Озеро Фиар - Полански Кэтрин - Страница 20

— Это мой деловой партнер, — процедил Айвен. — И если вы немедленно не перестанете докучать нам, я позову полицию и вас посадят за вмешательство в частную жизнь.

— Так-так-так! — Журналист поцокал языком, обозревая парочку, а фотограф между тем сделал еще пару снимков, уже без вспышки, и скрылся в толпе. — Деловой партнер! Что-то не похоже. Мисс, — обратился он к Джемме, подсовывая ей под нос диктофон, — расскажите, пожалуйста, какие отношения связывают вас с графом Лавдауном?

— Без комментариев. — Айвен оттолкнул руку журналиста.

— Мистер МакРуанн, вы же понимаете, что если эти снимки появятся в газете, без комментариев такое оставить сложно, — льстиво улыбнулся Вайнсберг. — В ваших интересах сделать официальное заявление.

Айвен развернулся и пошел прочь, увлекая за собой Джемму. Она рискнула оглянуться: журналист стоял на прежнем месте и говорил по мобильному телефону.

— Вот черт! — выругался Айвен, когда они свернули на соседнюю улицу. — Прости, я не хотел втягивать тебя в подобное.

— И часто с тобой такое случается? — Джемма до сих пор была в некотором шоке.

— За всеми титулованными особами время от времени охотятся с фотоаппаратами, — поморщился Айвен. — А так как Инвернесс — не слишком большой город, я что-то вроде местной достопримечательности. К счастью, на улицах меня узнают редко, поэтому я могу спокойно прогуливаться и ходить в рестораны. Однако журналисты спят и видят, как бы меня подстеречь. Сплетни в колонке светской хроники — это так увлекательно! — Он скривился, будто надкусил лимон. — Не обращай внимания, пожалуйста.

— Я постараюсь, — пробормотала Джемма.

Глава 8

Ночной экспресс до Лондона шел восемь часов, было время выспаться — или подумать. Джемма избрала второй вариант. После сегодняшнего разговора с Айвеном сон бежал от нее, хотелось то ли плакать, то ли ругаться. При нем она этого сделать не могла — Айвен и так расстроен, что его происхождение оказалось помехой на пути к их общему счастью. И он выглядел таким виноватым, словно извинялся за это происхождение. Бедняжка. Его было почти жаль. Еще и этот журналист, словно подтверждение, словно печать, скрепившая неизбежность. Джемма зябко передернула плечами.

В конце концов, можно жить с мужчиной и без заключения брачного контракта и звона свадебных колоколов. Их любви это не помешает… Только вот, если она окажется на всю жизнь — а сейчас Джемма не могла в этом сомневаться — и у них с Айвеном появятся дети, то они не будут официально признаны наследниками престола. Или будут? Все усложнилось.

Джемма и предположить не могла, что между ними может возникнуть препятствие такого рода. Престолонаследников она представляла себе по-другому. Кажется, они живут на королевскую пенсию, занимаются благотворительностью и ведут активную светскую жизнь. Предприниматель Айвен с его «Маунтиром» как-то не вписывался в этот образ, не говоря уже о фермере Айвене с озера Лох Фиар. Даже страшновато немного думать о нем как о графе и наследнике престола. Пусть он не в первом десятке, но от близости к трону веет каким-то диким Средневековьем. Хорошо хоть, не потомок Генриха VIII… Или у этого мрачного персонажа не осталось прямых наследников?

Но все эти печальные шутки не меняли сути, брак им с Айвеном пока не светит. И что делать — неясно, и никто не сможет подсказать. К тому же Джемму слегка беспокоили расспросы и приставания того писаки. Откуда он вообще взялся? Что ему нужно? Слово «папарацци» приобрело какую-то пугающую реальность, тем более в свете происшествия у ресторана.

Джемма на полчаса заехала домой, переоделась и отправилась в центральный офис DR — размахивать контрактом и пожинать заслуженные лавры.

В офисе царила та милая семейная атмосфера, за которую Джемма особенно любила свою работу. Ее поздравляли с удачным спасением и возвращением в общество — документы ей выправили еще вчера, DR не жалела денег, чтобы способствовать удобству своих ценных работников. Оставались еще банковские карты, но и это дело двух-трех дней.

Напевая, Джемма поднялась в свой кабинет, оставила там сумку и с папкой в руках направилась в кабинет Миранды, чтобы доложить самому высокому начальству об успешном выполнении задания.

Секретаря Миранды не оказалось на месте, и Джемма постучалась в дверь начальственного кабинета.

— Войдите.

Миранды в комнате не было. В президентском кресле сидел ее муж — Эвард Морвеллан, граф Мередит, и читал «Таймс». Джемма улыбнулась ему, лорд Морвеллан ей нравился. Вот уж кого ни за что не спутаешь с фермером, даже не верится, что титул он купил.

— Доброе утро. А где Миранда?

— Доброе утро, мисс Стамп. Рад видеть вас в добром здравии. — Эвард встал, вышел из-за стола и поцеловал руку Джемме. От этой его привычки млели все женщины в корпорации, включая уборщиц. Такие люди, как граф Мередит, и чихают так, словно надевают корону. — Присаживайтесь. Миранда и мисс Холмс уехали на срочную встречу, вернутся к полудню.

— Какая жалость. Тогда я зайду попозже.

— Вы только что вернулись из Инвернесса, верно? — Хотя Эвард не работал в корпорации, он умудрялся каким-то образом быть в курсе всех дел. — Я очень рад, что вам удалось выжить в автокатастрофе. Если бы вы погибли, это была бы невосполнимая потеря для всех нас.

— Благодарю за сочувствие, мистер Морвеллан. Или лорд Морвеллан? Что-то все эти аристократические протокольные штучки меня последнее время как-то странно интересуют. — Кажется, ее речи смахивают на бред. Джемма все-таки воспользовалась приглашением и села, Эвард вернулся в кресло Миранды. — Если бы, по счастливой случайности, у озера не отдыхал Айвен МакРуанн, я не имела бы счастья сейчас беседовать с вами. — Она опять скатилась на высокий штиль, но с графом Мередит такое казалось вполне естественным.

— Айвен МакРуанн? — Эвард наморщил лоб, будто что-то припоминая. — Из тех самых МакРуаннов из Шотландии? Граф Лавдаун? Как же, помню… Тогда, после смерти Георга Четвертого едва не началась война за трон… Кажется, я был знаком с… неважно, — оборвал он сам себя. — Я не путаю?

— Нет, вы не путаете. — Джемма была впечатлена. Надо же, как хорошо человек разбирается во всех этих хитросплетениях! — Это действительно он, и по счастливой случайности он же является президентом компании «Маунтир». Вы его знаете?

— Не имел чести, — улыбнулся Эвард. — Но теперь, так как договор между DR и «Маунтиром» заключен, думаю, мы познакомимся на каком-нибудь совместном мероприятии.

Нужно было откланяться и уйти — все равно Миранда и Джинни вернутся не раньше, чем через час, — но что-то заставляло Джемму оставаться на месте. Наконец она поняла, что именно: перед нею сидел человек, который точно мог ответить на несколько ее вопросов.

— Скажите, мистер Морвеллан, не могли бы вы меня просветить по одному щекотливому вопросу, касающемуся аристократических браков?

— Я вас внимательно слушаю. Кстати, по аристократическим штучкам, как вы изволили выразиться, правильное обращение — лорд Морвеллан, но это неважно. — Он улыбнулся так обаятельно, что никаких сил сердиться на него за педантичное уточнение не было.

— Правда ли, что для престолонаследников морганатический брак невозможен? — задала самый волнующий вопрос недели Джемма.

— Хм… — Эвард потер подбородок. — В настоящее время грани стираются. Удивительно это наблюдать… Тем не менее некоторые традиции очень сильны. — Джемма не к месту вспомнила разговор с Айвеном о волынке и едва удержалась от улыбки. — Слово «невозможен» слишком… безнадежное, мисс Стамп. Невозможного нет, сейчас не девятнадцатый век… Хотя иногда, очень редко, я об этом жалею, признаться. — Он улыбнулся. — Если престолонаследник желает вступить в морганатический брак, он будет лишен права наследования и многих привилегий, которые у него имеются. В прежние времена это было почти невозможно, но сейчас нужно просто пожертвовать очень многим, и если оно того стоит — разрешение на брак будет дано. Точнее, стоит официально отказаться от престолонаследия, и получишь возможность жениться по своему выбору. Но примеров единицы. Даже отдаленные наследники престола стараются сохранить за собой право наследования, раритеты сейчас в цене, а королевская власть понемногу становится раритетом. Этого не видно на первый взгляд, но процесс необратим.