лицо в ладони. Не могла поверить, что испытывает такие чувства. Не могла поверить, что Лео, мужчина, которого она едва знает, настолько проник к ней в душу, что смог причинить такую боль, когда у нее есть все причины ненавидеть его.

Как она может хотеть, чтобы он желал ее? Почему не радуется, что одержала победу? Даже ей было видно, что на мгновение она пробила брешь в его непоколебимой самоуверенности.

Энджел выключила душ и вышла, слегка дрожа, несмотря на жару. Промокнула волосы полотенцем и завернулась в халат, который висел за дверью. Она чувствовала себя выдохшейся и подавленной. Ахилл с отвращением отверг ее, когда обнаружил, что она девственница, когда понял, что она не может доставить ему удовольствие. Но Ахилл был мальчишкой. Лео Парнассис – мужчина. Она правильно беспокоилась – теперь было совершенно ясно, что он не желает иметь дело с новичком.

У Энджел ныло сердце. Неужели ему стало так противно? Но почему тогда он остановился? Для мужчины, настолько кипящего сексуальной энергией, перестать заниматься любовью может означать лишь то, что у него нет желания быть ее первым любовником. Энджел ни на секунду не допускала мысли, что это могло быть потому, что она по-настоящему застигла его врасплох. Что за этим могли стоять благородные намерения. Позволять себе так думать было слишком опасно для ее душевного равновесия, гораздо легче считать Лео жестоким, эгоистичным.

Она не знала, что теперь будет. Возможно, Лео начнет крутить шашни на стороне, а ее представлять на публике как свою любовницу? Сердце Энджел сжалось.

То, что ни один мужчина не хочет спать с ней… что Лео не хочет спать с ней… окончательно подорвало ее уверенность в себе.

Энджел вышла из ванной и выключила свет. Из-за тусклого освещения девушка не сразу заметила, что в спальне кто-то есть. Потом услышала какой-то тихий звук и вздрогнула от неожиданности.

Чуть поодаль стоял Лео, по-прежнему в одних джинсах, верхняя пуговица расстегнута, приоткрывая соблазнительное зрелище в виде стрелки из темных волос, уходящей к… Энджел сглотнула. Это что, сон? Неужели она настолько безнадежна? Лео протянул руку:

– Иди сюда, Энджел.

Это он. На ватных ногах, пытаясь не обращать внимания на вновь забурлившую в жилах кровь, Энджел двинулась вперед. Она остановилась в паре шагов, потому что ей по-прежнему надо было защитить себя.

Но в этот момент Лео шагнул прямо к Энджел, взял ее лицо в ладони и поцеловал. Ее рот приоткрылся, и он воспользовался этим, погрузившись языком глубоко внутрь, лаская ее до тех пор, пока ноги Энджел не подкосились, и пришлось обхватить его за талию, чтобы не упасть. Это был чувственный натиск, который действовал на каждую клеточку ее тела. Ощущение горячей атласной кожи под ладонями побуждало ее тянуться, чтобы почувствовать как можно больше. Она даже не пыталась понять, что происходит, только чувствовала.

В конце концов Лео оторвался от нее, но лишь чуть-чуть. Почти нежным жестом он убрал влажные волосы Энджел за ухо.

– Ты теперь моя, Энджел, и больше ничья.

Энджел была не в состоянии говорить. Руки Лео взялись за пояс халата и развязали его. Она не отрывала от него взгляда, черпая уверенность из того, как опустились и вспыхнули его глаза при виде ее обнаженного тела. Он стащил халат с ее плеч, и тот с тихим шорохом упал к ногам. Потом Энджел с трепетом наблюдала, как Лео снова снимал с себя джинсы. Он был великолепен. Ей захотелось протянуть руку и дотронуться до него.

Словно прочитав ее мысли, Лео хрипло пробормотал:

– Давай. Дотронься до меня, Энджел.

Она неуверенно протянула руку и с колотящимся в груди сердцем обхватила его возбужденную плоть. Удивительное ощущение – его орудие было горячим и шелковистым, но одновременно казалось стальным. Она осторожно поводила рукой вверх-вниз, шокированная, когда он затвердел и еще больше разбух у нее в руке. Лео шумно выдохнул, и Энджел подняла глаза. Его лицо было напряжено, глаза чернели как угли, на скулах выступили красные пятна. Он накрыл ее ладонь своей и мягко убрал. На секунду Энджел испугалась. Она делает что-то не так. Потом он сказал:

– Если ты и дальше будешь вот так прикасаться ко мне, то все очень быстро закончится для нас обоих.

Энджел покраснела и почувствовала нелепую вспышку облегчения. Лео взял ее за руку и подвел к кровати, мягко толкнув вниз. Она наблюдала, как он опускается на нее, огромный, темный и сильный. В отличие от предыдущего раза, когда он казался властным и подавляющим, сейчас в Лео чувствовалась нежность, которая была отчаянно соблазнительной.

Он завладел ее ртом, и Энджел выгнулась ему навстречу, ладонями ища прикосновения, жаждая обнять его. Их языки горячо сплетались, зубы покусывали, губы исследовали. Энджел извивалась под ним, словно стремясь ощутить его всего.

Лео оторвался от ее рта, и Энджел издала протестующий стон, когда она почувствовала, как он обхватил одну грудь и втянул ноющий, покалывающий кончик в горячую пещеру рта. Спина Энджел выгнулась еще больше. Руки запутались в его волосах.

Его другая ладонь скользила по ноге, лаская, поглаживая, пока не достигла бедра. Энджел раскрылась навстречу ему. Лео стал целовать внутреннюю поверхность бедер, и она заерзала от невозможного удовольствия.

Затем его рот двинулся к груди, а ладонь и пальцы отыскали тайное местечко между ног, и она едва сдержала стон, почувствовав прикосновение к своей нежной плоти.

Лео начал прокладывать дорожку горячих поцелуев по животу. Энджел подняла голову, оглушенная желанием, жаждая удовлетворения.

– Лео… пожалуйста… – Она и сама толком не знала, о чем просит.